В процессе дегустации, между водкой и огурцами, продолжая восхищаться закуской, он невзначай бросил:

— Скажи, Васечка, ты тоже заметила, что я спятил?

— А это еще кто-то заметил?

— Я тебя обожаю.

— Юр, а почему мы на поезде едем?

— Тебе не нравится разве? Знаешь, в поездах не ездил лет сто, ну с тех самых кур и яиц, наверное. Все самолеты да вертолеты. Слушай, а правда вкусно.

— А то.

— Вспомнить решил, как все было на самом деле. Потом наслушался твоих глупостей про поезда и поездки. Про Масика, например, мне понравилась история. Может, и я кого здесь встречу, подумал. Ну не делай такого лица. Не стану никого встречать, мне и тебя пока хватает. И вообще, почему бы не растянуть приятное время такой необычной обстановкой. В общем, так решил.

— Ну и молодец. А что опоздал тогда?

— Я не опоздал, хотя опаздывал. Прыгнул в последний вагон на ходу.

— Так ты специально ждал, когда поезд тронется?

— До такой чистоты стиля я еще не дошел. Кстати, хорошо, билет с собой был, а так бы вообще не пустили.

— Ну, делов-то. С Максимом бы на машине нагнали где-нибудь на полпути.

— Тоже верно. Зато прогулялся вот по всему поезду. Поглядел на людей. Ты права, в вяло движущемся транспорте есть своя свобода. Но думаю, в плацкарте бы все-таки не очень понравилось. Когда вдвоем.

— Ну если только. А вообще тоже ничего. Можно ездить.

Поезд продолжал двигаться на восток. За окном пробегали среднерусские пейзажи. Заснеженные деревеньки, домики, кое-где с дымком из трубы. Где-то, беззвучно лая, метались привязанные к своим будкам собаки. Затем наступала белая бесконечность полей с черной вязью кустов и деревьев, столпившихся в оврагах. Смеркалось.

— Журфак я закончила по недоразумению, но с отличием. Это, я тебе скажу, было пять лет чистой радости. Правда. Как учились, я не очень помню, но чему-то научились все-таки. Наши выпускники и дворниками могут работать, и президентами. Только до президентов, по правде говоря, пока не доросли. А вот президентский пресс-секретарь на несколько лет пораньше меня факультет заканчивал. И от него, честно говорю, была и для меня какая-то польза. Он очень помог однажды с закрытыми президентскими архивами — мои приятели снимали какое-то кино. В общем, везде есть люди-человеки. И в твоей конторе тоже. Твой пресс-секретарь, кстати, вообще учился со мной на одном курсе.

— Да что ты? Лева? А мне ничего не сказал. Значит, мое важное поручение познакомить нас было для него не таким сложным. А я-то думал, что он сделал невозможное.

— Во-первых, ты не просил познакомить тебя со мной. Ты хотел Сухова. Так что он проявил недюжинную выдумку. Лева хороший вообще. И очень лихой. Был во всяком случае. Не знаю, что ты из него сейчас сделал. Или работа твоя. Он постоянно устраивал какие-нибудь праздники, украшавшие наш скромный студенческий быт. Очень это дело любил, как только деньги заводились. От гонораров ли, от дежурства в моргах.

— Как интересно. Лева производил на меня другое впечатление. Хотя санитарами и грузчиками в свои годы работали все.

— Даже ты?

— А что такого? Принято было. И потом — в Питер с девушкой смотаться или в Сочи на две ночи… Но Лева? Такой выхоленный мальчик…

— Он тебя боится. Все просто.

— И ты боишься?

— Боюсь. Иной раз. Кто ж тебя, Скворцов, не боится?

Они лежали на узкой полке, обнявшись, и не двигались. А за окном все мелькали и мелькали темные уже поля, огоньки деревенек, а белый дым так же поднимался к темному небу. Только этого уже никто не видел.

В Железобетонске их встретила большая группа на мощных машинах. Оказывается, и в дальних уголках некоторые стали жить хорошо. Сам же городок из окна автомобиля произвел на Васю очень приятное впечатление, аккуратное. Там же, в машине, ей доложили о ее рабочих планах в этом городе. Их было громадье.

Скворцов по-честному представил Васю как советника по СМИ. Их посадили в разные машины и поселили в разные номера. И это ей тоже понравилось. Гостиница была частной и очень приличной. Вася только успела принять душ, а в номер уже вломился сопровождающий, один из тех самых человечков, которых напрягал Скворцов для составления Васиных творческих планов. Его тоже звали Вася.

— Василиса Васильевна, — начал он, — машина ждет. Юрий Николаевич уже улетел на прииск, будет вечером. Просил держать его в курсе. Предлагаю посетить музей народных достижений и фантазий, потом театр некоммерческого искусства, режиссер ждет, вечером, если захотите, можно посмотреть спектакль. Следующее, у нас сейчас проходит конференция по экологии и проблемам жизнедеятельности малых народов, вас там тоже будут рады увидеть. И еще где-то в тайге снимают какой-то эпизод для сериала.

Рассчитано все было буквально по минутам. Причем как-то так ловко рассчитано, что уже к вечеру она, пробежав галопом по всем достопримечательностям, где ее ждали их хозяева со своими докладами, вполне могла и совсем освободиться. Словом, надо работать в жестком режиме. Что ж, было не привыкать.

— Ну что, тронем?

Театр Вася не любила. Но в провинции ходить туда бывает приятнее, чем в столице. Режиссер оказался теплым человеком, и театр его был теплым. За кофе они поболтали о том, что, слава богу, бизнес стал помогать культуре. По крайней мере, в театре сделали хороший ремонт и зал стал действительно прекрасным. Сцена с массой новых технологических затей. Акустика. Начали с удовольствием ездить знаменитости. Появилось чем платить. Кстати, на неделе из столицы приедет антреприза. Дадут один спектакль. В главной роли знаменитый Виноградов. «Вот и в театр к Виноградову схожу. Смешно записать интервью с ним в этой якобы глуши», — радовалась сама себе Вася. Она узнала, что деньги на развитие поступали от разных инвесторов. Это, конечно, заслуга и директора театра, который был, по всей вероятности, еще и жук. В театре его, правда, не оказалось. Он по привычке рылся в деньгах.

Для музея тоже нашлись свои инвесторы. И там было еще чудесней. Кроме традиционных живописи, костюмов и других природных ископаемых сотрудники вытащили на свет божий все мифы и суеверия загорского народа. Народов там оказалось много, и несколько музейных комнат были наполнены колдунами и колдуньями, шаманами и шаманшами. Их ступами, метлами, колами, куклами, их зельями, талисманами и знаками отличия. Все их тайные предания и знания являлись из музейного пространства под их удивительную музыку и ритуальные словосложения. Вася была в восторге! И хлопала в ладоши. Она нахватала в сувенирной лавке тучу всякой ерунды — от дурного глаза и дурного гостя, для похудения и хорошего настроения. Надо же привезти подарки из далекого и такого милого Железобетонска.

С малыми народами разговор был короткий, проблемы общеизвестны. На съемки решено было не ездить и время не тратить, тем более что путь туда вообще лежал неблизкий. Лучше уж поглядеть потом на Виноградова, на то, как он смотрится в провинциальном пейзаже. Вася уже кайфовала от этой мысли. Билеты на спектакль были заказаны.