За ужином Казанова разговаривал с Анриеттой и обнаружилпоразительные добродетели: тонкость, такт, хорошее воспитание. Она все болеепревращалась для него в загадку. Она еще обмолвилась, что венгр не был ей ниотцом, ни супругом.

Честный венгр оплатил расходы на поездку до Пармы. Казановапереводил шутки Анриетты, над которыми они непрерывно смеялись, на латинский,но в переводе соль терялась и добродетельный капитан из вежливости толькоулыбался.

В Форли Казанова не отважился спать во второй постели в ихкомнате из страха, что посреди ночи Анриетта придет из постели венгра в егопостель, а он не знал точно как это воспримет венгр. У нее из одежды была лишьформа, и она носила рубашку капитана. Все казалось ему загадочным.

В Болонье он спросил за ужином: «Как вы стали подругой этогороскошного старика?»

«Спросите его, но пусть он ничего не пропускает!»

Капитан ушел в шестимесячный отпуск, чтобы с другом посетитьРим, он думал, что в Риме все образованные люди говорят на латыни, как вВенгрии, однако даже итальянские священники могут писать на латыни, но неговорят на ней.

Не въезде в Чивита-Веккью с возницей, понимавшем латынь,венгр увидел старого офицера и эту девушку в форме, выходящими из трактира. Онапонравилась ему с первого взгляда, но он конечно забыл бы ее, если б снова неувидел эту пару из окна комнаты. Рано утром он увидел, как офицер уезжает.Тогда венгр послал своего чичероне к девушке и велел спросить, не проведет лиона за десять цехинов час с ним наедине. Она ответила по-французски, что послезавтрака уезжает в Рим, где господин может легко ее найти. На следующий деньвенгр получил депеши, деньги и паспорта до Пармы.

Он уже больше не думал о прекрасной авантюристке, как егочичероно сказал, что у него есть ее адрес, но она все еще со старым офицером. Венгрпросил его передать, что на следующий день уезжает. Она ответила, что угородских ворот он сможет посадить ее в свою коляску.

Она пунктуально стояла у Порто дель Пополо. Жестами она далапонять, что хочет есть. Они поели в ближайшей гостинице, и много говорили, непонимая друг друга. После десерта они поняли друг друга превосходно. Онпосчитал дело сделанным и вручил ей десять цехинов, которые она неожиданновернула, и ему стало понятно, что она не хочет назад в Рим, но в Парму, вПарму!

Он обрадовался. Он мог лишь болтать с ней и участвовать в ееприключениях, не имея понятия, кто она, зная только, что ее зовут Анриетта, чтоона француженка, кроткая, как овечка, здоровая и с хорошими манерами. Ее ум ихрабрость он видел в Риме. С помощью Казановы он очень хотел узнать ее историю.Ему будет тяжело расстаться с ней в Парме. Казанова должен перевести, что вПарме он отдаст ей тридцать цехинов епископа из Чезены. Будь он богат, он далбы больше.

Казанова спросил, не будет ли точный перевод ей неприятен.Она просила не пропускать ничего, только покраснела и велела сказать венгру,что не станет ни рассказывать свою историю, ни брать у него тридцать цехинов, ив Парме должна остаться одна; если он ей случайно встретится, он должен сделатьвид, что ее не знает. Потом она обняла его с чувством, большим чем нежность.Казанова должен сказать ей, что венгр лишь тогда послушается, когда будетуверен, что это ей не во вред. Казанова должен сказать ему, что ни в коемслучае он не должен больше думать о ее судьбе.

Все трое печально помолчали. Наконец Казанова пожелал имдоброй ночи.

В своей комнате он начал громко рассуждать сам с собой. Онустал от латыни. Кем была эта женщина, соединявшая тонкие чувства с циничнойбезнравственностью? Она хотела жить в Парме своими прелестями? Ждала мужа,возлюбленного? У нее почти ничего не было, но она не хотела ничего брать учеловека, которому не краснея уже оказывала любезности. Она была без средств ибез языка в чужой стране. Почему она не объяснила венгру, что использовала еготолько для того, чтобы избавиться от офицера в Риме? Что она хочет от Казановы?Она знает, что он едет вместе с ними только из-за нее. Она играет вдобродетель?

На следующее утро он должен потребовать от нее техдоказательств любви, которые она так быстро предоставила венгру, или в Парме онвыкажет ей резкое презрение.

Ночью он так страстно мечтал о ее объятиях, что превратил быих в действительность, не будь их комната заперта. Долгий чувственный сонсделал его совершенно влюбленным. Еще до отъезда он должен получить ееобещание, или не поедет с ними дальше.

Думаете, он придает слишком большое значение такой мелочи?,спрашивает Казанова. Старость смирила его страсть, сделав его бессильным, носердце остается молодым, память свежей, и самое большое горе, что женщиныбольше его не любят.

Он прямо сказал венгру, что влюблен в Анриетту, и не станетли тот противодействовать, когда он будет уговаривать Анриетту стать еговозлюбленной? Ему нужно полчаса наедине с ней. Капитан вышел. Казанова спросил,хочет ли она, чтобы он, как и венгр, покинул ее в Парме?

«Да», сказала Анриетта.

«Я не могу оставить вас в чужом городе без денег. Я слишкомлюблю вас. Обещайте мне полюбить меня в Парме, иначе в поеду в Неаполь, чтобызабыть вас. Сделайте выбор. Капитан знает все.»

«Знаете ли вы, что когда объясняетесь в любви, то выглядитеочень гневным?», спросила Анриетта, и сказала смеясь: «Да, поедем в Парму!»

Он целовал ее колени. Вошел капитан, поздравил и сказал, чтоприличия заставляют его ехать в Парму одному. Завтра вечером в Парме он хотелбы с ними поужинать. «Благородный человек!», отзывается Казанова.

За ужином Анриетта и Казанова были смущены, почти печальны.Она знала, что они проведут эту ночь вместе?

Только через четыре дня он отважился спросить, чего онахочет в Парме. Она ответила, что разочаровалась в браке. В его распаде повиннымуж и свекор. Это чудовища.

В гостинице у ворот Пармы он записался под именем Фарузи,Анриетта написала: Анна д'Арчи, француженка. В гостинице он поцеловал ее ивышел погулять.

В Парме сменилась власть. Войска императрицы Марии-Терезииушли. Испанский инфант дон Филипп после мира в О-ла-Шапель получил герцогствоПармы, Пьяченцу и Гуастилью, и 9 марта 1749 года занял их. Все кишело шпионамии контршпионами.

Казанова впервые был на родине отца и никого не знал. Наулицах громко говорили по-французски и по-испански. Итальянцы лишь шептались.

Он нашел меняльную лавку. Меняла рассказал, что приехаламадам де Франс, дочь Людовика XV и супруга инфанта дона Филиппа. В Парме ужеправит гнусная смесь испанской суровости и французской наглости.

Казанова купил тонкого полотна на двадцать четыре дамскиесорочки, бархат на нижнюю юбку и лиф, муслин и батист на платочки. Прачкарекомендовала швею, швея привела дочь; кроме того, он купил шелковые чулки ипосетил сапожника. Учителем итальянского сапожник рекомендовал фламандцапятидесяти лет, сапожник называл его ученым человеком, он брал всего шесть лирза два часа. Швея рекомендовала другую швею, говорившую по-французски, и еесына на роль слуги; его звали Кауданья, как тетку Казановы. «Забавно», сказалКазанова Анриетте, «если эта швея — моя тетка, то Кауданья — мой двоюродныйбрат! Но мы промолчим!»