– Трудно представить себе леди, не обожающую танцевать, – усмехнулся Колин. – Хотя, признаться, я это тоже не очень-то люблю.

– Я предпочитаю рисовать. И поскольку мне еще долго оставаться в постели, мама приобрела для меня акварельные краски. – Грейс взяла лежащий на столике альбом и протянула ему.

Открыв его, Колин был несколько ошеломлен. Рисунки Грейс ничуть не походили на ту мазню, которую они с Маргарет малевали в том же возрасте. На первом листе он увидел искусное изображение собаки с висящими ушами. Лапы получились не совсем пропорциональными, но он сразу же опознал животное по одной только морде.

– Старушка Бесси, – промолвил он. – Мама писала, что ее уже нет.

– Мы похоронили ее под плитами около маслодельни, – сказала Грейс. – Она любила там лежать и греться на солнце.

На следующей странице Колин обнаружил портрет молодой служанки, затем – окно с виднеющимися за ним облаками, и наконец – яблоко с коричневой помятостью на боку.

– По-моему, блестяще, – искренне похвалил Колин. – Мне до такого уровня было далеко.

Кузина улыбнулась, и ее улыбка оказалась столь обворожительной, что он слегка растерялся. Грейс почти всегда оставалась в тени рядом с Лили, и, сказать по правде, Колин довольно редко о ней вспоминал. Но теперь понимал, что Фред, вероятно, прав – вполне возможно, что из двух сестер Грейс гораздо более интересная личность.

Эта мысль вызвала в нем некоторый дискомфорт.

Черт возьми, Грейс всего лишь двенадцатилетняя девочка… Тогда как ему восемнадцать – совершенно взрослый человек.

Колин встал с кровати. После чего склонился, приподнял ладонь кузины и поцеловал ее запястье.

– Леди Грейс, я очень надеюсь, что вы поправитесь в самое ближайшее время.

Глаза Грейс округлились. У нее были невероятно густые ресницы, подобных которым Колин не видел еще ни у кого.

– Ого! – протянула она, быстро убирая руку. – Ну… я тоже на это надеюсь.

Колин вышел от Грейс с довольно странным ощущением. В семействе Берри он был самым старшим из детей, и ему довелось наблюдать, как в этом мире один за другим появлялись и его братья и сестры, и потомство герцога. Все вместе они составляли практически одну семью, ни больше, ни меньше.

И ему было как-то не по себе от осознания, что Грейс и Лили мало-помалу подрастают и со временем становятся женщинами.

Еще два года спустя

Декабрь 1831 года

Рейберн-Хаус

Загородное поместье герцога Ашбрука

В тот год, когда Грейс исполнилось четырнадцать, Колин появился у них в офицерском мундире, отчего ее сердце совершило скачок и впредь уже билось совсем по-другому. Он заметно прибавил в росте, его плечи стали шире, скулы – более рельефными.

Когда Колин вошел в гостиную, все их семейство тут же покинуло свои кресла и сгрудилось вокруг него, восклицая и восторгаясь по поводу получения им звания лейтенанта. Грейс, не решившись включиться во всеобщую суету, тем не менее весь день украдкой поглядывала на Колина всякий раз, когда он оказывался поблизости. А после того как мать сообщила дочери, что та теперь достаточно большая, чтобы присоединиться во время ужина к взрослым, Грейс вышла из своей комнаты и стала спускаться вниз бледная от волнения.

В холле как раз находился сэр Гриффин, который, взглянув на нее, улыбнулся. Он занимал должность мирового судьи, и их отец все утро уговаривал его баллотироваться в нижнюю палату парламента, не дожидаясь того дня, когда он должен будет усесться в палате лордов после смерти виконта Берри.

Грейс сомневалась, что сэр Гриффин прислушается к этим советам. Ибо для него куда предпочтительнее тратить лишь половину дня на присутствие в суде, чтобы потом играть с детьми или ворковать с женой. Ее же родители, которых она очень любила, постоянно находили себе какие-то дела.

Сэр Гриффин меж тем дождался, когда Грейс спустится вниз, и сказал:

– Леди Грейс, вы прелестны. Стоило мне только отвернуться, как вы успели стать совсем взрослой.

Грейс, улыбнувшись, присела в реверансе.

– Ну что вы… Я еще не совсем взрослая.

Он предложил ей руку.

– Ваша мать показала мне портрет Фреда, на котором вы идеально изобразили его вздернутый нос. На мой взгляд, вы обладаете явным талантом в обращении с кистью.

Сэр Гриффин усадил ее рядом с Колином и взъерошил сыну волосы, словно тот был не двадцатилетним молодым человеком, а одиннадцатилетним мальчишкой.

– Грейс, почему бы вам не написать потрет и этого повесы? По крайней мере, мы могли бы поругаться, глядя на его изображение, когда он отправится в рейд по злачным местам Европы, вместо того чтобы наведаться в родной дом.

Грейс не имела ни малейшего понятия, о каких «злачных местах» идет речь, но звучало это не слишком благопристойно.

– Я охотно попозирую, – заверил Колин. – Но только если поблизости не будет твоей непредсказуемой младшей сестры.

– На прошлой неделе я попробовала написать ее портрет, но она не способна долго оставаться в неподвижности.

Колин засмеялся.

– Наша Лили подобна эльфам. Сразу прилетает туда, где можно учинить очередную проказу.

Грейс испытала желание заступиться за сестру, поскольку проказы интересовали ту ничуть не больше, чем Фреда. Просто она была слишком энергична и непоседлива. Отец как-то заявил, что переберется в Шотландию, как только она вырастет. А мать утверждала, что она под стать своему отцу.

Грейс же в глубине души негодовала по поводу того, что все вокруг говорят только о Лили.

– Недавно я в первый раз проехала верхом в манеже с препятствиями, – сообщила она Колину, проигнорировав его не слишком удачную шутку про эльфов. Лили не способна летать… И в седле она держится куда хуже ее.

– Молодец! – похвалил Колин. – Ну и как, успешно?

Грейс помотала головой. Не прошло и десяти минут, как она шлепнулась на землю, и домой ее доставил конюх.

– Ну а у вас в море много развлечений?

– Развлечений?..

– Ну да… Ты ведь всегда говорил, что ничего на свете лучше нет, чем уйти в море и больше никогда не ступать на твердую сушу. Вот я и интересуюсь, так ли это увлекательно, как тебе представлялось.

– Ну, временами бывают очень увлекательные моменты, – проговорил Колин и умолк, поскольку к нему по какому-то вопросу обратилась его мать, сидящая слева.

– И что это за моменты? – спросила Грейс, как только он снова смог уделить ей внимание.

– К примеру, неплохое развлечение – отрываться от шторма, преследующего корабль. Он завывает за кормой, и приходится немало постараться, чтобы его перехитрить.