Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Он после обеда в офис еще не возвращался, – голос Коры оставался невозмутимым. – Хотите оставить ему сообщение? Или вы можете подождать его у нас в офисе. Хотя уже поздно, он всегда приходит сюда и закрывает все лично.
– В данный момент меня такой вариант не устраивает, – возразил я, думая, что все равно как-нибудь избавлюсь от шкатулки. – Знаете, а ведь в мой номер в отеле кто-то в мое отсутствие самовольно заходил. Этот кто-то, уходя, оставил мне в подарок труп, и полицейские временно изъяли у меня паспорт. В общем, после всего случившегося мне уже не хочется работать на вашего друга-миллионера.
– А где вы сейчас находитесь? – спросила Кора.
– К счастью, далеко от вас двоих, – соврал я.
– Лео, есть кое-что, о чем вам обязательно нужно знать, – сказала Кора слегка задрожавшим голосом, – однако вряд ли стоит разговаривать об этом по телефону. Нам нужно увидеться, пока вы не совершили роковую ошибку.
– Я совершил роковую ошибку еще тогда, когда согласился поехать в Тирану, чтобы поучаствовать в этих ваших играх, – резко заявил я. – Теперь мне остается только спрятаться в какой-нибудь норе и ждать, когда полиция вернет мой паспорт и я смогу навсегда отсюда уехать.
Кора несколько секунд помолчала, а затем снова перешла в наступление:
– Вы все же запишите на всякий случай адрес нашего офиса. Здесь вы будете в безопасности. Я не уйду отсюда, даже если мне придется прождать вас всю ночь.
– При каких-нибудь других обстоятельствах это прозвучало бы очень обольстительно, – сыронизировал я, – однако сейчас я не уверен, что мне хочется попадаться на подобную приманку. Но я запишу адрес – запишу его только для того, чтобы отправить вам обратно эту шкатулку через какого-нибудь таксиста. Больше я никакого отношения ко всему этому иметь не хочу.
– Как бы вам этого не хотелось, даже не думайте давать эту шкатулку каким-то третьим лицам, – испуганно затараторила Кора. – Если нужно, я сама приеду к вам за ней – приеду туда, куда скажете. Сейчас, как никогда, важно, чтобы она никуда не запропастилась. Если она попадет к третьим лицам, то…
– …то нас всех поджарят на сковородке, – договорил вместо нее я.
Тон ее голоса вдруг стал суровым:
– Может случиться и такое.
В Тиране уже стемнело, когда я наконец разыскал то место, в котором, судя по адресу, должен был находиться отель «Эндри». Однако по этому адресу – строение номер 27 по улице Bacо Паши на окраине района Блоку – находился никакой не отель, а многоквартирный дом, причем пребывающий в довольно плачевном состоянии. Если здесь когда-то и в самом деле был отель, то от него не осталось и следа. Я поднялся по внешней лестнице на второй этаж и позвонил в первую попавшуюся дверь. Через несколько секунд она приоткрылась, и в образовавшийся просвет просунулась голова толстого мужчины в очках. Когда я спросил его про отель «Эндри», его жирное лицо расплылось в слащавой улыбке.
– Я вас сейчас провожу, – сказал он. – У меня есть свободная комната в соседнем доме.
– Вообще-то я думал, что это отель, – пробурчал я, шагая вслед за мужчиной вниз по лестнице.
– Да, это отель.
– Где же тогда его вывеска?
– Я прикрепил ее к фасаду здания, но ее зацепил проезжавший мимо огромный грузовик – она отвалилась и разбилась.
Пока толстяк отпирал входную дверь соседнего многоэтажного дома, я подумал, что у местных жителей какой-то странный менталитет: если у отеля оторвали вывеску, то они обходятся без нее – вот и все.
Мой спутник отвел меня на второй этаж, где отпер дверь в явно не отличающуюся образцовым порядком двухкомнатную квартиру, в которой на стенах висело несколько дешевых картин. Впрочем, подобная «дыра» была вполне подходящей для того, чтобы сидеть в ней и дожидаться, когда мне разрешат уехать из этой страны. В комнате, которую мне предложил толстяк, стояли две большие кровати, а ее окно выходило на внутренний дворик, в котором на веревках висело белье. Еще в этой комнате имелся телевизор, маленький холодильник и напольный вентилятор.
– Вход в ванную комнату – вон там, в коридоре, – сказал толстяк, передавая мне ключ. – Стоимость проживания – две с половиной тысячи леков в день. Сколько дней вы здесь пробудете?
– Пока еще не знаю, – ответил я, протягивая деньги за первые сутки – эквивалент двадцати евро. – Я жду, когда закончится выполнение формальностей, связанных с экспортными поставками.
Мужчина кивнул и – к моей радости – не стал больше задавать никаких вопросов. Прежде чем уйти из квартиры, он, поковырявшись в своем кармане и вытащив из него маленький фонарик, протянул его мне.
– Зачем это? – удивленно спросил я.
– Он вам понадобится, – уклончиво ответил толстяк, поворачиваясь и направляясь к выходу.
Когда он ушел, закрыв за собой входную дверь, я подумал, что лучшего места я себе подыскать бы не смог. Я ведь поселился в отеле без вывески, где у меня даже не стали проверять документы – которых у меня, кстати, при себе и не было. Получалось, что мне представлялась прекрасная возможность на время исчезнуть – и тем самым, возможно, спасти свою жизнь. По крайней мере, мне так казалось.
Настал момент узнать, что же содержалось в этих письмах такого, из-за чего поднялся настоящий ажиотаж. Я задернул шторы на окне, а затем открыл чемодан и достал из него «подарок» Кинопса – ну, или кого-то еще, кто скрывался под этим псевдонимом. Держа его в руках, я невольно вспомнил о книге «Шкатулка конца света», написанной профессором де ла Фуэнте.
Мне показалось, что я встречался с этим человеком когда-то давным-давно, хотя на самом деле с момента моего вылета в Албанию не прошло и двух суток.
Я сорвал со шкатулки намотанную на нее клейкую ленту, чувствуя себя беспомощным и обреченным – как будто я вляпался в такую передрягу, из которой меня уже никто не вытащит. В общем, так оно и было. Однако когда я открыл крышку этой шкатулки из красного дерева, все мрачные мысли тут же отошли в моем мозгу на второй план, уступив место удивлению.
Вместо копий писем Юнга Каравиде в шкатулке лежало несколько карт Таро, связанных резинкой. На верхней из них был изображен старец в монашеском одеянии, держащий в руке фонарь, – «Отшельник».
Я, почувствовав себя жертвой какого-то грандиозного розыгрыша, бросил эти карты на кровать. Получалось, что Кинопс, вопреки заявлениям Спиро, положил в шкатулку не копии писем, а карты Таро, и теперь вся эта возня показалась мне еще более странной и непонятной. На дне шкатулки, однако, я увидел сложенный вдвое небольшой лист бумаги, внутри которого лежало что-то объемное.
Я вытащил из шкатулки этот лист, и из него выпала пачка банкнот достоинством в пятьсот евро. Банкнот этих, как я тут же посчитал, было двадцать штук, однако у всех у них имелся один досадный дефект, явно являвшийся результатом чьего-то преднамеренного вредительства: у них отсутствовал нижний правый угол. Отрезанный «треугольничек» составлял не более десятой части каждой банкноты, однако этого вполне хватало для того, чтобы можно было считать их всех недействительными. Смысл всего этого был очевиден: я получу «треугольнички», при помощи которых банкноты можно будет сделать действительными, только в том случае, если приеду на встречу с пресловутым миллионером.