Пусть сейчас, по прошествии пяти лет, говорят, что город процветает, и туда съезжаются великие умы, картина захвата сильно ранила чувственное сердце девушки, которая тогда была совсем еще ребенком.

Ах, с каким трепетом Фоя вспоминала годы, проведенные в Амасье. Каждую ночь с тех злополучных времен, когда город был разрушен, принцесса старалась в мельчайших подробностях восстанавливать в памяти слова своих мудрых учителей.

— Вы будете ангелосами, дорогие мои! — говорил Ливий Понтийский — А послам лучше быть нынче вестниками благих событий. Вот для этого вам каждый раз придется немало трудиться. Для достойного исполнения миссий вам придется обладать особыми способностями, знаниями. Широкие возможности для того, чтобы вы созрели, у вас имеются, дорогие мои. Помните, вам придется рисковать жизнями не меньше, чем воинам на поле брани! И смерть ваша сможет прийти к вам в намного более изощренной форме, чем обычным воинам. Вам придется находиться в пути не меньше чем воинам в походах, возможно, вся ваша жизнь пройдет либо в дороге, либо на чужбине. Но этому бывать лишь в том случае, если вы проявите себя с наилучшей стороны. Что ж, а если вы окажетесь недостаточно изобретательными, жизнь ваша может оказаться не такой уж длинной. — у Ливия часто пересыхало во рту, поэтому он то и дело покашливал. — По завершении каждой миссии вам должно будет вернуться на Родину и отчитаться перед своими собратьями. Но не ждите, что вас будут расхваливать. К вам будут придираться и обвинять, если вам не удалось добиться самых выгодных условий. Вы будете уполномочены от имени своих правителей заключать договоры, а это возлагает на ангелосов тяжелую ответственность: тут уж надо обе стороны не обозлить. — учитель засмеялся одновременно покашливая.

Тогда слова Ливия показались Фое и ее друзьям забавными.

— На договоры даже в наше время смотрят как на нечто магическое — и учитель состроил ироническую гримасу. — Так что, берегитесь, если за нарушение такового вас настигнет страшная кара!

Фоя помнила как все сидящие вокруг наставника ребята, в том числе и она, дружно засмеялись.

— Не знаю, как там со сверхъестественной карой, но проблем вам точно не избежать, если ваша страна нарушит подписанный некогда договор. — уже серьезно завершил Ливий.

Во время пожара, разожженного сподвижниками Лукулла, сгорел дом знаний, с библиотекой и архивами внутри. Ливий не покинул здания, как его не звали.

Недавно гнев Помпея был разожжен еще сильнее. В период праздника Сатурналий его армия расположилась на Кавказе на зимовку. Римляне пышно отмечали этот праздник зимнего солнцестояния и закалывали привезенных с собой свиней для жертвоприношения Сатурну. Праздничные развлечения, как и следовало, прожолжались несколько дней и все воины, включая глав легионов, были навеселе. Именно в это время на римский лагерь напали войска албан. У реки Кура разгорелось жесточайшее сражение. Албанский царь Оройс всеми силами пытался очистить свои земли от продвигающихся все дальше римских войск. Войскам Помпея все же удалось победить, после чего они выступили вниз по течению Куры. Но там их поджидал Иберийский правитель Арток. Он сжег мост через Куру и отступил к реке Пелора. Но это препятствие не заставило Гнея Помпея отказаться от своей цели. Помпей сумел переправиться на левый берег Куры без моста, и вскоре римляне настигли Артока на Пелоре, где иберийская армия была полностью разбита. Потери иберийцев были многочисленны: девять тысяч человек убитых, десять тысяч — пленных. Царь запросил мира. Но и за мир нужно было платить. Плата должна была гарантировать уверенность Помпея в том, что нападения иберов не повторятся. Единственным гарантом повиновения были наследники царя Артока. Ему пришлось отдать двоих своих сыновей в заложники римлянам.

Далее Помпей направился в Колхиду и Фасис. Здесь он узнал о бегстве царя Понта Митридата в Босфорское царство, но не решился преследовать противника. Вместо этого Помпей решил установить блокаду Босфора — сам же возвращался в Кавказскую Албанию окружным путем. Он жаждал отомстить Оройсу за недавнее нападение на свой лагерь. Причиной этому послужило очередное выступление неугомонных албан против Рима и союзников. Не желавшие подчиняться захватническим войскам, албаны в который раз подняли бунт. Получив это известие, Помпей в раздражении и гневе повернул назад, против них.

Именно в это время и спешила Фоя к Оройсу с вестью от царицы амазонок. Ей была поручена нелегкая миссия, и это было первое в ее жизни серьезное задание. Вернувшись из Амасьи, где она росла и воспитывалась, целых пять лет Фоя восстанавливала в памяти обычаи амазонок. Она перенимала навыки управления и вела переговоры с соседними народами. Теперь же ее ждала совсем иная миссия. Особенно в свете новых устрашающих событий, о которых они с матерью узнали совершенно случайно. Именно эту новость нужно было, для начала, правильно преподнести царю Оройсу. И именно от того, как разрешиться этот вопрос и зависел весь дальнейший успех ее миссии. Но мысли Фои о предстоящем задании были прерваны. Всадницы подъехали к реке, которую им предстояло перейти.

Женщины остановились у самого берега и напоили лошадей. Сами они также отпили чистой воды и умылись ею. В знойный день пролада реки освежила и подняла настроение. Женщины наполнили бурдюки, которые почти опустели, свежей водой из кристально прозрачной горной реки. Но отдыхать им было некогда. Несмотря на то, что речка была неглубокая, течение в ней было поистине сумасшедшей скорости. Но Деяниру это не испугало. Это была не первая река, которую она переходила со своими лошадьми. Главное, сейчас благополучно перевести Фою.

Лошади отказывались входить в воду. Деянира убедила принцессу сесть на свою лошадь. Женщина не была уверена, что нежная девушка выдержит, если ее тонких ножек коснется такая ледяная вода. Фое пришлось согласиться и править лошадью из седла. Надежнее привязав ценную поклажу, которая, несмотря ни на что, не должна была промокнуть, Деянира уверено ступила в реку и потянула за собой узды. Река не была широкой, всего сорок шагов нужно было проделать, чтобы оказаться на другом берегу. Но скорое течение не давало шанса удержаться на ногах, и скользкая как стекло галька лишь осложняла положение. Деянира уверенно шагала вперед, и лошади неловко поплелись за ней, то и дело норовя вырвать узды из ее рук. К середине реки женщина была по пояс в воде, а лошади отказывались идти дальше. В ответ на выкрики женщин раздавалось испуганное ржание. Лошади мотали гривой, не решаясь сделать шаг вперед и не зная как повернуть обратно. Чтобы вернуться нужно было пройти то же расстояние, что и до другого берега, поэтому животные, окруженные со свех