Со мной никто не связался и на сто шестьдесят первый день перелёта, когда я подлетал к той части западной цепи гор, где она вклинивается в океан и идёт на юг, недалеко от побережья, создавая узенькую, но райскую полоску для жизни разумных видов. Там всё было занято полями и лугами, перемежавшимися со скверными местами и обиталищами монстров.

И в сто семидесятый день я летел молча, озирался и надеялся, что мама заметит меня. И на следующий день я надеялся ровно на это, когда взлетал после отдыха. Привал был в лесу, на одной из полянок с рукотворным холмом, где гоблины устроили себе логово. Я расправился с ними быстро и, проверяя кое-что, попробовал гоблинов кровь. У одного из них нашёлся навык «Кулинарии». Долго мне пришлось свыкаться с мыслью, что и монстры, осуществив череду определённых действий, могут раскрыть не только боевые, но и производственные навыки.

На сто восьмидесятый день я настолько отчаялся, что спикировал к одному из проезжавших караванов. Семь повозок неспешно катились от одного города к другому. Я резко приземлился в пятидесяти метрах от головной повозки. Возница и все прочие дико перепугались, охранявшие караван авантюристы бросились вперёд, но сами дрожали от накатывавшего на них ужаса.

Я нападать не собирался, сдались мне эти разумные — но канал мыслеречи всё же прокинул. К главному караванщику, в эту холодную снежную пору последних дней осени он носил украшенную серебром меховую шубу. Я прямо спросил, не слышал ли он историй о путешествующих двух ксатов. О двух женщинах, они находятся под нашей защитой, мы ищем их. И посоветовал караванщику не врать. Заикание мужика передавалось через канал мыслеречи, но путешествующих в одиночку двух ксатов женщин он не видел, как и его компаньоны, и даже историй о таких разумных не слышал.

* * *

И сейчас, на сто восемьдесят шестой день я прилетел к тому месту, откуда начал своё путешествие. Как и в тот день — я провёл около деревянного форта около шести часов, выманивая и убивая нежить. А когда дождался восполнения «маны» — поднялся в воздух и полетел к берегу, но взял чуть в сторону. Ещё тогда я заметил небольшое скверное место с кракчатами, вепрями скверны. Отведённые дни заканчивались.

Я не собирался горевать, что мама с сестрёнкой не вышли со мной на связь. Материков два, они огромны и несколько абсурдно наугад парить где бы то ни было, надеясь на случайную встречу. Летая, я лишь повышал статистическую вероятность встретится, когда как основные поиски — они через объявления в гильдиях. Не знаю, до сих пор ли мама с сестрёнкой в своих истинных формах, но рано или поздно они воплотятся в облик ксатов. И тогда увидят мои послания. Обязаны увидеть. Но даже ставить хвостик на отсечение не надо, чтобы предположить, что случится в противном случае.

Я закончу обучение в академии и когда буду уверен, что смогу гарантировать маме с сестрёнкой безопасность у того графа, и защиту от других драконов и церкви — тогда немедля воплощусь в истинную форму и потрачу десятки лет на поиски семьи. Лог.

Когда я прилетел на северный материк, то был семьдесят первого уровня. Иронично наблюдать сто двадцать третий уровень. Но ещё большая ирония в том, что за сотый уровень я получил в награду одно очко характеристик, просто как за дополнительно взятый уровень. Но и этот приятный подарок я вложил в показатель «Магии». Самое же ироничное в том, что до восполнения «маны» по четыре пункта в минуту не нахватает девяноста очков. Там, на материке скверны, вложи я сотню очков в «Магию» формы ксата, то уже как месяц летел бы гораздо дольше — но тогда бы не осталось очков на обучение в академии, а это поставит под угрозу мою жизнь во время путешествий.

Я долетел до нужного леса. Рядом разумных не было, я вообще старался их избегать. Лишь единожды едва не пересёкся с ними. Это было на сто сорок второй день, когда сад лесных эльфов остался позади. Я тогда отдыхал в лесу, на небольшом холме. И в сотне метрах зажглась яркая звёздочка, потом ещё одна, и ещё.

Вскоре семеро разумных шли практически в мою сторону: с мечами, щитами, копьями, луками. Все мужчины, со шрамами на лицах, они шли к логову огромных пауков в нескольких километрах от моего лежбища. Мне повезло, что был уже вечер и прошедшие в тридцати метрах от меня авантюристы не заметили чёрный силуэт на небольшом лесном холмике среди деревьев. Не знаю, как бы я боролся сразу с семью авантюристами, в лесу, где пространство для резких движений довольно ограниченно.

Тогда, проводив группу взглядом, я сделал зарубку в гильдии авантюристов и вольных наёмников разузнать, как чистят логова. Потому что в своих перелётах я видел всех возможных монстров.

Приземлившись около скверного лесочка, небольшого, его пройти насквозь можно за несколько часов — я прицелился и послал «Магическую стрелу» в вепря скверны. Визжа электромолотилкой с зажатым в ножнах камнем, кракчат бросился на меня, чтобы словить три «Магических копья», клюнуть носом в землю и широкими клыками пропахать небольшую борозду.

Я поставил на порождение переднюю лапу, и недовольно облизнул повреждённую часть морды.

Если считать очень грубо, то свой ящик на хранение я сдал ровно в первый день зимы, по южному полушарию. Три месяца зимы, три месяца весны, и месяц лета. Двести десять с небольшим дней. Десять дней я добирался до материка, и сейчас потрачу столько же. Скорее всего, на острове придётся задержаться на несколько дней, дожидаясь отправки — но лучше немного пострадать в обществе других драконов, изнемогая от электрического гула в голове, чем опоздать на корабль.

Я добыл много трофеев, они дорого стоят. Выплачу долг, и все вырученные деньги потрачу на повторные объявления. По факту — это единственное, зачем мне вообще нужны деньги. Финансами на сопутствующие траты, как и всем остальным, меня обеспечит скверна. Как и нескончаемым потоком вопросов.

Я проткнул когтем тело кракчата. Его фиолетовый ихор пах болотной жижей и гнилыми грибами. Меня передёрнуло, но я решительно слизал немного ихора с когтя.

Внимание, Вы вкусили кровь другого существа

Всё то же самое, что и на континенте скверны: кракчат, манул, скверные растения. Всё то же самое, абсолютно то же самое.

Меня