раз это было давно, когда моему брату исполнилось пять и он решил, что сладости в моей тарелке выглядят лучше, если их тщательно обслюнявить. А еще!.. — По глазам было видно, что гад паршивый собирается поделиться со мной всеми секретами своего детства, юности и кучей прошлых мыслей, эти секреты сопровождающих.

— Стоп! Замолчи! — Я аккуратно скатала один чулок и взялась за другой, позволив принцу на секунду заглянуть мне под подол чуть глубже, чем это было нужно для раздевания.

— Молчу, моя королева, — послушно закивал Лекс, стараясь сфокусировать шалый взгляд на моем лице.

— Прекрати строить из себя идиота. — Все еще придерживая сорочку на груди, я влезла на кровать и уселась на мужа верхом. Чуть поерзала, ощутив всей собой, насколько он напряжен в одном конкретном месте. Ширинка того и гляди лопнет!

Ох… все хорошо, одно плохо. Соблазняя мужа и организовывая ему зверские сексуальные пытки, я как-то позабыла о себе. О том, что он чертовски хорош, особенно в такой позе и полуодетый. Как бы самой не соблазниться!

Невольный стон сорвался с губ и ударил в бывшего наследника, как молния с небес.

— Софи-и-и… — Лекс запрокинул голову и дернул скованными руками. — Да что же ты творишь?.. Ты же никогда такого не де…

— Что? — Я замерла, плотно прижавшись к рвущемуся на свободу мужскому достоинству бывшего принца. — Чего я никогда не делала? Когда не делала? А ну-ка, поподробнее с этого места, радость моя загадочная!

Глава 27

— Ты никогда не ездила верхом на единоро…

— Лекс! Не смей надо мной издеваться! — Я не выдержала и навалилась на мужчину, коленом нажимая ему прямо на пах. — Ты слишком много знаешь! Того, чего знать не должен!

— То же самое можно сказать и про тебя, не так ли? — внезапно очень спокойно ответил муж. Лунно-желтые глаза излучали холодный, потусторонний свет. Одновременно изучающий и жадный. Было очень заметно, что он горит от возбуждения, почти теряет сознание и в то же время не собирается сдаваться. Гад!

— Перестань отвечать вопросом на вопрос. Перестань паясничать. Перестать шутить и пытаться вывернуться. Просто расскажи мне правду. Иначе к демонам это все, я сама пойду к Роялю и Юльвару и попрошу разорвать чертов брачный договор!

— Нет! — Меня аж подбросило, когда поджарое золотисто-матовое тело выгнулось.

Перед глазами мелькнула какая-то вспышка, и лицо мужчины скривилось от боли. Кажется, сработал договор, отчего глаза принца загорелись лишь ярче.

— Лекс?! — Я даже слегка отшатнулась, заметив искры безумия в таком знакомом и одновременно откровенно чужом взгляде.

— Прости… — выдохнул он, чуть помотав головой, — освободи мне руки и садись рядом. Наш ждет долгая ночь, полная откровений, жена моя.

Я замерла в сомнении. Освободить? Но не зря же он, зараза, темный властелин. То есть подозреваемый в «темном властелинстве». Как вскочит, как…

С другой стороны, не стоит питать иллюзий: захочет — встанет, никакие наручники и мои приказы ему не помешают.

Я вздохнула и потянулась прямо через него, чтобы освободить мужчине руки. Чуть не уронила рубашку по дороге, но…

— Софи, — буквально простонал Лекс, подхватывая меня за талию и ссаживая с себя на кровать. — Да что ж ты творишь, глупый ежик?!

— Что?! — Меня парализовало. Сразу двумя вещами.

Во-первых, Ежик Соник — это мое прозвище из молодости в той, земной жизни.

Да, я запомнила второстепенную сестру Каллена в новелле еще и потому, что она была моей тезкой. София — красивое имя, оно мне всегда нравилось. Софи звучит не хуже. А вот «Соня» меня с детства выбешивало.

Такое ленивое и неподходящее моему бойкому и деятельному характеру. Потому друзья живо переименовали в честь мультяшного героя в «Соник». Ежик к нему сам собой приложился… и колючки в характере вообще ни при чем!

А во-вторых, я, ошалевшая от слов Лекса, не могла оторвать глаз от его ключицы. Как странно… в новелле было много картинок, это же почти графический роман. Старшего принца там рисовали подробно, в том числе и без рубашки. Да что там, разок даже без штанов… я уж молчу про всякие фан-арты.

К тому же мой супруг уже не раз сверкал голым торсом мне на радость — то в постели, то во дворе с топором. И всегда его золотисто-гладкая, будто шелковая кожа была чистой.

Откуда тогда эта проступающая вязью непонятных цветов татуировка под ключицей?! И почему она похожа скорее на шрамирование, чем на тату?

— Что это? — выдохнула я прямо на странный рисунок. Он был похож на какую-то хищную лиану. Почти все цветы на этом побеге уже завяли и облетели, оставался только один полураскрытый бутон у самого горла. И мне с перепугу показалось, что он не просто шевельнулся, но и оскалился, почувствовав пристальное внимание.

— Родимое пятно, — ответил Лекс. — Обычно я прячу его под несложной иллюзией или просто прикрываю одеждой.

— Пятно? — не поверила я и потянулась потрогать. Но мою руку мгновенно перехватили и… поцеловали.

Раз, другой, с такой тягучей тоскливой нежностью, что у меня закружилась голова от непонимания и какого-то странного предчувствия.

— Когда я родился, все бутоны цвели.

— А потом что? — Это вообще не по сюжету! Не было в новелле никаких татуировок, я точно помню! Еще и цветущих!

— Потом я начал… Софи… — Лекс отпустил мою руку и вместо этого притянул меня к себе на колени всю как есть, почти голую в спадающей рубашке. Обнял со спины, как плюшевого мишку, и принялся целовать в плечо, в шею… но в этих поцелуях вперемешку со страстью было еще что-то. Как будто он долго-долго шел по пустыне, а тут я. Маленький ручеек. И теперь путник никак не может напиться, все припадает и припадает губами к живительной влаге. Но одновременно боится глотнуть побольше, сделать неосторожное движение, что-то нарушить, потому что тогда ручей в песках исчезнет, как мираж.

— Лекс, — все-таки смогла я прийти в себя, развернуться и обхватить его лицо ладонями, — начал что?

— Жить… — Бывший наследник прикрыл глаза и потерся о мою руку, как большой кот. — Побеждать. Проигрывать. Снова побеждать. Уставать от жизни. Терять…

Последнее слово он сказал таким тоном, что у меня по спине скользнул холодок.

— Я тебя прошу, ежик, не спрашивай, — тихо-тихо попросил он, целуя меня в лоб. — Я расскажу потом… сам. Когда будет можно.

— Можно что?! — Да какого лешего происходит в этой чертовой нелогичной от первой до последней страницы книге?! Мало мне было несуразиц от автора, вроде той, когда принцы шастают по стране в компании главной героини и ее гарема,