него столько, что чувствую себя песчинкой, которую накрывает огромной волной.

— Отпусти! — кричу и пытаюсь выбраться. Если мужик вывезет меня со двора — считай пропала. Становится безумно страшно. Меня трясет, и я начинаю плакать и звать на помощь. Но вокруг, как назло, ни души.

— Закройся, — рявкает в лицо. — И не советую выходить из машины, пожалеешь, — продолжает чуть более спокойно.

Амбал садиться за руль, нажимает на кнопку и блокирует все двери.

Все. Хана мне. А все так отлично начиналось.

Мы выезжаем со двора, и я мысленно молюсь, что кто-то из соседей видел произошедшее в окно и вызовет полицию.

— Отпусти меня, придурок! Ты понимаешь, что это тянет на Уголовный кодекс? Платон вообще голову потерял? — визжу, пытаясь выпутаться из веревок.

— Идиотка, при чем тут Плат? Копай глубже, кому ты насолила.

— Не ври! — нервно выкрикиваю, — пытаясь сообразить, куда же меня везет этот амбал. — Я собралась сделать заявление в одну весомую газету, это его рук дело! Донесли уже?

— Клал он на твои заявления и истерики свой болт, у него дела поважнее — жену вернуть. А у тебя, дорогая моя, на сегодня очень обширная программа. Яму будешь копать себе, усекла? — поворачивается и начинает ржать. Я смотрю на мужика размером со шкаф и мне совершенно не смешно. Ведь очевидно — он не шутит.

— Жену? Нахрен Платону сдалась нытливая Златуся. Не будет он с ней, а после того, как расскажу все подробности нашей связи — тем более.

— Птицам сейчас в лесу расскажешь, а, может быть, и червякам. Тут как карта ляжет, — продолжает ржать.

— Давай договоримся, выпусти меня и я никому не пожалуюсь на то что творишь.

— Серьезно? Член мой пососешь, что ли? Договорится она. Команды трахать тебя не было, расслабься, сжалился заказчик. Так что в землю ляжешь неудовлетворенная.

Он так серьезно рассуждает о моем убийстве, что я начинаю верить — везут меня на прогулку не просто припугнуть.

— Меня будут искать! — кричу истерично.

— Кто? Работодатели? Это те, у которых ты в доме свои рогатки расставляла? Я бы усомнился, что они напрягутся разыскивать шалаву, старательно полирующую член хозяина.

— Кто меня заказал? Кто? Не верю, что не Платон!

— Все, закройся, утомила меня, поворачивается и прямо с локтя дает по лицу, разбивая губу. Соленая кровь сочится, капая на костюм, а я даже не имею возможности ее вытереть, так как руки связаны.

— Если ты решила, что я шучу, то глубоко ошибаешься. Таких блядей как ты я за людей то не считаю, так что лучше бы тебе помалкивать, а то смерть, знаешь ли, тоже бывает всякой, не наторговывай своим языком себе мучительную, — заканчивает амбал и включает на всю машину песню, в которой поется о том, как прекрасны прогулки в лесу…

Глава 29. Платон

Шесть месяцев назад

— Давай помогу, — крутится вокруг меня Полина. — Жены неделю нет, не устал еще от одиночества? Я понимаю, что Злата решила сгонять в Париж со своей подругой Кирой, но не кажется тебе, что во время того, как болеешь и беспомощен, это не лучшее время для отдыха?

— Отвянь, а? Лучше ребенком займись, да притащи мне вискаря, — отвечаю резко.

— Алкоголем делу не поможешь, может, супчика? Или что-то поешь? Если честно, ты похудел.

— Полина, хули тебе от меня нужно? Вроде бы ты няня Риты, а не моя. Где и с кем ребенок сейчас? — смотрю на нее недовольно.

— Учительница по английскому приехала, занимаются, — спокойно отвечает. — А я могу позаниматься тобой, если Злате некогда.

— Ты как заведенная, можешь о чем-то другом говорить, кроме как о моей супруге — нервно реагирую. — И да, я попросил притащить вискарь — дергай давай.

Поля молча сваливает из моего кабинета, а я продолжаю сверять документы, в которых при плановой проверке нашли серьезные ошибки, и теперь это может вылиться в реальные проблемы.

Стоило только уйти и ослабить контроль, как накосячили. Внутренне это меня дико бесит, потому как я очень скрупулёзно отношусь к работе и когда коллеги делают все на отвали — вымораживает.

Жара поддает и Злата, решившая смотаться в Париж с лучшей подругой. С одной стороны я не против, ей действительно стоит выдохнуть и расслабиться, пообщаться с Кирой и пошопиться, с другой — я очень просил остаться, потому что грянули проблемы с ногой и в бизнесе, и мне хотелось бы видеть ее рядом, хотя бы по вечерам после работы. Но увы, супруга выбрала две недели во Франции, уверив, что я справлюсь.

— Вот, — ставит передо мной бутылку виски Поля. — Пей, только я бы не советовала, ты и так не в лучшем настроении.

Смотрю на нее и не понимаю, для чего она вокруг меня вьется, отношусь я к няньке, мягко говоря, хуево, а она вот старается, переживает. Удивительно, но становится даже неудобно, что я как пацан постоянно ей хамлю. В конце концов трахнул я ее в клубе сам, никто не тащил и не заставлял, так что злиться на Полю мне не за что.

— А что советуешь? — спрашиваю с любопытством.

За два года фигура няньки стала еще лучше, женщина явно не пренебрегает спортом и тщательно за собой следит. Выглядит она, положа руку на сердце, очень даже презентабельно, и мне искренне непонятно, какого хера тратит свое время, нянчась с детьми. Лучше бы устроила рейд по клубам и нашла себе богатого папика, толку было бы больше, да и работать не пришлось бы.

— Присмотреться ко мне советую, — отвечает Полина. — Я давно в тебя влюблена, и сам это знаешь и видишь. Хочу быть рядом, и жить для тебя. Если ты не готов на что-то серьезное — тогда просто секс игрушкой для удовольствия. Мне все равно, что звучит унизительно, хочу тебе принадлежать в любом статусе.

— Не думаю, что это хорошая идея, — наливаю виски и делаю глоток. — Я люблю свою жену и мне не хотелось бы ее потерять. А такие вот заплывы с трахом всегда