было то, что вся запись велась не на лавсановую магнитную ленту, а на самую обычную стальную проволоку. И это знание нам давало возможность сделать самый ранний магнитофон, опередивший свое время не на один десяток лет. Да и принцип-то работы сравнительно прост — катушка намагничивает пробегающую мимо проволоку, перенося на нее звук, а затем наоборот, считывает с этой же проволоки магнитные поля, преобразуя их в электрический сигнал, который потом и превращается в звук. Очень, кстати, хорошая игрушка будет для богатых людей, лишь бы с размерами не промахнуться, сделать все как можно более компактнее, да и для нашей радиостанции магнитофон прекрасно подойдет. Хотя, имея в виду отсутствие миниатюрных двигателей для подобных целей в нынешние времена, наша задача немного усложняется. Придется еще и их изобретать. Блин, похоже, что нашу электротехническую лабораторию придется существенно расширять и искать им где-то помещение попросторнее. Да и людей новых надо привлекать.

— Значит так, Игорь Андреевич, пойдем-ка обсудим мою новую идею, а ты подчиненных своих зови. Я вам все объясню, попробую набросать, как это все должно выглядеть, а вы уж вместе покумекаете, прикинете реально ли это сейчас сделать.

И мы ушли в здание. В течение получаса я им объяснял, что мне хотелось бы видеть, расписывал перспективы и рисовал радужное будущее. Установил крайние сроки для отчета. Будем надеяться, что через год они смогут выдать на-гора хоть что-то подобное. Магнитофон это очень хорошая тема, но, я сам себе отдаю отчет, слишком уж узкий рынок для него получится. И потому, про электрический граммофон тоже забывать нельзя. Он-то, я надеюсь, и будет нашим массовым товаром, основной покупатель который будет жить за границей.

Ну, а пока наши изобретатели размышляли над новым проектом, морщили лбы и уже прикидывали, как лучше всего изготовить необходимые узлы, я встретился с нашим руководителем юридического отдела, Яковом Андреевичем Мендельсоном. Давно я его не видел, он все время пропадал в разъездах. Целыми днями только и делал, что занимался нашими патентами, оформлял их, продавал лицензии, выбивал долги. Под его управлением штат юристов разросся до пятнадцати специалистов, да за границей у него было несколько отделений, в которых работали по нескольку человек. Дело, конечно, затратное, но абсолютно необходимое. Уже сейчас, юристы, работавшие за бугром, приносили нам денег намного больше чем наши отечественные. Оно и понятно, промышленное развитие в России развито в гораздо меньшей степени, покупательная способность население ниже, потому и бизнесменов, способных рискнуть своим капиталом существенно меньше. И ничего с этим пока не поделать. Пройдет еще не один десяток лет, прежде чем моя отчизна достигнет уровня западных стран. И думая об этом, я всегда горько усмехался. Даже в мое время, только и было разговоров о том, что мы отстаем, плетемся в хвосте, необходимо догнать и перегнать и тому подобное. Похоже, эта наша беда, все время догонять и ничего за прошедшее столетие не изменилось. Ну, ничего, дайте только сил нам с Мишкой переломить эту ситуацию.

Так вот, Мендельсон… Яков Андреич с момента нашей последней встречи почти месяц назад опять заметно поправился. Он уже не был тем юношей-тростинкой колеблемый ветром и страхом, теперь это уже вполне солидный мужчина с округлившимся лицом и выступающим солидным пузиком. Взгляд под его круглыми очками давно лишился подобострастия и скромности, а приобрел силу, способную навязывать свою волю и отстаивать свою правоту. Он приобрел опыт, защищая наши интересы перед государством и жестко, без сожаления выбивая долги с попытавшихся нас обмануть. О нем узнали в среде столичных юристов, его имя стало иногда проскальзывать в местных газетах, а работавшие с нами купцы и промышленники стали часто приглашать в гости. Приобрел немалый вес и добился уважения. Он для всех стал совсем солидным господином…, для всех, кроме меня и Мишки.

— Ну, что, Яков, контора пишет? — со смешком спросил я, падая в мягкое кресло в его немаленьком кабинете. Здесь было просторно. Большое окно на всю стену, сделанный на заказ шкаф-стеллаж на противоположной стене и длинный президентский стол с зеленым сукном. В углу стояли ажурные куранты с глупыми пузатыми ангелочками. Яков полюбил роскошь, его кабинет был обставлен гораздо лучше нашего с Мишкой. Мы даже как-то укорили его за растрату, но он, предвидя наше недовольство, достал из ящика стола бумаги и доказал нам, что самые дорогие вещи в его кабинете были куплены на его личные средства. После этого мы махнули на него рукой — жалование у нашего юриста очень приличное, да плюс еще доход с арендованного процента акций. Он может себе позволить любой вид роскоши. Кстати, совсем недавно вот очки себе прикупил в золотой оправе с небольшими брюликами, чем вызвал мою насмешливую улыбку.

— Пишет, Василий Иванович, пишет, — с тем же смешком ответил мне главный юрист. Он отложил в сторону бумагу, которую только что завизировал, дорогую ручку с золотым пером аккуратно уложил в пенал. — Вот, обложился весь документами, передохнуть некогда. Все несут и несут свои писульки, едва читать успеваю.

— Это хорошо, что некогда, — улыбнулся я. — Это значит, что и доходы наши растут, ведь правда?

— Истинная правда, — ответил Яков, бросив на меня смешливый взгляд поверх блестящих очков. — Только ведь, засранцы, платить добровольно ну никак не хотят. Так и норовят обмануть. А нам от этого только работы прибавляется.

— Ну, это понятно. Истомин мне тут жаловался, что он забыл когда в своей кровати последний раз спал. Все время в разъездах, по вагонам мыкается.

— Ну, да. У Семена в последнее время очень уж много работы, это правда. Он хочет вас просить разрешить ему нанять еще людей.

— Если есть необходимость — разрешим, — пообещал я и сменил тему разговора. — Слушай, Яков, ты же помнишь, мы с тобой как-то общались на тему радио? Думали поставить вышку и вещать на весь Петербург?

— Конечно, помню, — кивнул Мендельсон. — А что? Неужели настало время?

— Да, похоже, тебе скоро опять работы прибавится. Наши электроники соорудили-таки то, о чем мы с Мишкой просили.

Яков мелко закивал, показывая, что находится в теме:

— Как же, как же. Не так давно несколько привилегий по их тематике оформлял. Главный электроник, как вы обзываете Игоря Андреевича, весьма радовался получившимся лампам. Говорил, что это очень большой скачок вперед. Я с ним потом довольно много времени провел, описывал все технические подробности для того чтобы правильно оформить привилегию. И теперь там сейчас все темы выбраны, пока патентовать нечего.

— Да я не о патентах, — отмахнулся я от темы, — я о другом. Нам