понятно почему он её назвал, за пять с небольшим месяцев успеть сходить в Лондон и обратно на мой взгляд не реально. Но в Мексике им может реально грозить смертельная опасность и подвергать риску жизни своих людей я не желал.

Иван Васильевич нашему приходу радовался как мальчишка. Невольно взятая ноша большого начальника Калифорнии явно тяготила его и он был рад избавиться от неё.

Упреждая мой вопрос, Иван Васильевич сообщил мне, что докладывать о чем-либо сверх написанного в его письме особо и нечего, все идет своим чередом: наводится порядок в нежданно-негаданно свалившемся на нас огромном хозяйстве, строятся форты и новый город Сан-Франциско.

Я одобрил все решения Ивана Васильевича и подтвердил назначение графа Ростова губернатором Калифорнии, прибывшим ко мне Костромитинову и атаману Воронину.

Единственное, что я сделал, сойдя на берег, так это осмотр Сан-Франциско. Граф Николай Ильич оказался большим любителем архитекторы и составил регулярный план застройки города, который уже начал воплощаться в жизнь. За образец он взял Санкт-Петербург, который, будучи его уроженцем, очень любил.

Я ничего против не имел, тем более что план застройки Сан-Франциско в моей первой жизни примерно таким и был. Больше всего меня впечатлили темпв строительства новых фортов, Алькатраса и на южном берегу пролива.

Полковник Ростов и атаман Воронин полагали что вопросы безопасности сейчас стоят на первом месте. Когда в Калифорнии призошла вся наша заварушка здесь было несколько иностранных кораблей, которые сразу же подняли паруса и удалились от греха подальше. Но известия о теперешней «безхозности» Верхней Калифорнии наверняка разнесли или разнесут по всему свету. И наверняка найдутся горячие головы возжелающие подмять её под себя.

Мы решили, что с нами в Мексику пойдет одна сотня. Атаман Воронин, который нашему прибытию был рад наверное больше всех, тут же предложил одну из прибывших перебросить в Сан-Анджелес с задачей установить контроль над сухопутной дорогой из Аризоны и Соноры в Калифорнию — тропой Хуана Баутиста де Анза. Отношения с индейцами в тех краях были прекрасные и это по его мнению надежно закроет нашу Калифорнию с юга.

Графа Ростова я конечно признал, хотя он очень и изменился за эти годы. Для описания произошедших в нем изменений больше всего подходило слово заматерел. Военные годы, а он после нашего расставания участвовал в трех войнах, турецкой, польской и кавказской, видны были в следах полученных ран, граф сильно прихрамывал и на изувеченной левой руке не хватало двух пальцев, ранней седине, глубоких морщинах высокого лба и затаенной боли в глазах. Крепко обняв графа, я спросил:

— Не ожидал вас, Николай Ильич, увидеть в наших краях. Что вас подвигло оставить военную карьеру и направиться к нам?

— Мария Андреевна, сестрица ваша, Алексей Андреевич. Они у меня в полку служили, — слова графа меня удивили, а он рассмеялся и пояснил.

— Муж успешно эскадроном командовал, а жена верная помощница во всем. Одно эскадронное хозяйство чего только стоит. Быть приписанным к их эскадрону для любого счастье, — слова Ростова о Маше меня вообще-то не удивили, я бы больше удивился если бы было по-другому.

По расчетам наших корабельных механиков угля загруженного на Аляске должно хватить на рейс до Акапулько и обратно, тем более, что механик «Херсонеса» утверждал, что уголек там есть. Но все равно пока мы стояли в порту несколько тонн угля все равно загрузили, хотя здесь он был по большому счету в дефиците.

За положение дел в Калифорнии я совершенно не переживал. Сейчас здесь остается Матвей, он в Калифорнии проведет столько времени сколько надо для рещения всех медицинских вопросов, а на него я могу положиться во всем.

Граф Ростов рассказал очень интересную историю о своем появлении в Техасе.

Джо, Сергей Петрович и Федор создали настоящий конвейер и ежемесячно из английских и ирландских портов десятки кораблей везли переселенцев в Америку.

К нам уже ехали практически со всей Европы, но преобладали ирландцы, затем немцы, итальянцы и греки. И естественно русские.

Мои соотечественники переселялись конечно преимущественно через Усть-Лугу, но достаточно большое количество уже воспользовалось и услугами контор созданных для этих целей в Европе.

На континенте это были Гамбург, Генуя, Одесса и Рига. Греки, а их было немало, попадали к нам благодаря стараниям Одиссея Канариса. Он не забыл кто его спас и успешно совмешал свои занятия бизнесом с выполнением наших просьб. Обещание помогать своим товарищам по турецкому плену Одиссей тоже не забыл и сумел разыскать все их семьи или их остатки.

Сначала желающие переселиться к нам направлялись в порты на островах, а уже оттуда без задержки в Америку.

Корабли в Новый Свет уходили почти ежедневно, так что никакого столпотворения переселенцев нигде не было, тем более что на кораблях идущих в Америку было достаточно и другой публики, кроме наших переселенцев.

Переселенцы ехали огранизованными группами, их сопровождали два-три человека. Для этих целей Джо подобрал две сотни человек.

Большая часть кораблей приходила в Нью-Йорк, некоторые корабли шли в Новый Орлеан и на Кубу.

Из тех, кого мы перевезли в Новый Свет процентов десять за время путешествия меняли своё решение и просто оставались в Америке. Никаких претензий этим людям Джо не предъявлял и они расставались как говорится друзьями.

Все переселенцы знали, что их ждет в Техасе и проблем с ними уже на месте особых не было и большинство быстро вливались в наши ряды.

Мысли о поездки в Техас у графа появились примерно год назад. А когда его Маша познакомила с полковником Тульевым и новоиспеченным казачьим генералом, то они быстро нашли общий язык и подали прошения об отставке.

Сергей Петрович ускорил это дело и помог им быстро уехать в Америку.

Генеральская семья осталась в родной станицы, полковник Тульев был вдовец, его жена умерла от послеродовой горячки, а дочь воспитывалась с самого рождения у сестры. Ну а граф Ростов был еще холост и похоже жениться не собирался.

Перед самым отходом они с атаманом задали мне интересный вопрос, будем ли мы использовать испанские географические названия, а самое главное названия городов. Я над этим не задумывался и был несколько озадачен.