– Чего? – не понял я её, – Тех мальчишек? Они тебя не тронут больше, обещаю.

– Нет, – выдохнула она, – Я тебя боюсь. Боюсь, что ты будешь ругаться на меня…

– Да с чего бы? – аж опешил я, – Не собираюсь я на тебя ругаться. Или… Твой дар сработал? – догадался вдруг я.

Она лишь молча кивнула в ответ.

– На меня? – решил зачем-то ещё раз уточнить я. Она опять кивнула, а в её глазах появились слёзы.

– Эй, не вздумай плакать. Я ещё живой, вообще-то, и помирать не собираюсь, – подмигнул я ей, и потрепал по макушке, – Меня уже столько раз собирались убить, а я всё ещё живой, как видишь.

– И ты не боишься? – удивилась она, вытирая рукавом слёзы.

– Не-а, – беспечно улыбнулся я, – Лучше расскажи, что ты там почувствовала. Когда мне этого ждать. Или ты не знаешь?

– Нет, – покачала она головой, вздохнув, – Но точно не сегодня, так как меня очень слабо кольнуло, но не позже, чем через три дня. Извини, я больше ничем не могу тебе помочь.

– Ты уже и так достаточно мне помогла, – приобнял я её, – Спасибо! Не даром говорится, предупреждён, значит, вооружён. Ты меня предупредила, и теперь я буду готов к любым неприятностям. А сейчас беги уже в класс.

Она кивнула, робко махнула мне на прощание рукой, и убежала, а я задумчиво побрёл обратно, гадая, что это за новая напасть мне грозит, и где и от кого мне её ждать.

Глава 16

– Уф, ну и денёк… – выдохнул Демидов, когда закончился последний урок.

Весь класс дружно встал, попрощавшись с учителем, и мы медленно двинулись к выходу, пропустив вперёд почти всех одноклассников, спешивших разбежаться по своим клубам.

Мы втроём тоже решили навестить сегодня свой. Работа работой, но от клубной деятельности нас пока никто не освобождал. Хотя по-хорошему, стоило бы. Учитывая, сколько у нас времени будет уходить на этот дисциплинарный комитет, клубная деятельность тут получалась вообще не в тему. И это ведь у нас сегодня только первый день был, и бюрократии пока было по минимуму. Нет, определённо надо будет поговорить с директором о том, чтобы клубную деятельность нам либо отменили, либо сделали свободное посещение.

– И не говори, – подхватила Настя, вставшая рядом со мной, – Я так как сегодня ещё никогда не уставала, а ведь это только первый день, да и тот не закончился!

– Угу, – буркнул товарищ, – Я даже в какой-то момент успел пожалеть, что подписался на это. Мало того, что нагрузка увеличилась и отнимает все силы, так и работа эта очень неблагодарная. Меня, по-моему, за сегодня половина школы успела возненавидеть. Я и не знал, что у нас, оказывается, есть столько любителей покурить в туалете, или прогулять урок. Если бы не запрет вызывать на дуэль членов нашего клуба, то, думаю, за сегодня меня раз десять вызвали бы.

– А у нас есть такой запрет? – неподдельно удивился я, шагая рядом с Настей. Мы уже вышли из класса, и медленно брели в сторону клуба.

– А ты не знал? – вопросом на вопрос ответил он, – Этот запрет директор лично ввела, внеся изменения в школьный устав. Я слышал, как она завучу говорила, что если его не ввести, то у нас все челны комитета только и будут заниматься тем, что по дуэлям ходить.

– Согласна, – подхватила Настя, – Но и нам тоже запрещено вызывать на дуэль школьников. Если бы не это, я бы сама, наверное, не сдержалась бы сегодня, и вызвала парочку придурков. Достали!

– Если у тебя какие-то проблемы с кем-то, зови меня, – глянул я на неё серьёзно, – Я вмиг по голове настучу идиотам, и никакой дуэли не понадобится.

– Я справлюсь! – решительно отказалась она, мотнув головой, и тут же улыбнулась мне, смягчая резкость своей фразы, – Но всё равно, спасибо за заботу.

– Угу. Ну, а ты не расстраивайся, – сменил я тему, хлопнув по плечу Серёгу, – Я не успел вам рассказать. У меня есть новости, которые могут подбодрить вас в этой деятельности, – усмехнулся я, и пересказал им свой разговор с директором, и что она нам обещала за нашу деятельность, – … так что нам за это платить будут. Я, конечно, понимаю, что для вас это будут смешные деньги, но тем не менее хоть что-то…

– А ты думаешь, что мы, представители богатых родов, прямо в деньгах купаемся? – рассмеялся Демидов, а потом резко помрачнел, – Лично мне, например, выделяют лишь пятьдесят рублей в неделю на карманные расходы. Отец считает, что незачем нас с сестрой баловать большими деньгами, и мы должны знать им цену. Так что если нам и правда хоть сколько-то будут тут платить, то я только рад буду.

– Ага, и я тоже, – подхватила Настя, – Мне чуть больше выделяют, но вы даже не представляете себе, сколько сейчас стоит косметика, у меня почти все карманные деньги на неё уходят. Ну, и грамота тоже лишней не будет. Это очень поможет мне поступить самой туда, куда я хочу, не обращаясь за помощью к роду. И не слушать советов отца о выборе вуза. Он всё хочет, чтобы я пошла в тот, который он закончил, учиться на юриста, но я не хочу. Мне это неинтересно.

– А кем ты хочешь стать? – поинтересовался я, подавив желание сказать, что она и без всякой косметики выглядит просто шикарно. Такие вещи лучше наедине говорить, без лишних ушей.

– Врачом. Детским, – чуть покраснев, ответила она, – Отец это пустой блажью считает. Мол, где это видано, чтобы люди нашего положения простыми педиатрами работали, но я всё равно добьюсь своего! – упрямо поджала губы она, и мы вошли в кабинет клуба.

***

Честно говоря, идя сегодня в клуб я рассчитывал, что воспользуюсь этим временем чтобы отдохнуть. Почитаю что-нибудь лёгкое, отвлекусь от предсказанной смерти, мысль о которой не покидала меня даже несмотря на то, что она должна была случиться не сегодня. Не могу сказать, что так уж испугался этой новости, учитывая, сколько всего происходит вокруг меня, но в напряжении она меня всё же держала. Но мои планы на отдых сразу же пошли прахом.

– Сегодня пишем сочинение! – строго провозгласила глава клуба, и мы дружно, не сговариваясь, простонали.

– Анечка, милая, давай не сегодня! – взмолилась Катя, – Я так устала, что мне аж думать больно. Может, на завтра перенесём?

– Нельзя, – устало выдохнула Аня, покачав головой, и почему-то с укоризной глядя на меня, – Я понимаю, что мы все устали благодаря нашей новой деятельности, но увы! Завтра мне нужно сдать отчёт о нашей клубной деятельности, а мы за последний месяц ничего и не сделали, только читали. Надо сегодня написать сочинения, обсудить их, и тогда я сегодня хоть что-то смогу включить в отчёт помимо чтения.

О как! Я-то думал, что вся деятельность клуба заключается в чтении книг, а тут, оказывается, и другая деятельность есть.

– Поэтому сегодня каждый из нас должен написать небольшое, буквально на пару страниц, сочинение по своей самой любимой книге, и прочитать его нам всем, – продолжила глава, – Мы их быстренько обсудим, и разойдёмся по домам.

По самой любимой книге, говоришь? – предвкушающе ухмыльнулся я, потерев руки. Да без проблем! Ща я вам тут такое накатаю!

– Только без всяких там аниме! – строго глянула она на меня.

Облом…

– И без детективов с любовными романами! – перевела она взгляд на Демидова с его коллегой по несчастью, которые тут же поникли.

– Не забывайте, что я должна буду названия всех этих книг в отчёт включить, который в администрации школы читать будут, и там такого не поймут. Нужно что-то из классики. Тему сочинения придумайте каждый себе сам. Подумайте пять минут, о чём писать будете, а я вам пока листочки для сочинения раздам, – закончила речь Аня, подошла к шкафу, достала стопку листков, и пошла вокруг нас, раскладывая их перед нами.

Только сейчас я заметил, что сегодня тут нет Юли, нашей с Серёгой одноклассницы. Она явно не очень довольна была, когда мы её одну не позвали в состав нового комитета, и, похоже, обиделась на нас. Да и пофиг. Надоели мне её странные взгляды, которые она то и дело на меня бросала. Надеюсь, решит вообще больше сюда не ходить. Так, но о чём же мне писать, если нужно из классики? – озадачился я, пытаясь вспомнить, кого из классиков я вообще знаю.

Я не помнил, что раньше читал предыдущий носитель тела, но недавно озадачился вопросом того, какие классики есть в этом мире из тех, про кого я узнал из памяти того старика из снов, и оказалось, что тут, как