Бри и Уизли присоединились к нему, тоже ведомые любопытством. Нил указал на папку у стола и спросил сестру:

– Когда ты там проходила, она там лежала?

Бри с пустым лицом помотала головой.

Нил посмотрел по сторонам, проверяя, что никто не прячется под столом и не схватит его за лодыжку. Подойдя к папке, он нагнулся и внимательно её осмотрел.

– Ребекка Смит? – прочёл он имя на этикетке.

Повернувшись к сестре и Уизли, чтобы им тоже было видно, он пролистнул несколько страниц врачебных заметок, анализов и бланков рецептов.

Наконец Уизли сказал:

– Мы пришли сюда в поисках ответов. Похоже, кто-то выдал нам целую пачку.

Глава 36

Вернувшись в тётушкин дом, Бри первым делом убежала к себе переодеться: за время импровизированной экскурсии по лесу её белое платье успело изрядно запачкаться.

К счастью, Клэр и Анна были заняты в амбаре и ничего не заметили. Из студии гремел рок. Проходя мимо её открытой двери, Нил ощутил укол совести. Тётушек нельзя было назвать идеальными опекунами, или кем они там считались, но они беспокоились за него и Бри.

Нил с Уизли обошли дом, сели на крыльце и положили добытое сокровище – коричневую папку – на доски между собой. Они и одной страницы не успели перевернуть, когда к ним присоединилась Бри.

Возможно, ей просто требовалось больше конкретных фактов и меньше пугающих видений. Или она начала симпатизировать пациентам «Грейлока» из-за мамы. Как бы то ни было, но она больше не пыталась отгородиться от происходящего, и Нила не мучило чувство вины за возвращение в больницу.

– Смотрите. – Уизли ткнул пальцем в первый лист. – Здесь указаны её имя, дата рождения и госпитализации.

Нил перевернул страницу.

– И многое, многое другое.

Им быстро стало ясно, что в папке отсутствовали кое-какие страницы, а некоторые невозможно было прочесть из-за пятен или воды. И всё же сохранившейся информации оказалось так много, что у ребят ушел целый день на ознакомление с жизнью Ребекки Смит.

Согласно её личному файлу, Ребекка впервые поступила в «Грейлок» в возрасте семнадцати лет в состоянии глубокой депрессии. Она сама попросила о госпитализации, объяснив это боязнью оставаться дома – кого именно она боялась, девушка не уточнила, но врачи заключили, что причина заключалась в ней самой.

Им мало что удалось выяснить о её прошлом, только что у неё было самое обычное детство. Затем, когда Ребекке было пятнадцать, её мать насмерть сбила машина, когда та шла по обочине дороги. После похорон Ребекка потеряла аппетит и сон. Просыпаясь по утрам, она впадала в панику, уверенная, что с ней должно произойти нечто ужасное. За считаные недели девушка окончательно потеряла связь с реальностью.

В «Грейлоке» состояние Ребекки постепенно улучшилось, она начала общаться с другими пациентами детского отделения. Спустя несколько месяцев сотрудники выразили надежду, что она готова к выписке. Но услышав это, Ребекка замкнулась в себе и практически перестала покидать свою палату – тринадцатую, – за исключением приёмов пищи и групповых сеансов психотерапии, во время которых она категорически отказывалась разговаривать.

– Это из её палаты мы тогда не могли выйти, – дрожащим голосом произнесла Бри.

– Это наверняка она, – выдохнул Нил. – Ребекка и есть наше привидение.

– Но что пошло не так? – недоумённо покачал головой Уизли. – Если ей стало лучше, почему она не захотела покидать «Грейлок»?

– Может, она боялась, что что-то с собой сделает? – предположила Бри.

– Или что кто-то другой с ней что-то сделает, – прошептал Нил.

Уизли заглянул в последние страницы.

– Но в итоге для неё даже в «Грейлоке» оказалось не так уж безопасно. Она там умерла: она одна из трёх девушек, утонувших в озере.

Они уставились на заключение патологоанатома.

Бри закрыла рот ладонью и зажмурилась.

– Она была всего на год старше меня.

Входная дверь распахнулась, заставив всех троих подскочить. Нил быстро закрыл папку и сел на неё.

– Ну привет вам, – обвела их взглядом Клэр. – Чем занимаемся?

– Ничем, – ответил Нил. – Сидим.

Клэр втянула щёки, недовольная ответом.

– Никто не хочет составить мне компанию в «Рустерс Драйв-Ин»? Не знаю, как вы, а я так голодна, что и от пары хот-догов не откажусь. Угощаю.

Нил и Бри переглянулись, прикидывая, есть ли у них время на перерыв.

– У них есть картинг, – сказал Уизли, будто это что-то решало.

Глава 37

Насытившись жирными хот-догами и картошкой фри, они отправились кататься на картингах, аккуратно тормозя на поворотах из страха лишиться утрамбованного в желудке ужина. Тёти подначивали Нила врезаться в них, но даже после нескольких кругов по трассе он никак не мог отделаться от мыслей о «Грейлоке». Словно Ребекка всё это время сидела рядом и оттягивала на себя управление.

К их возвращению домой солнце уже начало садиться. Застегнув шлем и понимающе улыбнувшись на прощание, Уизли укатил на велосипеде.

На стоящем в прихожей телефоне мигала как сигнал светофора лампочка автоответчика. Услышав из динамика папин голос, Нил зажмурился.

– Привет, ребят, жаль, я опять вас не застал, – сказал Рик. – У меня для вас классная новость, уверен, вы обрадуетесь. Сегодня я занят, но мы обязательно поговорим через пару дней. Люблю вас.

Щёлк.

Тёти вздохнули и ушли в гостиную, оставив Нила и Бри одних.

– Хочешь ему перезвонить? – спросил Нил.

Бри помотала головой. В её глазах читалась какая-то тёмная эмоция. Сожаление?

– Но я знаю, кому нам стоит позвонить. – Она взяла трубку и набрала номер справки. – Здравствуйте, подскажите, пожалуйста, телефон дома престарелых «Шепчущий холмик» в Хиверхилле, штат Нью-Йорк.

Миссис Рейлли работала в ночь, когда Ребекка утонула. Брат с сестрой решили, что должны расспросить её об этом.

Нил набрал продиктованный оператором номер. Один долгий гудок, второй, третий. Он уже хотел повесить трубку, когда услышал:

– Добрый вечер. Вы позвонили в «Шепчущий холмик». Чем я могу вам помочь?

Нил попросил соединить его с комнатой миссис Рейлли. После недолгого колебания секретарь сказала подождать.

Прошла почти целая минута, после чего в трубке раздался мужской голос.

– Кто это?

Нил узнал сына миссис Рейлли. Тот даже не пытался скрыть недовольства.

– Э-эм… Меня зовут Нил Кэйди. Мы встречались вчера…

Николас перебил с такой яростью, будто поджидал его звонка:

– Моей матери больше нечего тебе сказать. И перестань её доставать, иначе ты очень сильно пожалеешь. Понял меня?

Нил едва не выронил трубку. Из лёгких выдавило весь воздух.

– Я…

Ответом ему стали короткие гудки. Нил вернул трубку на телефон.

Бри с круглыми как блюдца глазами наклонилась к нему.

– Что случилось?