удивили Эщин. Она не успела попрощаться со всем, что было ей дорого. Ей казалось, что Сынгу всегда будет рядом и она навсегда останется его ученицей – членом «Армии справедливости».

– Не слушайте меня и, если я попытаюсь остановить вас, не останавливайтесь. Вы изо всех сил стремились стать частью этой суровой жизни и добились своего, но я больше не могу быть вашим учителем.

– Но учитель… – Девушка покачала головой, глядя на грустную улыбку Сынгу, но он уже все решил.

– Теперь у меня другая работа. Улыбнитесь мне и пожелайте удачи. Прошу вас, госпожа.

По щекам Эщин потекли слезы. Она понимала, что он по-прежнему будет защищать Чосон, но теперь они пойдут разными дорогами.

– Берегите себя. Я благодарна вам за все, учитель.

Эщин поклонилась Сынгу, и он поклонился в ответ.

– Благодарю вас, госпожа.

Настало их время прощаться.

После того как Сынгу отправился во дворец, Эщин решила посетить хижину. Она собиралась забрать оружие и сжечь все, что могло бы навести на ее след. Ее сопровождала Хаман. Дорога показалась девушке короче, чем обычно. Теперь Эщин и Сынгу будут защищать эту страну каждый по-своему.

На удивление, рядом с хижиной, о которой почти никто не знал, сегодня было много людей. Солдаты, стоящие около хижины, сразу узнали девушку. Через некоторое время из хижины вышел министр иностранных дел в сопровождении Докмуна.

– Свояченица!

Докмун был удивлен, увидев Эщин.

– Как вы поживаете? Я так редко вижусь с сестрой, – с трудом скрывая растерянность, ответила она.

Ванык изучающе посмотрел на девушку, которая разговаривала с Докмуном.

– Раз вы его свояченица, значит, вы также внучка Ко Сахона? Как же девушка из знатной семьи оказалась там, где ей быть не положено?

– Эщин, поприветствуй министра иностранных дел Ли Ваныка.

Но девушка даже не повернула голову в сторону Ваныка, приняв абсолютно незаинтересованный вид, и начала говорить со служанкой.

– Мой дедушка очень слаб и желает на ужин мясо кабана. Передай ему, что я здесь именно поэтому.

– Эщин! – закричал ее зять, но она не дрогнула.

Докмун был поражен неуважением, которое девушка проявила по отношению к Ли Ваныку, чьи гордость и самолюбие были уязвлены.

– Вы сторонитесь меня потому, что я мужчина, или смотрите на меня свысока из-за моего происхождения? Я стою прямо перед вами.

– Если император даровал ему столь высокий титул, он должны сделать все, чтобы соответствовать ему вне зависимости от своего происхождения. У меня нет причин смотреть на него свысока, но я предпочитаю держать дистанцию. Передай ему это и проверь, на месте ли стрелок Джан, – сказала Эщин служанке.

– Вы такая же, как и ваш дед, я прав? Уходим! Так или иначе, я не зря приехал, – усмехнулся Ванык.

Однако это сравнение показалось забавным лишь ему самому. Докмун был расстроен поведением Эщин и гневно посмотрел на нее перед тем, как уйти. Девушка и ее служанка стояли и провожали взглядом мужчин, спускающихся все ниже по склону. Эщин терялась в догадках, откуда Ваныку известно про хижину.

С трудом спускаясь по пологой тропинке, Ванык погрузился в свои мысли.

«Это потомки людей, состоявших в “Армии справедливости” во время Имджинской войны, которые присоединились к этой организации в тысяча восемьсот девяносто пятом году. Чем, по-вашему, занимаются дети тех людей?» – ему вспомнились слова Такаси, а также весь неприятный разговор с ним, и он снова разозлился на японца.

А шедший рядом Докмун размышлял, как выходка Эщин отразится на его дальнейшей судьбе.

– Сколько лет твоей свояченице?

– Она родилась в тысяча восемьсот семьдесят пятом году – значит, двадцать восемь или двадцать девять.

Ванык зашагал дальше, размышляя. Он знал, что Эщин была сиротой, которую привезли в Чосон из Японии. Она родилась в тот же год, когда он расправился с членами «Армии справедливости». И если бы у людей, которых он убил, был ребенок, то он был бы как раз такого возраста, однако среди имен, которые ему назвал в свое время Енджу, не было никого с фамилией Ко. А вдруг Енджу назвал ему ненастоящие имена своих товарищей?

По возвращении домой Ванык тут же вызвал к себе начальника полиции и приказал ему связаться с полицейским управлением в Токио, чтобы оно предоставило список всех чосонцев, живших там в то время. Также он пожелал, чтобы список отправили телеграммой. Девушка не давала ему покоя. Он чувствовал, что она не просто обычная молодая госпожа.

Превозмогая боль, Донмэ медленно прошелся по больничной палате. С трудом, но теперь он мог передвигаться самостоятельно. Рядом с ним стоял Юджо.

– В меня стрелял портовый носильщик.

– Наши люди сейчас проверяют каждый закоулок Хансона. Еще я отправил несколько человек в рыбацкий поселок, где он недавно был. Мы найдем его и убьем.

– Я скорее умру, чем вы его найдете. Говорите всем, что Ку Донмэ выжил, и он объявится сам. И еще нужно позаботиться о Хотару.

Донмэ посмотрел на дверь, за которой стояла его названая сестра. Юджо склонил голову и, подойдя к Хотару, предложил ей выйти на улицу. Донмэ молча наблюдал за ними.

Как только стало известно, что Донмэ пришел в себя, полицейский и начальник почты пришли к нему и принесли телеграмму с именами чосонцев, полученную из столичного полицейского управления Токио полицейским управлением Хансона.

– Так значит, этот список запросил Ли Ванык? – спросил Донмэ, яростно сверкнув глазами.

Перебинтованный, ослабевший якудза наводил на них такой же ужас, как если бы он был в своей лучшей форме и обычной одежде. Оба посетителя закивали в подтверждение его слов.

– Верно. Я подумал, пойти к нему или к вам, и решил сначала навестить вас. Мы вместе очень сюда спешили.

Донмэ пробежался по именам в списке, и некоторые оказались ему знакомы: «Ко Санван» и «Ким Хиджин». Он нахмурился, и в этот момент полицейский и управляющий почтой, которые внимательно следили за выражением его лица, забеспокоились. Донмэ вспомнил, как сидел в храме напротив табличек с именами родителей Эщин. Он понял, что теперь целью Ваныка стала внучка Ко Сахона.

Глава 12

Красный флюгер

Японский переводчик пришел в дом Эщин и сообщил, что, когда ее дом обыскивали солдаты, один из них украл у нее из комнаты музыкальную шкатулку. Как раз сегодня девушка обыскала каждый уголок своей комнаты, чтобы ее найти.

– О чем вы? Из моих вещей ничего не пропало, – ответила она.

Если бы Такаси узнал, что эта шкатулка на самом деле принадлежит