Мэт устроился поудобнее в кресле, а затем с удовольствием вытянул ноги. Было так приятно почувствовать себя в безопасности.

— Маленькие сердца и печени,— сказал Худ.

— Да,— сказал Мэт.

— Это невозможно.

Харри Кейн вопросительно посмотрел на них.

— Я видел их,— сказал Мэт.— Там ужасно все, но это ужаснее всего.

Харри Кейн насторожился.

— В банке органов?

— Да, черт побери, в банке органов. Ты не веришь мне? Они находятся в специальных сосудах, и насосы гонят живую кровь. Даже стекло теплое.

— Сосуды не могут быть теплыми,— заметил Худ.

— И полиция не забирает детей,— добавил Харри Кейн.— Если бы они забирали, мы бы знали об этом.

Мэт просто смотрел на них.

— Сердца и печени? Но чьи? И больше ничего там нет? — спросил Худ.

— Я ничего не заметил. Нет, подожди. Там было еще два сосуда. Один был пуст, а второй... мне показалось, что там какая-то муть.

— Ты долго там был?

— Достаточно долго, чтобы меня стало тошнить. Черт побери! Мне было не до этого. Я же искал карту.

— В банке органов?

— Хватит,— сказала Лейни.— Успокойся, Мэт. Дело не в этом.

Миссис Хэнкок ушла искать кухню. Вскоре она вернулась с кувшином и пятью стаканами.

— Я нашла .только это. Почему бы нам не воспользоваться едой, что осталась?

Все согласились с ней и Лидия наполнила стаканы.

Худ сказал:

— Мне больше интересна твоя предполагаемая психическая энергия. Я никогда не слышал ни о чем подобном. Это что-то совсем новое.

Мэт хмыкнул.

— Должен сказать, что все, кто верит в так называемую пси-энергию, считают, что сами обладают ею.— Худ говорил сухим тоном профессионала.— Может, мы ничего не обнаружим у тебя.

— Тогда как же мы оказались здесь?

— Может, нам никогда этого не узнать. Какие-нибудь полицейские штучки? А может Демоны Тумана полюбили тебя, Мэт.

— Я тоже думал об этом.

— Когда ты пытался проникнуть в больницу,— продолжал Худ,— тебя обнаружили. Должно быть, ты попал в сеть электронных глаз. Ты не пытался бежать?

— Они направили на меня четыре прожектора. Я просто встал.

— Значит, они не обратили внимания на тебя? Они дали тебе спокойно уйти?

— Да. Я шел и все время ждал приказа остановиться, но его не последовало. Затем я побежал.

— А человек, который ввел тебя в больницу? Что-нибудь случилось до того, как он обезумел и побежал назад к воротам?

— Что именно?

— Что-нибудь со светом?

— Нет.

Худ выглядел разочарованным. Лейни заговорила:

— Похоже на то, что люди забывают о тебе.

— Да. И так было всю мою жизнь. Учителя никогда не вызывали меня, если я не знал урока.

— Хотелось бы мне быть таким везучим,— сказал Худ.

Лейни задумалась над этой идеей.

— Глаза,— сказал Харри Кейн и помолчал, размышляя. Он все это время сидел в позе мыслителя: положив подбородок на кулак и уперев локоть в колено.

— Ты сказал, что с глазами у охранника произошло что-то странное?

— Да, но я не знаю что. Я уже видел такой взгляд раньше, но не могу вспомнить, где именно...

— А тот, что застрелил тебя? У него тоже были странные глаза?

— Нет.

Лейни очнулась от своих дум.

— Мэт, ты думал, что Полли пойдет домой с тобой с вечеринки?

— Какого черта ты это спрашиваешь?

— Не сходи с ума, Мэт. У меня есть причина спрашивать.

— Я не могу понять...

— Ты же сам хочешь понять все..

— Хорошо. Да. Я думал, что она пойдет со мной.

— А она внезапно повернулась и ушла.

— Да.— Мэт хотел еще что-то добавить, но сдержался. Только сейчас он понял, как больно поразил его поступок девушки — Она ушла так, как будто что-то вспомнила. Что-то более важное, чем я, хотя и не жизненно важное. Лейни, может это связано со слуховым аппаратом?

— Да нет, вряд ли. Харри, ты не вызывал ее отдельно?

— Я сказал ей, что мы будем говорить после полуночи, когда все разойдутся по домам. Все могли это слышать.

— Значит у нее не было причин бросать меня,— сказал Мэт.— Впрочем, я не вижу оснований, для того, чтобы копать в этом.

— Странно,— сказал Худ.— Я думаю, что нам не вредно проанализировать твою жизнь.

— Ты очень обиделся? — спросила Лейни.

— Конечно. Кому понравится, когда с ним играют, а потом бросают, как ненужную игрушку.

— Ты не оскорбил ее?

— Конечно нет. Я напился уже потом.

— Ты говорил, что с тобой и раньше бывало такое.

— Да, черт побери. Каждый раз. Я не знал ни одной девушки до этой ночи.— Мэт затравленно осмотрелся. Все промолчали.— Вот почему я не понимаю, чему может помочь этот разговор. Для меня в поступке Полли не было ничего необычного.

Худ сказал:

— Но для Полли это было необычно. Полли никогда не была легкомысленной. Разве я не прав, Лейни?

— Да, она всегда серьезно относилась к сексу и никогда не стала бы кокетничать с тем, кого сама не хочет. Ты говорил о глазах охранника. А ты не заметил ничего странного в глазах Полли?

— К чему ты клонишь?

— Ты сказал, что каждый раз, когда девушка тебе нравилась и ты хотел лечь с ней в постель, она уходила от тебя. Почему? Ты не урод. И достаточно вежлив. И чистоплотен. Так было что-нибудь странное с глазами Полли?

— Черт побери, Лейни... Глаза...— Что-то изменилось в лице

Полли. Она, казалось, прислушивалась к чему-то, чего не слышал никто кроме нее. Она смотрела сквозь него и глаза ее были как у слепой...

— Она выглядела так, как будто о чем-то глубоко задумалась, а затем она повернулась и ушла.

— Это случилось внезапно. Может, она...

Мэт вскочил. Больше он не мог терпеть. Все нервы его натянулись до предела. Еще никто и никогда не вторгался так бесцеремонно в его интимную жизнь! Он не мог себе представить, что женщина, разделившая с ним постель, подарившая ему блаженство, может выслушивать все излияния его души и подвергать их бесстрастному анализу. Он ощущал себя так, как будто его препарируют для того, чтобы поместить в банк органов.

И он уже был готов сказать это в самых изощренных выражениях, когда вдруг заметил, что на него никто не смотрит.

На него никто не смотрит.

Лейни смотрела на искусственный огонь в камине, Худ смотрел на Лейни, Харри Кейн все сидел в лозе мыслителя. Все они были