Марина подавила порыв вызвать медсестру, чтобы она позвонила ему и пригласила навестить ее. Макс примчался бы в этот же день, но действовать нужно было более тонко. У нее всего один шанс из тысячи, чтобы все прошло по ее плану. И самым сложным было не выбраться из больницы, а, чтобы он сам предложил устроить ей встречу с Климовым. Не сейчас, а в перспективе. Именно поэтому через два дня Ри перестала покидать палату и начала отказываться от еды.

И она не ошиблась. Уже к вечеру первого дня голодовки Максим приехал в больницу. Конечно, сначала он злой, как собака, влетел к ее лечащему врачу и пробыл там около полутора часов. Марине не нужно было подслушивать – она итак знала мнение персонала о себе, как о пациенте. У нее не было депрессии, ей просто было все равно жива она или нет.

Ри сидела в кресле, невидящими глазами уставившись в окно. Могло показаться, что она расслаблена и равнодушна, но на самом деле мысленно она выстраивала предстоящий разговор с нужным результатом. Хотелось ли ей обманывать человека, которого она считала лучшим другом? Нет. Был ли другой способ добиться желаемого? К сожалению, тоже нет.

– Здравствуй, Мариш…

Практически бесшумно Максим вошел в комнату и опустился на неудобный жесткий стул в углу. Отсчитав про себя до десяти, Ри медленно повернулась к нему и улыбнулась краешком губ. Но так, чтобы было сложно не заметить искусственность этого простого жеста.

– Здравствуй. – Она снова повернулась к окну и продолжила смотреть на небо пустым и отрешенным взглядом. Ей было паршиво от того, что она причиняет боль близкому человеку, но сейчас нужно было думать о более важных вещах.

– Решил сегодня зайти к тебе. Ты не против? – Он пристально рассматривал и ее осунувшееся лицо, и немытые волосы, стянутые в неаккуратный хвостик, и тонкие, словно веточки, руки. Все остальное было скрыто пушистым пледом, но и этого хватило, чтобы ужаснуться.

– Нет. На самом деле, я хотела тебя увидеть. И поговорить. – Марина помолчала, собираясь с силами. Очень важно было правильно выстроить диалог. Он должен был сам предложить ей желаемое, по-другому никак. – Я хотела извиниться за свое поведение и перед тобой, и перед Тамарой. Особенно перед Тамарой. В своей боли я забыла, что вы тоже потеряли дорогого человека, и протащила вас через ад. Мне очень жаль. Передай мои искренние извинения ей. Хотелось бы сказать лично, но тащить ее в психушку будет слишком жестоко.

– Ничего страшного. Выйдешь и извинишься. – Макс с облегчением откинулся на спинку стула и выдохнул. – Ты все осознала, сейчас восстановишься, укрепишь здоровье и выйдешь. Встретитесь с Томой, выпьете чая вместе, и ты все ей скажешь сама.

Марина посмотрела ему в глаза и улыбнулась. Печально и снисходительно. Словно только что он сказал самую большую глупость. И почему-то от этой улыбки у него мороз прошел по коже.

– Я не думаю, что это хорошая идея. – Ри тщательно репетировала, что должна сказать и как, но сейчас все слова вылетели из головы. И она начала говорить от всего сердца, не анализируя и не играя. – Что меня ждет за стенами больницы? Унылая серая реальность, в которой не нашлось справедливости для самого главного человека в моей жизни. Каждый день я пытаюсь найти причину, чтобы встать с кровати, и не нахожу. Нет, это не значит, что я планирую новое самоубийство. Мне просто все равно жива я или нет. И это не минутные мысли, это гложет меня со дня его смерти. Мне хотелось только справедливости, чтобы его убийца признал свою вину, чтобы осознал, что он сделал. Но и этого не случилось. Я потеряла Алекса, я не сохранила ребенка, я провалила дело в суде. Так зачем мне этот мир, где у меня не осталось ничего?

Максим ничего не ответил, только отвел глаза, молча поднялся со стула, а затем подошел к окну. Листва давно облетела и теперь кисла в лужах под проливным дождем. Тоскливый пейзаж наводил уныние даже на него, а что взять с Марины, которая видит его ежедневно, на протяжении нескольких месяцев.

– А может просто рано его об этом спросили? Глупый он еще, молодой. Не осознает своих поступков. А тут тюрьма, страшно. Никто не хочет свободу терять. Может просто стоит спросить его о совести через пару лет?

– Может. Может встретишь его через пару лет в крутом столичном ресторане. Ты будешь лучшим юристом страны, а он повзрослеет к тому времени. И тогда ты спросишь не мешает ли ему совесть спать ночами, не мучают ли его призраки. – Разговор пошел совсем не по плану. Тщательно продуманные фразы и аргументы забылись. Осталась только ее боль и тоска. И в этот момент ей действительно было все равно. Возможно остаться здесь, в психиатрической больнице, навсегда не так уж и плохо.

– У меня к тебе предложение. – Максим повернулся к Ри и посмотрел ей в глаза. Он был непривычно серьезным и строгим. Таким она не видела его очень давно. – Лично мне насрать на то, раскаивается он или нет. Я видеть его не хочу, боюсь не удержаться и начистить ему рожу. Но если тебе это важно… Климов уехал под родительское крылышко, но не думаю, что это надолго. Это здесь он царь и бог, а в столице один из сотни золотых детишек. Пару лет – и он вернется. Организовать вам встречу будет проблематично, но моих связей хватит, чтобы узнать, где с ним можно будет столкнуться. Якобы, случайно. И ты сможешь посмотреть ему в глаза и задать любой вопрос, который посчитаешь нужным.

– Но ты за эту встречу что-то попросишь взамен… И чего же ты хочешь?

– Я хочу, чтобы нормально питалась и соблюдала рекомендации врача. Я хочу, чтобы ты выкинула из головы любые мысли о суициде. Я хочу, чтобы ты приняла смерть Алекса, потому что изменить этот факт не под силу никому. – Он протянул ей руку, предлагая скрепить сделку. – Я хочу, чтобы ты нашла причины жить дальше.

Марина посмотрела на него снизу-вверх. Он предложил ей ровно то, что она и хотела. Но почему-то хотелось отказаться. За дни, проведенные в мягком покое больницы, она привыкла плыть по течению, а сейчас Макс требовал вылезти из кокона. Это было страшно, но, подавив в себе дикое желание спрятаться от окружающего мира, она пожала протянутую ладонь.

– Договорились.

Глава 22.

Август 2019 год.

Все оказалось даже легче, чем она думала. Климов находился на идеальной стадии