litbaza книги онлайнРоманыИ опять Пожарский - Андрей Шопперт

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 76
Перейти на страницу:

После всех поклонов и здравствований княжич предложил:

– Садитесь-ка напротив меня, дорогие мои.

Тихон пытался что-то сипеть, что невместно, но второй мужик подошёл и насильно усадил супругов напротив княжича.

– Прости меня, Дуня, не смог я такую красоту себе оставить. Захотелось мне узнать: а за сколько на самом деле можно то маслице продать в Нижнем Новгороде на торгу? – Княжич залез за пазуху и положил на стол перед Дуняшей что-то завёрнутое в красивую тряпицу.

– Раскрой, Дуня. Это тебе.

Дуняша, ничего не соображая от неожиданного визита, развернула тряпицу и взвизгнула от испуга. Там лежали две большие золотые серёжки. Они стоили гораздо дороже всего их дома вместе с банькой и пристроем. Это-то Дуня понимала.

– Вот, – начал княжич, – отвёз я твои горшочки на торг и попросил знакомца Василия Полуярова, – княжич кивнул на пришедшего с ним мужчину, – купца Табунова продать твоё маслице. Он и продал. Да не просто, скандал целый вышел, две купчихи сцепились, еле их разняли. Продали каждый твой горшочек в итоге за десять рублёв. Вот я и решил на те деньги купить тебе подарок. Носи. Ты их заслужила. Не сидела на печке и не мечтала, когда же на тебя деньжищи посыпятся, а взяла и судьбу свою сделала. В церковь обязательно в них приди. Пусть люди поймут, что инициатива имеет инициатора!

– Чево? – пискнула Дуняша.

– Я говорю, что под лежачий камень вода не течёт. А кто эти каменюки не боится ворочать, тот обязательно рано или поздно под ними клад найдёт.

– Благодарствую, князь-батюшка, – упала на колени Дуня.

– Это не всё, Дуняша, встань. – Княжич помог женщине подняться. – Завтра к вам приедет Василий, – Пожарский снова кивнул на Полуярова, – он мой управляющий. Обсудите с ним, где будете маслобойню ставить, как и где орехи и мёд покупать, как молоко в твою маслобойню доставлять. Сколько тебе помощниц из девок набрать, где горшки будете закупать, за сколько те горшки иконописцы расписывать возьмутся и так далее. Все по порядку обсудите. Только договоримся, что десятая часть прибыли мне пойдёт, десятая, как положено, церкви, а оставшуюся прибыль пополам поделите, одну часть – себе, вторую – всему обществу, на развитие. Как тебя по батюшке величают, Дуняша?

– Разве же я смею по батюшке величаться? – снова упала в ноги перепуганная молодка.

– У твоего отца что, имени не было? Он жив у тебя? – спохватился княжич.

– Проклом кличут. Жив он, здоров, слава Богу.

– Передай, Дуняша Прокловна, отцу поклон, что такую боевую да разумную девку воспитал, – поклонился Дуне княжич. – А будешь ты теперь, Дуня Прокловна, первая в Пурецкой волости купчиха. Давай я тебя снова расцелую. Позволишь ли, Тихон?

Тихон только глаза выпучил. Пётр троекратно вновь поцеловал окончательно сомлевшую молодку и откланялся, оставив деткам гостинцы, пряники медовые.

Фомины сидели за столом в горнице и смотрели на серьги целую вечность. Правду, оказывается, говорил Петюнюшка, что каждая баба в Пурецкой волости будет в золотых серьгах щеголять. Просто она, Дуня, самая бойкая.

Потом Тихон встал, прошёлся по горнице и неожиданно засветил Дуняше затрещину. А потом заорал:

– Дуняша! – И, подхватив на руки, долго кружил по их новому дому.

Событие тридцать четвёртое

Лукаш Донич покрутил в руках последнюю изготовленную сегодня ручку и устало прикрыл глаза. Это был сумасшедший месяц. Чернильницу, по договору с Петром Пожарским, ювелир изготовил только одну. Просто для того, чтобы понять, как её делать, и чтобы проверить, что она действительно непроливайка.

Намучился с загибом Лукаш от души, пока не понял, как это сделать. Первая и пока единственная в мире непроливайка была изготовлена из серебра. И она действительно не позволяла выливаться чернилам при опрокидывании. Наверное, это незаменимая вещь для капитанов и штурманов кораблей: в море ведь всегда качка.

При работе писцов такая чернильница будет скорее модной диковинкой. Можно подшутить над клиентом или подчинённым, опрокинув как бы случайно чернильницу на важный документ. От случайного опрокидывания был давно придуман пусть и менее надёжный, но всё-таки довольно эффективный способ – массивное основание. Тем не менее ювелир был уверен, что в Англии, Испании, Португалии, Голландии и Франции спрос на эти чернильницы будет очень большим. Нужно только изготовить их побольше и сделать так, чтобы все они попали в лавки купцов одновременно. Только с чернильницами это вопрос будущего.

Сейчас Лукаш сосредоточился на перьях. Тоже сначала не все получалось, но княжич вселял уверенность в упавшего духом ювелира. И у них, в конце концов, всё получилось. Догадались очень тщательно шлифовать кончик пера и сделать на нём небольшое утолщение. Методом подбора определили оптимальную кривизну. Этим же способом нашли ширину пропила. Перья писали. Не надо было затачивать их постоянно, как гусиные. Перья не делали клякс, вернее, почти не делали, только если сильно надавишь или стукнешь пером по бумаге. Удивительное изобретение. И как только княжич до такой вещи додумался? Эх, если бы это изобрёл он, Лукаш Донич. Уехал бы в Англию или во Францию и стал очень богатым человеком. Но чего нет, того нет. Богатым он и так станет. Как хорошо, что Пётр пришёл именно к нему.

Лукаш нанял в Нижнем Новгороде всех, кого только мог, кто хоть что-то понимал в ювелирном деле. Вернее, нанял по его предложению княжич. Он сам разговаривал с каждым претендентом и одного отсеял. Остальные дали «подписку о неразглашении», как назвал этот документ Пожарский, и по тому, как новые работники себя вели, было понятно, что говорил с ними княжич очень серьёзно.

Конкуренты-евреи несколько раз закидывали удочки, но подкупленные сразу вызывали княжича из Вершилова, и начиналась «акция устрашения» (опять фраза от странного юноши). Деньги у ювелиров забирали, а когда те приходили на условленную встречу за секретом, то их серьёзно избивали и предупреждали, что ещё один такой «недружественный шаг», и вся семья ювелира окажется в рабстве у крымчаков. Ювелиры платили за причинённое беспокойство и при встрече раскланивались с Лукашем в пояс, чего раньше и не подумали бы сделать. Умел, значит, отрок убеждать.

Пожарский предоставил Лукашу две большие безвкусные чаши из золота с очень плохо огранёнными лалами и просто огромный поднос из серебра. Вот из этих материалов ювелир и делал перья. Сейчас и золото, и серебро кончились, и настала пора заняться деревянными палочками и «колпачками» (тоже слово княжича). Что за странный отрок. Он, кстати, предложил один интересный ход. На каждой палочке вырезалось по-русски «Пурецкая волость» с одной стороны и те же два слова, но латинскими буквами, – с другой.

Неделю назад Лукаш в первый раз столкнулся с этими словами. Весь город был в воскресенье на базаре. Обещали продавать нашумевшее сладкое масло в прекрасно расписанных горшочках. Все, у кого были деньги, хотели купить себе такой горшочек. А те, у кого не было денег, хотели хотя бы издали посмотреть на это чудо. Жена закатила Лукашу целый скандал и потребовала у него десять рублей. Это были огромные деньги. Не могло масло столько стоить. Столько стоил целый воз масла, а то и два воза.

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 76
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?