– Нет-нет, вот эта информация не точная. Это всего лишь предположение. Просто Наташа сопоставила факты, желание Лены побыть одной, разобраться в себе… Иначе с какой стати ей было бы прятаться, если бы у нее, к примеру, был роман со сверстником? Разве кто-нибудь из вас стал бы ей чинить препятствия? Ну, встречается она с молодым человеком, и все. Я даже думаю, что, попроси она вас купить ей отдельную квартиру, и здесь бы ей, может, не отказали. Да, может, она замуж, к примеру, собралась! Или забеременела?

– Послушайте, да, если бы моя дочь ждала ребенка, хоть от крокодила, я бы помог ей, поддержал бы ее… Но если она… с Валентином… Господи, только этого мне еще не хватало… Постойте… А что, если это правда? И эти огромные деньги… Может, весь этот план придумал он, этот жалкий рисовальщик?! Убью его… Голову оторву! А куда смотрела Ольга?! Она что, слепая? Хотя, конечно, она постоянно в разъездах, ездит, устраивает, проплачивает ему выставки, участие в каких-то там конкурсах… Вот дурища-то!!! Правильно, что я ей не сообщил о звонке Лены. Как чувствовал!

– Михаил Семенович, пожалуйста, успокойтесь! Я же сказала вам, что это всего лишь предположение подруги Лены. Мы должны все проверить. Абсолютно все! Для начала я попытаюсь выяснить, откуда был звонок.

– Лиза, да, конечно же, с телефона-автомата, или же она просто попросила у кого-то постороннего телефон, чтобы позвонить мне. Она же неглупая девочка!

– Хорошо, я знаю, как мне действовать. А вы… Вы должны позвонить Ольге и рассказать о звонке Лены. Так будет правильно. И сестре своей позвоните. Или уже позвонили?

– Нет, я не звонил еще никому… Пусть тоже помучается… И хотя я ей сказал, что простил ее, но вот тут, – Пирский ударил себя несколько раз кулаком в грудь, – здесь знаете как болит!!!

Ближе к полудню Глафира обладала некоторой информацией, касающейся «Ивового дома». Дом в Вязовке был зарегистрирован на имя Владимира Александровича Смушкина, пенсионера, который прежде жил в областном центре, а сейчас проживал в Санкт-Петербурге. По словам Кати, библиотекарши из Вязовки, дом принадлежит одной женщине, какой-то чиновнице или бизнес-леди, которая крайне редко здесь бывает. Но дом не брошен и не продается. За ним следят, ухаживают. Там живет сторож, Григорий, очень хороший человек…

Ладно, пусть дом оформлен не на саму женщину, а на какого-нибудь ее родственника, возможно отца. Ради того, чтобы выяснить это, совершенно необязательно ехать в Питер – всей информацией наверняка обладает сторож Григорий. Если бы он был зарегистрирован в Вязовке, то выяснить его фамилию было бы нетрудно. Но если он работает сторожем, то, скорее всего, проживает в городе. Тем более что Катя-библиотекарша сказала, что Григорий время от времени навещает там жену. Еще она сказала, что он практически постоянно живет в Вязовке. Значит, в случае, если у него возникают проблемы со здоровьем, он обращается в местный медицинский пункт, а у него там имеется карточка. Пусть даже в ней и зафиксировано, к примеру, всего одно обращение!

Глафира позвонила Кате, попросила ее выяснить фамилию сторожа «Ивового дома», подсказала, где это можно сделать.

Катя, услышав ее голос и испытывая к ней чувство благодарности за пожертвование библиотеке или просто симпатию, бодрым голосом сообщила, что и у нее есть кое-какая информация о Григории, поскольку и он тоже, хоть и редко, пользовался библиотекой, а это значит, что на него заведен формуляр читателя.

– Записывайте! – заливалась Катя по телефону, радуясь возможности помочь Глафире и даже не полюбопытствовав, чем же ее так заинтересовал сторож. – Григорий Яковлевич Брушко! Проживает в городе по адресу: улица Некрасова, дом пятьдесят дробь двадцать пять, квартира пятнадцать.

– А какие книги он у вас брал? Чем интересовался? – на всякий случай поинтересовалась Глафира.

– Растениеводство, лекарственные травы, медицина, пластическая хирургия… Одно время он решил завести кроликов, брал книги по кролиководству, но, вероятно, не сделал бедняжкам вовремя уколы, и они все умерли… Он страшно горевал по этому поводу и больше уже никакую живность не заводил. Кстати, одну книгу он потерял, не вернул, зато принес мне целую подборку книг Агаты Кристи. Вы не представляете, как все были рады! Как выяснилось, еще при ее жизни у нее были последователи, которые пытались писать в ее духе, словом, наша библиотека пополнилась интересными книгами… Так что бог с ней, с книгой по кролиководству. Тем более что она ему все равно не помогла.

Глафира поблагодарила Катю и вплотную занялась этим сторожем.

Григорий Яковлевич Брушко, 1964 года рождения, родом из Хвалынска, женат на Марии Федоровне Брушко, урожденной Медведевой, 1970 года рождения.

Брушко окончил политехнический институт, был геофизиком, долгое время работал научным сотрудником в лаборатории на базе Института геологии, потом, в 1994 году, был сокращен и как бы исчез из поля зрения социальных служб. Его жена, Мария Брушко, профессиональный повар, до 1992 года работала в ресторане «Русь», после чего уволилась по собственному желанию и тоже как бы исчезла, официально нигде не работала. То есть получалось, что она ушла с работы двадцать два года тому назад, а сам Брушко – двадцать лет. Брушко все эти годы, возможно, прослужил сторожем в «Ивовом доме», чем занималась его жена – вопрос. Может, была домохозяйкой, и средств, заработанных Брушко, хватало им на жизнь, а может, работала где-то неофициально.

Глафира отправилась на улицу Некрасова, где проживала супружеская пара Брушко. По дороге она связалась с Лизой, поделилась своим планом.

– Конечно, все это довольно-таки рискованно и вообще даже противозаконно, поскольку у нас на них ничего нет, – прокомментировала Лиза, – да и расследование мы ведем неофициальное. Но, если они люди юридически не подкованные и если у них рыльце в пуху, может, и допустят какую-нибудь ошибку в разговоре, выдадут себя. И если выяснится, что они имеют отношение к пропаже Лены или, не дай бог, к ее смерти… Хотя не думаю, что она погибла, поскольку как раз в то самое время, что ты наблюдала за Брушко, которому привезли в «Ивовый дом» гроб, а Пирский уже расстался со своими деньгами, Лена позвонила отцу…

И Лиза рассказала Глафире о своем визите к Пирскому, о том, как тот, запутавшись в своих чувствах к бывшей жене, да и к сестре, решил до поры до времени скрывать звонок Лены.

– Так она жива? Зачем же я тогда поеду к Брушко? Да мало ли кого они там похоронили? Это не наше дело!

– Может, Лена позвонила отцу, а потом с ней что-то случилось… Хотя, конечно, это маловероятно. Но эта цепочка: Лена – Пирский – Ирена – Брушко – гроб – «Ивовый дом» – хозяйка этого дома, которую мало кто видел, все это кажется мне связанным. Хотя, возможно, я и ошибаюсь.

– Знаешь, Лиза, пусть уж и я ошибусь, но зато все проверю, чтобы ни о чем не пожалеть. Лены-то до сих пор нет! К тому же, как ты говоришь, по телефону Пирскому могла позвонить не сама Лена, а кто-то другой, кто записал ее голос. Ну, чтобы Пирский немного поостыл, успокоился, а похитители, а может, и убийцы, выиграли время! Ведь люди похитили не только Лену, но и большие деньги, а за такую сумму можно много чего придумать, чтобы запутать всех нас и обезопасить себя. К тому же вспомни, какими методами пользуемся мы сами, если нам нужно добыть информацию или, наоборот, кого-то дезинформировать и так далее… И голоса записываем, и гримируемся, парики надеваем, близнецов используем, профессиональных актеров, какие-то спецэффекты, чтобы только добиться своей цели. Никогда не надо недооценивать своих противников, преступников. На то они и преступники, чтобы переступать какие-то моральные грани.