покойному мужу. Знаете, я так настрадалась с ним. Ну, военные, что с них, солдафонов, взять. Только и умеют, что строить и командовать. А Вольдемарчик! Он мне стихи читал! И он очень деятельный, не в пример другим. Он как-то раз признался мне, что мечтает запустить проект.

– Какой именно проект? – спросила я.

– Ах, ну он и сам еще не знает! И потом, на любой проект требуются деньги, много денег. А много ли заработаешь на доставке пиццы? Поэтому нужно придумать что-то более существенное.

– Но он хотя бы знает, в каком направлении следует двигаться?

– Ну, наверное. Понимаете, он хочет заниматься исключительно сам. Меня он просил не вмешиваться. А я и не собираюсь. Я ведь ничего не смыслю в бизнесе. Пусть Вольдемарчик им занимается, у него это получится.

– Но ведь вы только что сказали, что он еще сам не знает, чем именно ему заниматься.

– Ну почему. Примерно знает.

– И чем же, если не секрет? – спросила я.

– Ну, скорее всего он откроет бизнес-центр, – ответила Персильванцева.

«Хм, губа не дура. Только ведь на такой проект потребуется уйма денег».

– А вы знаете, что подобный проект требует очень больших денежных вложений? Они у Вольдемара есть? – задала я вопрос.

– Ну, нет, конечно. Откуда у разносчика пиццы большие деньги? – Александра помолчала немного и сказала: – Деньги есть у меня. И я их ему дам.

«Кто бы сомневался! В общем, ситуация совершенно понятная и типичная. Действительно, еще далеко не старая и очень обеспеченная женщина, видимо, потеряла голову от своего молодого красивого любовника и вот готова на любые безрассудства. Опять же, детей у Александры нет, вот и тратит она свои нереализованные материнские чувства на этого красавчика. Да, кстати, надо бы спросить, есть ли у нее фото Вольдемара».

– Вы же понимаете, что без денег сейчас просто никуда, – продолжала Персильванцева. – Да и вообще, везде одни препоны: сплошные проверки, придирки, вымогательства. Этому дай взятку, другому. А иначе дело с места не сдвинется. Как говорится, не подмажешь, не поедешь. В общем, – она махнула рукой, – с этим бизнесом одна морока. А вот Вольдемарчик не побоялся ответственности. Почему же ему и не помочь, если есть такая возможность? Сейчас чтобы бизнесом заниматься – надо быть очень храбрым, – вдруг заявила она.

– Почему?

– Ну как же? Опасно ведь. Побить могут конкуренты, а то и убить, – объяснила она. – Вот кстати, на Вольдемарчика совсем недавно, как сейчас говорят, «наехали». Избили и отобрали дневную выручку.

– Но ведь он же еще не начал заниматься бизнесом, – возразила я.

– Ну и что? Все равно, – осталась при своем мнении Александра Персильванцева.

– Александра, а фото Владимира у вас есть? – спросила я.

– Да, конечно. Вот, смотрите.

Она взяла свой смартфон, лежавший на круглом столике, и, пролистав его, показала фото молодого человека.

«Да, красив, ничего не скажешь».

– Знаете что? Перешлите фото на мой сотовый, – попросила я.

– А зачем вам? – снова с подозрением спросила женщина.

– Ну вы же просите, чтобы я его нашла. Для этого мне и нужно его фото, чтобы показывать людям. И еще. Скажите, по какому адресу проживает Владимир?

И, упреждая ее скрытно-ревнивый вопрос «зачем», пояснила:

– Мне необходимо наведаться на его квартиру, возможно, соседи что-нибудь знают. В общем, Александра, все это уже особенности сыска. Вам с этим заморачиваться не надо.

Я подумала, что, если Владимира Броненосцева похитили, то тогда похитители должны были позвонить Александре Персильванцевой и назначить выкуп.

– Александра, скажите, а были ли в последнее время подозрительные телефонные звонки? – задала я еще один вопрос.

– Как понять «подозрительные»? – спросила она.

– Ну вот, например, позвонили и молчат, – пояснила я.

Александра задумалась, а потом ответила:

– Да, вы знаете, Татьяна, один раз позвонили, долго молчали, потом положили трубку. Возможно, потому, что у меня в гостях были две приятельницы, мы разговаривали.

«Потому что скорее всего злоумышленники не хотели говорить при свидетелях», – подумала я.

Получив адрес Броненосцева и – мелочь, а приятно, ведь я все равно примерно тем же занята – аванс, я вышла от Персильванцевой и стала думать, куда мне теперь следовало пойти.

Все же неспроста Броненосцев не отвечает на звонки и не появляется ни в «Сибарите», ни у Александры. Да и у Косторамова связь с ним оборвалась. Все-таки неспроста все это. Значит, мальчишка каким-то боком замешан в убийстве Константина Прикладниковского. Возможно, что и не Владимир всадил в журналиста заточку, вполне возможно. Однако ведь именно к нему в номер входил Константин в тот роковой вечер. О чем они говорили? Даже если, как утверждает Косторамов, Броненосцев не выходил больше из номера, то что мешало ему позвонить сообщникам, и те по его наводке приехали и убили Прикладниковского.

Значит, сейчас я поеду домой к Вольдемару, благо адрес его у меня есть, и все проверю.

Я припарковалась во дворе десятиэтажки на Северной улице и подошла к первому подъезду. Я только взялась за кнопку домофона, как прожужжал зуммер, подъездная дверь открылась и из нее, тяжело дыша и опираясь на палку, вышел сгорбленный старичок. Одет он был в поношенный, но чистый костюм.

– Давайте я вам помогу, – сказала я и, подав старичку руку, поддержала его, пока он сходил по ступеням.

– Спасибо, дочка, – поблагодарил он и медленно пошел по двору.

А я вошла в подъезд и начала подниматься на третий этаж. Я подошла к двери квартиры, в которой проживал Броненосцев, и для начала позвонила: а вдруг Владимир возвратился в родные пенаты? Однако в квартире было тихо. Тогда я решила позвонить еще раз, мало ли что. Но и на этот раз ответом мне была тишина. Скорее всего в квартире никого не было.

Я уже было полезла в сумку за своими универсальными отмычками, как вдруг начала открываться соседняя дверь. Из квартиры на лестничную площадку вышла приземистая полная женщина средних лет со стрижкой «каре» на плохо прокрашенных волосах и злым лицом.

– Вы к кому? – строго спросила она.

– Мне нужен Владимир Броненосцев, – ответила я и, в свою очередь, спросила: – Он ведь здесь проживает?