— брякнула в конце Богдана, от чего поперхнулся не только я. Сама Богдана испугалась сказанного , испуганно взглянув на меня.

— Пойдем за столик, довольно, — хмыкнул я, целуя ее раскрасневшуюся щеку. На свои места мы передвигались под тотальным вниманием всех присутствующих.

А она неплохая актриса. Даже я бы до такого не додумался.

Следуя уготовленной мне роли влюбленного мужчины, я помог Богдане занять место за столом, отодвинув ей стул. Не забыл шепнуть, что она отлично справилась. Затем усадил Варю, которая прокачивала навыки совы — шея девчонки крутилась чуть ли не на двести семьдесят градусов. Ей было все в диковину и ее гиперактивность наряду с любознательностью с трудом позволяли усидеть на месте. Она мне нравилась. Классный ребенок. Некапризный, общительный и в любой ситуации сохраняла жизнерадостность, на фоне которой и самому жить хотелось. Не скрою, тоже мечтал о дочери. Сын — это святое, а вот дочь… У каждого мужика должна быть принцесса, которую он бы носил на руках. Это будет единственная женщина, которой я позволю вить из себя веревки и буду исполнять каждый каприз. Остальные, как показала практика, этого недостойны.

Когда сам хотел занять свое место, замер вкопанным, увидев сына. Тот летел ко мне через зал с распростёртыми руками. Черт, я в этот миг забыл кто я и где. Все таким ничтожным показалось и пустым. Вот где жизнь и истинное наслаждение: в этой кучерявой копне волос, которая как обычно создала творческий шухер на голове, в этих карих глазах, в которых я видел свое отражение. Вот ради этого стоило жить.

— Пап, я скучал. Почему ты так долго не приезжал? — сын бросился ко мне на руки.

— Я тоже соскучился. Прости, были важные дела, — вдохнул родной запах и зажмурился от удовольствия.

— Ты поправился? Больше не болеешь?

— Здоров, как бык. Ну-ка покажись. Вот это ты вырос! Скоро меня догонишь.

Время поставили на паузу. Все звуки ушли в режим «mute», когда сын оказался рядом и начал торопливо рассказывать обо всех своих делах. Про садик, друзей, брата. Все пытался вывалить, будто боялся, что нас прервут и не успеет. Я упивался нашим общением, краем глаза замечая, как за нами внимательно следила Богдана. О, этот взгляд мы проходили: анализировала и снова делала выводы. Да, сын моя слабость и за него я готов вывернуться наизнанку. Сюда даже приперся. Я готов терпеть любую компанию, лишь бы наградой были встречи с ребенком.

Когда Сашкин словесный поток иссяк, он заметил, что мы за столом не одни. Сын осторожно глянул на мою спутницу, потом на Варю и вернул свое внимание мне:

— Пап, у тебя новая семья?

— Моя семья — это ты.

— Мама тоже так говорит, но у нее есть дядя Вал и Тимофей. Еще она говорит, что у тебя может тоже появиться какая-то тетя. Это она?

Я замешкался, не найдясь с ответом. На помощь пришла Богдана, представив себя и дочь, сообщила, что я много рассказывал ей про Сашку, поделилась тем, как отец скучает по сыну и вообще, как она безумно рада личному знакомству. Щепетильный вопрос мы обошли стороной, и перешли к другой теме:

— Когда мы снова увидимся? Ты заберешь меня к себе?

— Конечно. На каникулы заберу. Покажу, где я живу, покатаемся на сноуборде. Помнишь, я обещал? Доска уже ждет тебя.

Увидев огонек в мальчишеских глазах, я начал рассказывать про планы на каникулы, описывая гору, амуницию и как нам будет классно. Периодами косился на Богдану. Та внимательно слушала наш разговор, витая где-то в облаках.

Когда мы с Сашкой обо всем договорились, тот вдруг выдал:

— Варю тоже с собой возьмем?

— Ну если только Варя захочет.

— Поехали? — сын решил сразу расставить все точки над «і». В меня пошел.

Варя вопросительно посмотрела на мать и после недолгих раздумий уточнила:

— А это также как на санках?

— Это круче чем на санках! Я тебе все расскажу. Пойдем, там Васька с родителями пришел, у него есть доска, он тебе расскажет все. Заодно познакомишься с моими друзьями. Мама говорит, что дети не должны мешать взрослым разговаривать, поэтому мы пригласили много детей и у нас есть специальный свой столик. — оживился Сашка и вскочил с места. — Пап, теть Богдана, можно я, познакомлю Варю с друзьями?

Получив добро, дети быстро побежали к своим сверстникам, пообещав скоро вернуться. Я решил воспользоваться случаем и пойти покурить.

Ушел за угол здания, чиркнул зажигалкой и с наслаждением затянулся сигаретой. Фух. Как от сердца отлегло. Увидел сына и полегчало. Теперь можно закругляться со всей этой свадьбой и возвращаться в номер.

Покурить мне в одиночестве не дали. Вал нашел момент для разговоров, спалив мою отлучку. Надо же. Даже жену свою оставил:

— И зачем весь этот фарс? — новоиспеченный муж прислонился плечом к стене здания.

— Ты о своей свадьбе? — ухмыльнулся и с прищуром заценил его костюм: женишок напидорился от и до. Бутоньерку даже нацепил. Красавчик.

— Нет. Моя свадьба — это то, о чем мы с Юлей давно мечтали, я о тебе. Думаешь, я поверил в вашу любовь с той девкой? Сколько ты ей заплатил? Еще и с ребенком… С каких это пор эскортницы с детьми тащатся на задание? Это сейчас в моде? — он достал сигарету и выпустил вверх дымовое облако.

— Дударев, ты там бреши, да за рамки не выходи. Или давно в больничке не валялся? — я заметил, что Юля, прежде неотрывно следящая за моим каждым шагом, спалила нас с Валом и уже спешила к нам, поэтому остался на месте. Хотя, за Богдану стоило ему всечь. Если бы Сашки не было, так и сделал.

— Что, снова закажешь меня? Значит я прав. Ты, Глебушка, ничуть не меняешься. Не можешь без показухи. Нет бы к сыну прийти, так устроил спектакль. Сколько ты ей заплатил? Интим в услуги входит?

— Так я и пришел к сыну. К вам не подхожу даже. Юляшка сама меня пригласила, а с кем я пришёл, не твоего ума дело. Так что чеши развлекать своих гостей, пока те совсем не заскучали.

Вал что-то хотел добавить, но махнул рукой и выбросил недокуренную сигарету. Он сделал несколько шагов, прежде чем я его окликнул:

— Дударев! — дождался пока замрет и продолжил. — Еще раз скажешь подобное в адрес