Скрипнула дверь внизу.

– Котя! Ракита! Ты куда делась?! – донёсся встревоженный голос Митры.

– Я здесь! – крикнула я. – Но не заходите, тут всё ветхое!

Сделав шаг вперед выглянула в окно – маленький задний двор, такой же запустелый, как и сама комната. Ни живности, ни огородика. Ни следа… Керы.

Я медленно подошла к двери и выглянула в коридорчик. Внизу что-то заскрипело, затем и вовсе грохнуло с треском.

– Я же говорила, не заходите!

– Да мы у порога! Тут… дверь падает!

– Да и сам дом… разваливается… – констатировала Карина. – Вы уверены, что мы не ошиблись адресом? Фу-у!

Хлопнула скрипнувшая прежде дверь.

– Что там?

– Туалет. И там кажется кто-то сдох, –  в нос пробормотал Митра.

– Кто?! – мне стало не по себе. Хотя, казалось, куда ещё больше.

– Крыса, наверно. Ты как вообще попала наверх? Лестница же в труху!

– Я летать умею, – пробормотала я, изучая пыльный ковер коридора. И тут никаких следов. – Точно умею... Не шевелитесь, я сейчас! – крикнула я погромче.

– А можно я выйду на воздух?  – страдальчески спросила Карина.

– Иди-иди, я тут подежурю, – разрешил Митра.

Снова что-то грохнуло.

– Всё норм! – глухо крикнул друг, – балка упала, но мы целы.

– Ничего не трогайте!

Мне бы сваливать самым коротким маршрутом, следуя собственному совету, но я не удержалась, заглянула в комнату с картинками. Верней, без картинок. Разруха, пыль, никакой мебели, голые обшарпанные стены. Я вздохнула, собираясь уходить, но тут заметила в куче хлама в углу край бумаги. Подойдя и принюхавшись, я брезгливо потянула за него, подозревая, что сейчас тоже придется фукать, как Карина, но…

Это был портрет с мольберта, запыленный и мятый, но точно он. Рыжая малышка тянула ручку, хитро улыбаясь. Правда, ладошка была пустой.

Пригладив и сложив рисунок вчетверо, я сунула его в кенгуру-карман сарафана, не зная, как расценивать эту находку, как свидетельство того, что мне всё это не причудилось, или подтверждение того, что я всё ещё сплю.

В третьей комнате пола почти не было, и я вернулась к лестнице. Она была не просто гнилой, её не было в принципе, ступеньки в лучшем случае висели на соплях, и пользы не было ни от одной из них.

Пришлось прыгать, помогая себя крыльями, которых в узком пролете, и правда, особо не распахнешь. Митра самоотверженно пытался меня поймать – в результате мы повалились в пыль оба. Я – достаточно мягко, и на том спасибо.

Я села на полу и огляделась. Ни следа греческого стиля и лилий на стенах. Даже мышей повешенных нет, и паучка.

– Если бы я страдал топокретинизмом, сказал бы, что мы ошиблись домом. Но нет, вчера мы были точно тут. И ночью я ещё сюда приходил.

Я нащупала в кармане рисунок, вспомнила чудище со второго этажа.

– Зачем? – рассеянно спросила я, пытаясь восстановить в памяти разговор с чудовищем керой.

– Так провожал твоего стрекозла… – он смущенно запнулся, и ещё раз огляделся. – Я так понимаю, его здесь нет?

– Нет. Митр, ты не знаешь, что такое кера?

– М-м… может Карина?

– Э-э? – зависла я от неожиданности предположения. – Почему вдруг?

– Ну, она одно время хотела, чтобы её называли Кера. А потом передумала.

– А почему передумала?

Но ответил мне не Митра.

– Потому что «кера» – это страшный и кровожадный демон, приносящий людям страдание и смерть, – заглянувшая на шум Карина услышала мой вопрос.

– Так, а разве ты не такая? – хмыкнул Митра, прикрываясь мной.

– Умри в мученьях, смертный!!! – подруга ткнула в него пальцем, но заходить внутрь и убивать собственноручно не стала. Поостереглась очередной балки.

– Пошли отсюда, – сказала я, задумчиво поглаживая в кармане свой единственный трофей.

– Пошли. И что будем делать?

Стараться выжить? – вспомнила я предостережение Керы, вполне подходящей под описание жуткого демона. К чему это она вообще?

За спиной закрылась дверь, внутри дома что-то треснуло и повалилось, мы на всякий случай отбежали подальше и обернулись – из битых местами окон вились струйки пыли, но в целом дом выстоял. Хотя выглядел, как иллюстрация к фильму ужасов.

Я вздохнула, поняв, что снова думаю, как человек из мира-сна.

И тут над городом раздался тревожный звон колокола. Вздрогнув, мы повернулись к центру.

– На ратуше. Значит вече! – констатировал Митра. – На пожар трезвонят районные.

Мы с тревогой переглянулись. В последний раз вече – всеобщий сбор горожан – созывалось больше двух лет назад.

– Интересно, что там? В прошлый раз изоляцию объявили.

– Может, отменят? – мечтательно протянул Митра.

А у меня в груди скручивался тугой комок, а в висках стучало:

«Попытайся выжить»…

“Боги по-своему неплохие ребята, но

приличному человеку с этой шайкой

лучше не связываться”.

Терри Пратчетт «Мрачный Жнец»

– И всё-таки, как ты умудрилась так быстро туда вскарабкаться, – по дороге озвучил Митра не дававшую ему покоя мысль.

Я пожала плечами, соображая, как бы половчее перевести тему.

– Ну как же, как же, – ухмыльнулась Карина, пихая друга локтем. – Раньше ты у нас был самым молниеносным и безголовым, а тут Котенька который день отрывается.

– Нет, – возмутился Митра, отмахиваясь от подруги, – тут точно что-то нечисто. Ты же только зашла, дверь захлопнулась, мы открыли, а ты уже на втором. И без лестницы.

– А я её обвалила.

– Кто боевой веник? Котя – боевой веник! – прыснула Карина, демонстриуя мне лайк.

Блин, вневременная аномалия же! Такое сложно не заметить. Друзья не дураки, с наскоку, может, и не сообразили, что в этой всей картине много дыр, но Митра уже начал копать. Да и Карина ёрничает в пику заклятому другу, но у самой ушки на макушке.

– А вот тут ты, Ракитонька, врёшь, – закономерно возмутился Митра. – По виду эта лестница прогнила лет сто назад!

– Ой, оставь ты эту рухлядь, Митр. Ты ещё не понял, что по дому Котенька летала на крыльях?

– Крыльях любви, что ли? – с сомнением хмыкнул он, и подергал меня за перо крыла.

Я втянула голову в плечи.

– Не скажу, не знаю, но... следов на полу в гостиной я не видела. Или их видел ты?