- Не бойтесь! - воскликнул Макар. - Больше вас никто пугать не будет! И домового никакого у вас нет. Только мышки и были, но, кажется, даже их Нюк распугал!

Соня вышла из ванной и повесила портрет на гвоздь - на то самое место, где впервые и увидели его ребята. Сейчас старик, изображенный на портрете, был совершенно не страшным - просто серьезным и каким-то печальным оставался его взгляд.

Ольга Сергеевна нахмурилась, задумавшись.

- Что ж это такое? - прошептала она. - Не понимаю я ничего...

- Вы только не волнуйтесь, - бросилась успокаивать ее Соня. - Ничего страшного не произошло! Ваш Артем просто глупо шутил - знаете, есть такие шутки, когда люди не думают о последствиях... Он заходил в квартиру, менял на портрете линзы, мазал его порошком и уходил. А вы, конечно же, боялись. Любой бы испугался на вашем месте.

- Вот, еще посмотрите, - сказал Макар и открыл входную дверь.

Сода, которую насыпал перед дверью Ладошка, еще не вся была вытоптана, и следы с рисунком елочки были видны.

- Это следы Артема, - показал Макар. - Мы и раньше сыпали соду, и точно такие же следы появлялись ночью...

- Это не вы, а я сыпал, - поправил Ладошка.

- Молодец, что ты сыпал, - машинально похвалил его Макар.

- Так это... Артемка был? - почти беззвучно прошептала Ольга Сергеевна. - Да зачем же он пугал меня, зачем?!

- Понимаете, - стала осторожно объяснять Соня, - этот Карлик, то есть Сергей Сергеевич, уговаривал Артема продать портрет. Артем, в свою очередь, уговаривал вас. А вы не соглашались. Вот Артем и решил изменять портрет, чтобы вы испугались и захотели от него избавиться...

Старушка долго молчала.

- Ах, негодник! - пробормотала она. - Какой негодник! Что затеял! Внук называется... Это ж надо, чему в Москве научился! Бабулю свою пугать!

- Вы нас простите, - робко сказала Соня. - Но мы тоже... виноваты. Подождите секундочку!

И она выскочила из квартиры. Через минуту в квартире раздался знакомый вой и голос "Мика":

- Ольга Сергеевна, простите бедного Мика! Это я с вами разговаривала! - Потом Соня сказала своим голосом: - Это я, Соня!

Через минуту она опять появилась в дверях и повторила:

- Это я, Соня!

- А как же это ты... - спросила совсем уж растерянная Ольга Сергеевна. - Ты где была-то?

- Понимаете, там на лестнице ниша, и в ней слышно все, что говорится в вашей квартире, - стал поспешно объяснять Макар. - И наоборот. Вот мы с вами и разговаривали... Наверное, какой-нибудь воздуховод есть, поэтому звуки и долетают из вашей квартиры в эту нишу.

Старушка сердито нахмурилась.

- Я вижу, все меня дурили, как хотели! За дурочку деревенскую держали! Хоть бы старость мою уважали...

- Уважаем, уважаем мы вашу старость! - стал уговаривать Макар. - И вас тоже уважаем. Но как бы мы узнали, что творится у вас в квартире? Вы же нас не пускали... Мы только благодаря Нюку сюда и попали, помните? А потом пришлось применять хитрость. Но зато все получилось, Ольга Сергеевна!

Кажется, старушка не разделяла такой бурной радости. Она грустно смотрела на портрет, вздыхала и поглядывала на ветровку.

- Да что ж получилось? - вздохнула она. - Артемка-то совсем пропащий, раз такое мог учудить.

- Какой же он пропащий? - воскликнула Соня. - Мы же его вовремя остановили! С ним поговорить надо, он должен все понять. Не Карлик же он бессердечный!

- А я-то думала, почему это в квартире так слышно все? - ворчала старушка. - Как только топнут на лестнице, так и слышно! Как же люди тут раньше жили?

Макар внимательно оглядел стену, на которой висел портрет.

- А что это за дыра? - спросил он, указывая на то самое отверстие, которое впервые заметил ночью.

- Крюк был, а на нем как раз портрет и висел, когда я к Вере приехала, - пояснила Ольга Сергеевна. - А потом упал. Чудно! Крюк большой, крепкий, а из стенки-то выпал...

- Соня, сбегай, пожалуйста, в нишу, крикни еще что-нибудь, - попросил Макар и встал на стул, приложив ухо к отверстию в стене.

Вскоре из дырки раздался Сонин голос:

- Сколько можно бегать? Пора и отдохнуть...

Как же просто разгадываются самые таинственные тайны!

- Крюк был как раз в дыру и вделан, - догадался Макар. - Как только он выпал, отверстие для звуков освободилось. Кажется, я научился все объяснять - совсем как Соня...

На этот раз Соня почему-то не вернулась через минуту. И через пять минут, и через десять... Макар уже начал волноваться. Он выглянул на лестницу - пусто, заглянул в нишу - никого. И дома Сони не было!

Макар выскочил на улицу. Куда бежать? На всякий случай он заглянул в подворотню - и застыл как вкопанный... На старушкиной скамейке, как старые добрые знакомые, сидели и беседовали Соня и... Артем!

Соня, увидев брата, радостно замахала руками.

- Макар, иди сюда! Познакомься, это Артем.

Макар испытывал, мягко говоря, удивление. А если говорить не так мягко, то офонарел Макар в полном смысле этого слова. Что Соня здесь делает?! Что общего у нее с этим оборотнем?!

Но когда он пригляделся к Артему, то чуть не расхохотался. Вот у кого вид был точно офонаревший! Артем уставился на Соню и, приоткрыв рот, только кивал и кивал в ответ на ее вопросы. И неостановимо моргал глазами странно было видеть совершенно неподвижные глаза с хлопающими каждую секунду ресницами.

"Да это Соня загипнотизировала его своей красотой! - догадался Макар. - Как удав кролика. Теперь с этим Темным что хочешь можно делать!"

Он вспомнил, как папа однажды рассказывал, что в одной книжке конечно, взрослой, поэтому Макар не запомнил ее названия, - написано: "Красота спасет мир".

Неизвестно, как насчет всего мира, но "спасением" Артема Соня занималась очень даже активно. А он не очень-то и сопротивлялся...

- Волосок к двери ты прикреплял, чтобы знать, когда Ольга Сергеевна из квартиры вышла? - спрашивала она своим любимым назидательным тоном.

Кивок в ответ.

- Она не знала, что ты себе тоже ключи сделал?

Еще кивок.

- И соседский глазок, то есть наш, ты однажды залепил пластилином?

Опять кивок.

- Про линзы и порошок сам додумался?

Кивок.

- А про такой наряд - плащ и шляпу - в Интернете вычитал?

На этот раз Артем отрицательно помотал головой:

- Нет. В книжке одной. Там все московские привидения описаны.

"Вот бы мне эту книжечку почитать!" - позавидовал Макар.