Эйнара Халворсена проводили в кабинет Гюру. Он остановился у дверей, на его лице не было никакого выражения, голова чуть склонена набок. Лоб и макушка блестели от воды.

— Садитесь.

Размеренным движением он вытащил из кармана брюк носовой платок и промокнул лоб и лицо. Затем расстегнул пиджак и встряхнул его перед тем, как повесить на спинку стула. Усаживаясь на стул для посетителей, он излучал надменное спокойствие и педантичность.

— Это наш третий разговор. — Гюру заметила, что ее голос звучал не так твердо, как бы ей хотелось.

— Предыдущие были весьма приятными.

— Правда?

Она не видела его улыбки, но угадала, что он улыбается. В глубине души он над ней насмехался.

— Вы тоже это скоро поймете.

Она сжала зубы, чтобы сдержаться и сохранить спокойствие. Всем своим существом он провоцировал ее и сам прекрасно это осознавал. Он провел в кабинете меньше минуты, но уже добился преимущества. На пустом месте.

— Потому что каждый раз, когда мы встречаемся, всплывает что-то новое, какие-то детали, о которых вы ранее умолчали.

— Я ответил на все ваши вопросы, ничего не утаив. — он сидел, уперевшись обеими ногами в пол. Поза совсем не расслабленная, однако от него исходила аура абсолютного контроля над ситуацией.

— Похищение вашей племянницы…

— Мы не поднимали эту тему во время первого разговора.

— И вам не пришло в голову рассказать нам об этом?

— С тех пор прошла целая вечность, и это дело никак не связано с Идой.

— А я думаю, между ними есть связь. Учитывая ваши предсказания.

Эйнар Халворсен наклонился вперед и встретился взглядом с Гюру. Ей показалось, что он смотрит в пустоту.

— Предсказание — это ваше слово. Я просто говорю о том, что вижу.

— Где вы находились, когда похитили вашу племянницу?

— Мы опять говорим об Ангелике?

В первый раз он выглядел искренне удивленным. Казалось, он не успел обдумать, подходит ли эта эмоция к данной ситуации. Гюру не спешила с ответом, и Эйнар задумчиво провел рукой по подбородку.

— На работе, — сказал он.

— Где именно?

Снова взгляд, в котором читалась попытка поймать спрятанную в вопросе уловку.

— В то время я работал на борту одного из самых прославленных кораблей, ходивших вдоль северного побережья, хотя тогда я этого не осознавал. Я был младшим коком и не видел ничего славного в том, чтобы чистить картошку с утра до ночи. Тот корабль назывался «Лофотен», а свою карьеру я начинал на судне «Рагнвальд Ярл» — потом его несколько раз переименовывали и списали еще до того, как вы закончили среднюю школу.

И снова Гюру едва сдержалась. Последний комментарий был явно сделан не случайно.

— И как быстро вам надоело чистить картошку?

Эйнар Халворсен провел рукой по затылку, а потом вытер мокрую руку о штаны.

— Что-то подсказывает мне, что вы и так знаете ответ на этот вопрос.

— У нас есть данные, что вашу племянницу держали в каюте одного из кораблей «Хуртируты».

— Это Ангелика сказала?

— Да.

— Сейчас?

Гюру решила не отвечать.

— А ведь все эти годы она пыталась вспомнить, где находилась те три дня.

— Теперь она получила ответ на свой вопрос.

Он наклонился поближе:

— Знаете, если Ангелика уверена в этом, то так оно и есть. Нельзя недооценивать подсознание.

— Даже двухлетнего ребенка.

— Даже двухлетнего ребенка, — подтвердил он.

— Мы считаем: тот, кто ее похитил, был либо пассажиром, либо членом экипажа судна.

Эйнар Халворсен никак не отреагировал на это предположение.

— Исчезновение и возвращение девочки… на третий день… совпадает с маршрутом «Хуртируты».

Эйнар Халворсен едва заметно кивнул.

— Вашей сестре вернули ее единственное дитя. А вот женщине из Свольвера через несколько месяцев не повезло. Ее двухлетнюю дочь так и не высадили на берег.

На лице Эйнара Халворсена ничего нельзя было прочитать.

— И мы почти уверены, что ее тоже держали на борту «Хуртируты».

Эйнар Халворсен снова вытер затылок.

— Я очень надеюсь, что вы не поспешили поделиться вашей версией с коллегами. Юный чистильщик картошки с острова Рингвассёй — преступник, которого столько лет безуспешно ищет полиция!

Она сглотнула.

— Как я уже сказал, если в итоге вашего расследования Ангелика получила ответ на вопрос о том, где она находилась, ничего лучше и придумать нельзя. И, возможно, «Хуртирута» — это правильный ответ, а вот я — вовсе нет. Вы молоды и честолюбивы, и я уверен, что благодаря вашей настойчивости вы многого добьетесь. Но не позволяйте мне стать вашей грубейшей ошибкой.

Гюру потеряла контроль над собой и ударила рукой по столу.

— Вашей дочери нет дома уже двое суток. Кто-то держит ее в плену, а вы сидите здесь и строите из себя чертова мессию, слепо верящего в то, что она вернется на третий день. Ведь именно это вы пообещали своим последователям? Если сам Эйнар Халворсен утверждает, что что-то произойдет на третий день, так оно и будет? Ида — ваша козырная карта, благодаря которой вы сможете привлечь людей в загибающуюся общину?

Эйнар Халворсен потянулся за рулоном бумажных полотенец, стоявшим на подоконнике.

— Можно взять?

Она возненавидела себя за то, что не ответила сразу же, и нехотя кивнула.

В этот раз он вытер шею и грудь.

— Я не успел взять с собой зонт. Ваши коллеги очень спешили. — Он аккуратно сложил мокрую салфетку. — Надеюсь, вы приняли во внимание то, что вломились в наш дом Божий.

— О чем вы?

— О нашем здании. Вы там были.

— Послушайте! Я делаю все, что считаю необходимым для того, чтобы отыскать Иду.

— Мой ответ — нет.

— Что?

— Я ничего не сказал общине об Иде.

Она сразу же почувствовала, что ей стало легче.

— Почему? Зачем упускать такую возможность?

— Ида моя дочь. Эта ситуация касается только меня и моей жены. Конечно, мне позвонила сестра, а также некоторые члены общины. Но я никому специально ничего не говорил.

— А в тот раз? О видении об Ангелике вы также молчали?

— Я был молодым и глупым. Я думал, все обрадуются тому, что все закончится хорошо. Но я ошибался.

— А что именно вы видели? Как она лежит, дрожа от страха? Вы видели помещение, где она находилась? Того, кто сидел рядом с ней? Почему, черт подери, я должна вытаскивать из вас информацию клещами?

— Я видел, что Ангелика воссоединится с матерью, вот и все.

— А как выглядели эти три дня? Тогда вы были так же уверены, как и сейчас.

— Гюру Хаммер…

— Следователь Хаммер!

Он удивленно взглянул на нее.

— Я не виноват в том, что видел и не могу толковать свое видение никак иначе. Я вижу все совсем не так, как на фотографии. Это скорее знание, которое ко мне приходит.

— Знание? Сначала видение, теперь знание. И как это понимать?

Эйнар Халворсен не ответил, и Гюру принялась листать бумаги, чтобы немного успокоиться.

— Знание, как вы говорите. Вы рассказывали мне о женщине, которую посетили. Насколько я помню, вы говорили о зреющем черном нарыве.

— Возможно, я выразился именно так. Я пытаюсь как можно проще объяснить то, что вообще не поддается объяснению.

— Дружеское участие, не так ли?

— Пусть будет так.

— И как же звали этого друга?

Эйнар Халворсен поднял руки, словно сдаваясь. В остальном, никаких жестов.

— Прямо сейчас и не вспомню. Прошло много лет. Это важно?

— Возможно. — Она явно слышала, как дрожит ее голос.

— Конечно, я могу это выяснить, хотя мне не хотелось бы тратить на это время до тех пор, пока не вернется Ида.

— Вы не рассказывали о том, что на самом деле видели, когда пришли туда?

Эйнар Халворсен покачал головой.

— Самые разные мерзости.

— А мальчик? Что вы сделали, чтобы ему помочь?

Он посмотрел на Гюру ничего не выражающим взглядом.

— Как уже было сказано, я был молод и глуп. Я не знал, что мне делать.

— И не сделали ничего?

Впервые ей