— Знаю, знаю. А всё равно беспокоюсь. Старею, что ли…

— Бросьте, патрон, вы ещё хоть куда.

— Спасибо, постараюсь оправдать. Ладно, держи меня в курсе всего, как и договорились. И это… не особо там резвись.

— Это как? Я же путана, а не какая-нибудь там конторская служащая, уж извините! Должна себя вести неприлично по определению.

— Главное не переигрывай. Всё должно быть органично.

— Вы меня обижаете, патрон. В конце концов, я с отличием окончила театральный. Не волнуйтесь, всё получится.

— Надеюсь. До связи.

— Всегда готова.

— Данная информация абсолютно секретна, капитан. Абсолютно, вы меня понимаете?

— Понимаю. Подписка о неразглашении?

— Обязательно. Но я надеюсь не на подписку, а именно на ваше понимание. Или, если хотите, на сознательность.

— Мне казалось, что я не давал повода сомневаться в моей сознательности. К тому же я коммунист, если вы помните.

— Разумеется. Значит, как коммунист и профессионал, постарайтесь хорошенько уяснить сами и доведите до сведения подчинённых. Москва, в которую направляетесь вы и ваша группа… как бы выразиться поточнее… в общем, это не наша Москва.

— Прошу прощения?

— Вы не ослышались. Это Москва, но другая. В чём-то похожая на нашу обычную, родную Москву, но во многом совершенно другая. Я бы даже сказал — пугающе другая.

— Как это возможно?

— Вы слышали что-нибудь о теории параллельных миров?

— Э-э… гипотеза насчёт того, что рядом с нами существуют какие-то неизвестные измерения, количество и качественные характеристики которых нам неизвестны?

— Хм, неплохо сформулировали. Да, примерно так.

— Слышал. Точнее, читал. По-моему, в журнале «Знание — сила». Или где-то ещё.

— Так вот, эта, как вы говорите, гипотеза не так давно нашла своё фактическое подтверждение. Параллельный мир существует. И этот мир нам враждебен. Имеются неоспоримые доказательства того, что враг ведёт на нашей территории не только разведывательную, но и диверсионно-террористическую деятельность. Наша задача заключается в том, чтобы эту деятельность пресечь. Желательно навсегда. При разработке плана операции выбор пал на вас и вашу группу. В нынешней критической ситуации, когда неизвестно, что будет со страной завтра, у нас, увы, не так много людей, которым можно безоговорочно доверять. Да, положение очень серьёзное. И тем не менее мы обязаны выполнить свой долг.

— Не надо высоких слов, товарищ генерал. Я и мои люди готовы. Каков план?

— План следующий. В ближайшее полнолуние, а это случится ровно через неделю…

* * *

То, что полнолуние — это главное рабочее время Стражи, Никите, Маше и Женьке объяснили чуть не с первого дня их появления в Приказе.

— Это и понятно, — рассказывал Влад Борисов. — В ночь полнолуния вблизи Камней создаются особо благоприятные условия для перехода в ту или иную альтернативку, возникает устойчивый канал-тоннель. Это как-то связано с состоянием магнитного поля Земли, но как именно, я вам не скажу, не физик. Да и физик вряд ли сумеет толково объяснить. Но вам и не обязательно знать, как это работает. Важно знать — когда. Повторяю: в ночь полнолуния. И с большой вероятностью ещё одну-две ночи до него и после. Собственно, вы и сами могли в этом убедиться. Не успел воспользоваться, считай, застрял ещё почти на месяц. Или в альтернативке, или здесь, дома. Конечно, всегда есть шанс перейти и в обычную ночь и даже день. Но. В том-то и дело, что всего лишь шанс, не более того. И совсем не великий. Один к десяти в самом лучшем случае. А в новолуние и вовсе дело глухо. Теперь считайте. Одна гарантированная ночь в лунный месяц. Это очень мало. Вот и стараемся к этой ночи всё подготовить, и, когда она приходит, никто в Приказе не спит…

Как это уже стало традиционным в последнее время, они встретились на Патриарших. За час с лишним до назначенного времени. Просто чтобы спокойно посидеть и поговорить вне стен Приказа.

— Ну что, волнуемся? — бодро осведомился Женька.

— Есть маленько, — вздохнул Никита.

— Я страшно волнуюсь, — призналась Маша. — Прямо до умопомрачения и слабости в коленках.

— Ты? До умопомрачения? — хмыкнул Женька. — Извини, но что-то не верится.

— Это я умело скрываю, — пояснила Маша. — А на самом деле и вправду страшно. Целый месяц в совершенно другом мире… Чувствую себя то ли радисткой Кэт, то ли доньей Руматой. Уж и не знаю, что лучше.

— Какой-какой доньей? — засмеялся Никита.

— Руматой, — повторила Маша. — А что? Мне всегда было обидно, что я не могу представить себя в детских мечтах доньей Руматой. То есть могу, но получается… недостоверно.

— Недостоверность мечты, — сказал Женька. — Круто!

— А как же? — удивилась Маша. — Мечта должна быть достоверной. Иначе неинтересно.

— Не знаю, — заметил Женька. — Я всё это воспринимаю скорее как очень интересную командировку, не более.

— Ничего себе командировочка, — хмыкнул Никита. — Впрочем, ты, вероятно, прав и относиться к этому нужно именно так. Не приключения, а работа.

— Это смотря какие приключения, — сказала Маша. — Если подобные тем, что месяц назад случились, то ну их на фиг.

— Зато есть что вспомнить, — сказал Женька. — Интересно, где сейчас Мартин, и как у него дела? Хороший мужик, мне он понравился.

— На задании, где ж ему быть, — Никита поднялся со скамейки. — Увидимся, я думаю. Со временем. Кстати, о времени. На моих часах двадцать два тридцать. Пора, наверное. Лучше не опаздывать.

Жизнь в Приказе этим поздним вечером бурлила, словно вода в котелке, подвешенном над жарким костром. Свет горел на всех трёх этажах, двери всюду были распахнуты, люди сновали из отдела в отдел, беспрестанно спускались и подымались по лестнице, там и сям слышались голоса, иногда — смех, разнообразные мелодии сотовых и резкие стандартные звонки обычных телефонов.

На то, чтобы получить деньги той альтернативки, в которую они отправлялись (по пятьсот рублей на каждого с изображением императора Петра I на сторублевой купюре), по сто грамм золота (на всякий случай), документы и последние инструкции много времени не понадобилось, и к двенадцати часам ночи неразлучная троица была полностью готова. Ждали только Влада Борисова, который по традиции должен был сопроводить новичков-стажёров к месту перехода и лично проследить за тем, чтобы всё прошло как надо.

Долго ждать не пришлось. Влад появился в дверях полевого отдела ровно в четверть первого. Поздоровался, оглядел придирчиво всех троих с ног до головы и осведомился:

— Ну что, готовы?

— Так точно! — рявкнул Женька, с глухим стуком сдвигая пятки. — Готовы, ваше благородие!