Сэм кивнул.

– Именно такое впечатление сложилось и у меня после статьимистера Прайса об истории нашей библиотеки. Той самой статьи, которую я читал,когда вы положили мне руку на плечо, напугав так, что я мигом постарел еще летна двадцать. Да, тогда мне понятно, почему ваша мать рассердилась на меня всубботу вечером, стоило мне только упомянуть Арделию Лорц.

– Господи, вот, значит, вы зачем звонили! О, Сэм… теперьмама и слышать больше о вас не желает.

– По-моему, я и раньше не пользовался у нее особым успехом,но надеялся, что миссис Хиггинс хоть в последнее время подобрела.

Сэм горько усмехнулся, но тут же поморщился – мышцы животаболезненно ныли после приступа истерического хохота. Впрочем, еще час назад Сэмни за какие коврижки не поверил бы, что способен смеяться. Когда бы то ни было.

– Продолжайте, Наоми, прошу вас.

– Почти все, что мне известно о Лорц, я почерпнула на наших«настоящих» встречах в «АА». Мы пьем кофе, а потом болтаем обо всем, что вголову взбредет.

– Давно вы связаны с «АА», Наоми? – Сэм посмотрел на нее слюбопытством.

– Девять лет, – спокойно ответила она. – И уже шесть лет икапли в рот не беру. Увы, я всегда была алкоголичкой. Пьяницами ведь нестановятся. Ими рождаются.

– Вот как, – смущенно пробормотал Сэм, но тут же спросил:

– А она тоже была в «АА»? Арделия Лорц.

– Боже упаси! В Джанкшен-Сити она появилась году в пятьдесятшестом или в пятьдесят седьмом. Устроилась работать в библиотеку к мистеруЛейвину. Год или два спустя он внезапно умер – то ли от сердечного приступа, толи от инсульта, кажется. После этого Лорц заняла его место. Судя по отзывам,обязанности свои она выполняла добросовестно, но вот что касается всегоостального… – Наоми болезненно поморщилась.

– Что, что она сделала?

– Она убила двоих детей, а потом покончила с собой. Летомшестидесятого года. Детишек долго искали. Никому и в голову не пришло проверитьбиблиотеку, ведь все знали, что в день их исчезновения она была закрыта. Ихнашли только на следующий день, когда библиотека должна была работать, но так ине открылась. В крыше там прорезаны слуховые окна…

– Я знаю.

– …но теперь увидеть их можно только снаружи, потому чтоизнутри все здание перестроили. Потолки опустили, например. То ли чтобы теплоберечь, то ли еще для чего, не знаю. На этих окнах были здоровенные медныезащелки; чтобы их открыть, приходилось дотягиваться шестом. Так вот, Лорцпривязала к защелке веревку – должно быть, по раздвижной лестнице наверхзалезла – и повесилась. Разумеется, уже после того, как умертвила несчастныхдетишек.

– Понимаю. – голос Сэма был спокоен, но сердце судорожноколотилось. – А как, каким образом она их убила?

– Не знаю. Никто не рассказывал, а я не спрашивала. Думаю,их смерть была ужасна.

– Да. Наверное.

– Теперь расскажите, что случилось с вами.

– Сначала я хочу узнать, на месте ли Дейв.

– Я сама это проверю. – Наоми сразу нахохлилась. – Вампридется посидеть в машине. Я искренне сочувствую вам, Сэм, и прошу прощения зато, что вчера подумала о вас плохо. Но больше огорчать Дейва я вам не позволю.Даже не рассчитывайте.

– Наоми, но ведь он тоже связан с этим!

– Это невозможно. – отрезала Наоми тоном, не допускающимвозражений.

– Черт побери, но ведь в этой проклятой истории всевозможно! – взорвался Сэм.

Они уже были недалеко от Ангол-стрит. Впереди громыхалгрузовик, направлявшийся, должно быть, в утиль: кузов его был доверху забитящиками с бутылками и жестянками.

– Мне кажется, вы не поняли, что я вам сказала, – запальчивопроизнесла Наоми. – Неудивительно – землянам трудно нас понять. Что ж, Сэм,тогда я скажу это иначе. Все как есть. Так вот: если Дейв еще раз выпьет – онумрет. Теперь ясно?

И метнула на Сэма взгляд, полный ярости, испепеляющий.Настолько красноречивый, что Сэм при всей своей подавленности вдруг осозналнечто, глубоко его поразившее. Прежде он находил Наоми хорошенькой. Сейчас жевпервые понял – перед ним по-настоящему красивая женщина.

– А кто такие «земляне»?

– Люди, которым не грозят пьянство, наркотики или даже«травка» и токсикомания, – процедила Наоми, словно нехотя. – Люди, которыемогут позволить себе читать мораль и судить других.

Грузовик уже свернул на ухабистую проселочную дорогу,которая вела к возвышавшемуся неподалеку зданию утиля. Напротив дома, напроезжей части, Сэм заметил нечто странное. Но не машину. И в следующий мигдогадался: это тележка Дейва.

– Остановите-ка на минутку, – попросил он. Наоми послушнопритормозила, но даже не повернулась к нему. Девушка смотрела прямо передсобой. Зубы ее сжались. Щеки покрылись румянцем.

– Вы его любите, – произнес Сэм, – и я рад за вас. А меня,Сара, вы могли бы полюбить? Хоть я и землянин.

– Я не давала вам права называть меня Сарой. Меня крестилипод именем Наоми Сара Хиггинс. И они могут звать меня так – ведь они мне ближе,чем родственники. Узы, которые связывают нас, прочнее, чем узы крови. Вы же,Сэм… у вас такого права нет.

– Кто знает, – промолвил Сэм. – Возможно, я тоже стал однимиз вас. У вас пьянство. У меня, землянина, – Библиотечная полиция.

– Сэм, я не понимаю… – Во взгляде Наоми читалось недоумение.

– Я тоже. Одно только точно знаю – мне нужна помощь.Отчаянно нужна. Я взял две книги в несуществующей библиотеке, а теперь и этикниги больше не существуют. Я их потерял. Хотите знать, куда они в конечномитоге попали?

Наоми кивнула. Сэм указал налево, где двое мужчин вышли изкабины грузовика и начали его разгружать.

– Вон туда. На свалку. Их перемололи в макулатуру. Стерли впорошок. А после полуночи, Сара, Библиотечная полиция сотрет в порошок меня.

6

Сэму казалось, что он сидит в стареньком «датсуне» НаомиСары Хиггинс целую вечность. Дважды уже его рука тянулась к дверце, но онсдерживал себя. Наоми все-таки смягчилась… пусть и немного: если Дейв захочетпоговорить, она возражать не станет. В противном случае – ни о какой встрече иречи быть не может.

Наконец дверь открылась. Одной рукой Наоми поддерживалаДейва Данкена за талию, он подволакивал ноги. Сердце Сэма оборвалось. Однакокогда они вышли на солнце, Сэм понял – старик вовсе не пьян. На мгновение вдругсовершенно необъяснимо почудилось, будто он снова смотрится в зеркальцепудреницы Наоми. Было видно, что с Дейвом неладно: казалось, его только чтопостиг тяжкий удар.