– Я перед совещанием говорил с Уэйном один на один, – сказал Габен. – Пытался хоть что-то разузнать…

– Удалось?

– Почти ничего. Но он мне намекнул, что нужно быть готовым к самому серьезному исходу. Вот такая штука.

– Закроют колонию?

– Сначала могут посадить на карантин. А потом… Что вообще будет потом – неизвестно. Но ничего хорошего, я задницей чувствую. Я спросил его прямо: «Чего ждать-то? Зачем, говорю, со мной в прятки играть? Не мальчик вроде…» – Габен помолчал и добавил: – А он давай юлить и скользить по плоскости… Мол, ждать можете чего угодно! Дескать, полная проверка деятельности на планете и все такое.

– Мне неясно, почему они в первую очередь на «Сад» не полетели, – пожал плечами Антон. – Вроде вся наша деятельность сосредоточена именно там. А они на какое-то «Око Даннха» собрались… на «Слезы», понимаешь… Странный какой-то маршрут. Что они там найдут?..

– Антон, ты это… – Габен пожевал губами и посмотрел на Антона как-то задумчиво. – Понимаешь… Я про расследование твое…

Он замолчал и потер пальцем орлиный нос.

– Ну говори, говори.

– Ты бы был поосторожнее, – озабоченно произнес Габен. – Ни ты, ни я не знаем, что у них на уме. Если ты им помешаешь или сунешься, куда не следует – они тебя отстранят от дела. Да что я тебе говорю, ты и сам это лучше меня знаешь…

– Это тебе Уэйн дал дружеский совет? – сухо спросил Антон.

– Нет, что ты… Интуиция, только и всего. Не нравится мне все это. Вот…

– У меня тоже интуиция, Поль! И она мне вчера знаешь, сколько всего наговорила? Тут есть чем заняться. Клянусь.

Габен вздохнул.

– Я же тебя не прошу закрыть дело! Я говорю: будь предельно осторожным, Антон! Одно неверное движение с твоей стороны – и все.

– Спасибо за заботу, Поль. Но лучше бы ты мне помог добраться до архивов Зордана. Надави на Стоцкого, а?

Габен нахмурился и покачал головой.

– Антон, мы же договорились, не так ли?! – проворчал он. – Не сейчас. Ты тоже, однако, выбрал время, когда комиссия нагрянула! Да и Стоцкий ничего не позволит без приказа с Земли.

– Поль, а ты уверен, что комиссия не интересуется Зорданом и его работами? Что она не интересуется самим Стоцким, в конце концов? Зордан был его правой рукой, между прочим! Ты не думаешь, что так или иначе, но придется поднимать эти вопросы, а?

– Тем более! – выдохнул Габен, и в глазах его что-то сверкнуло. – Ты-то туда какого лешего суешься, Антон?! Зачем лезешь в это дерьмо? Кто ты такой в сравнении с ними, господин следователь, а? Я поначалу тоже предполагал, что комиссия будет брать в оборот Стоцкого и всю его команду. Что начнут интересоваться его экспериментами на «Саде»… Да только работы на «Саде» Уэйна волнуют не особо, как я вижу. Полет на станцию вообще в их планах пока не значится. Я ничего не понимаю, Антон! И не хочу уже понимать! К черту!..

Габен выговорился, умолк, махнув рукой, откинулся на стуле и стал ожесточенно расстегивать пиджак.

– Поль, – мягко сказал Антон. – Не переживай. Ты просто перенервничал… Там посмотрим, Поль. Разберемся.

– Посмотрит он… Разберется…

– Их «Сад» со Стоцким не волнует, а меня волнует. Вот и прекрасно. Значит, мы друг другу не помешаем.

– Все бы тебе шутить. А ведь я серьезно говорю. Держи ухо востро.

– Хорошо, хорошо… Ты мне скажи: они тебя отстраняют?

Габен бросил на него тяжелый усталый взгляд, потом отвел глаза в сторону.

– Так вопрос не ставился, – угрюмо ответил он. – Пока по крайней мере. А что будет завтра или, скажем, к вечеру… кто знает?

Габен снова замолчал, отвернувшись к окну, и забарабанил пальцами по столу.

Антон, воспользовавшись паузой, встал и зашагал к выходу. Краем глаза он видел, что Габен повернулся на стуле, слегка наклонив голову, и озабоченно провожал его взглядом.

– Ладно, сыщик, – проговорил Габен Антону в спину. – Ладно… Ты все равно держи меня в курсе, слышишь?

– Конечно, Поль.

Выйдя из кабинета Габена, Антон направился к лифту, но успел сделать лишь несколько шагов.

Он почувствовал ее раньше, чем увидел. Уловил ее присутствие всем своим существом.

Он не успел ничего понять – теплая волна мягко толкнула изнутри, и ноги вдруг стали предательски непослушными. Он замер в безлюдном коридоре, не дойдя до дверей лифта, и медленно обернулся.

Она приближалась к нему в матовой, пластиковой пустоте, освещенной цепочкой ламп под потолком. Очертания ее фигуры расплывались у него в глазах. Кажется, она называла его по имени… Будто во сне он протянул руки навстречу и открыл рот, но не услышал собственного голоса. В следующее мгновение она уже была в его объятиях и уткнулась лицом ему в грудь…

Что-то снова случилось со временем.

Оно или исчезло, или обрело иной масштаб. Чувства Антона сначала слепились в бессвязный комок, потом растворились в небытии… и снова возникли, стали уверенно наполнять его… Спустя не то мгновение, не то вечность, Антон ощутил, как часто и глубоко дышит Аня, как дрожит всем телом у него в руках. Он осознал, что нежно гладит рукой ее волосы и непрерывно шепчет ее имя. Он обрел способность слышать ее молчание и стук собственного сердца, видеть ее влажные глаза среди спутанных прядей…

Еще не придя в себя окончательно, Антон нашарил на стене кнопку вызова лифта. Им повезло – кабина оказалась пуста. На деревянных ногах он увлек Аню внутрь и вдавил клавишу с номером служебного яруса. Там, наверху, практически всегда было пусто, разве что изредка попадались техники из «обслуги», бродившие среди молчаливых конструкций яруса по своим техническим делам.

Им повезло снова: на крыше не оказалось даже техников, но и это уже было не важным. Силовую защиту сняли еще утром, и по ярусу вовсю гулял ветер. Временами он подвывал, словно жаловался на жизнь царящей вокруг тишине. Звуки с земли сюда почти не доносились. День был в разгаре, и Этта игриво швырялась сквозь неспокойные облака солнечными бликами в полированные бока бункеров и металлокерамические напольные покрытия.

Сначала они долго стояли, лишенные необходимости произносить какие-либо слова. Их затяжные поцелуи иногда прерывались, и тогда Антон гладил волосы Ани, вдыхал их запах, а она терлась щекой о его шею.

Минула еще вечность, потом подал голос «ком» Антона, беспристрастно уведомив о входящем запросе. Запрос был низкоприоритетный, и Антон не стал на него отвлекаться.

Он нежно взял Аню за шею и стал медленно рассматривать каждую частичку ее лица. Губы ее разлепились, и она произнесла:

– Я искала тебя… Господи, Антон, я так хотела тебя найти…

– Правда?.. – проговорил он, чувствуя, как комок подступает к горлу.