тебя, и я сожалею об этом. Просто знай, что я всегда любил тебя, Мила, что бы ты ни слышала обо мне.

— Пожалуйста, не делай этого, папа, — взмолилась я. — Он убьет тебя.

— Иван останется с тобой. Он позаботится о тебе.

Неприятное напряжение укорачивало кислород в воздухе.

Ронан провел большим пальцем по шраму на нижней губе, и что-то неясное промелькнуло в его глазах, но я не могла разглядеть это сквозь слезы.

— Это я во всем виновата! — воскликнула я.

— Нет, — резко ответил он. — Это я, и я беру на себя ответственность за это.

По его тону я поняла, что разговор окончен. Я прикусила губу, сдерживая ответ, пока не почувствовала вкус крови. Металлический привкус обычно заставлял мое кровяное давление падать, но в ужасе этой ситуации это не повлияло на меня.

Ронан нарушил молчание, его лицо было сухим.

— Для меня все это несколько мелодраматично.

До этого момента я не знала, что такое ненависть. Тугой комок разрушения раздулся в моей груди.

— Пришли мне координаты для обмена, — сказал папа.

Ронан молчал, с задумчивым и беспокойным блеском в его глазах, наблюдая за мной.

— Что, никакого злорадства? В отличие от тебя, Дьявол.

Мой желудок упал, и губы приоткрылись в осознании. Ронан усмехнулся, увидев выражение моего лица.

— Не смотри на меня так, будто я все выдумал. Я предпочитаю, чтобы девушка выкрикивала мое имя, когда я глубоко внутри нее.

Но я ошиблась. У дьявола не было красной кожи и раздвоенного хвоста. Он воцарился в Москве с грязным ртом, легкой улыбкой и змеей вместо сердца.

— Мы договорились? — резко спросил папа.

Ронан смотрел на меня в течение многих секунд, его холодный взгляд поднимал волосы на моих руках.

— Нет.

— Nyet?

— Я думаю, что сначала хотел бы поиграть со своим новым питомцем.

Я выдержала его взгляд, не желая показывать ему ужас. К счастью, он не мог видеть холодный пот под моей одеждой.

Папа стиснул зубы.

— Дотронься до нее и…

— И ты отрежешь мой член и засунешь его в глотку Нади, — закончил скучающий Ронан. — Я услышал тебя с первого раза.

Nadia?[54]

У дьявола была девушка. Интересно, он держит ее взаперти в подвале или это та оперная певица, которая играет Лизу?

— Если ты появишься в Москве до того, как я приглашу тебя, я отправлю тебе домой части тела твоей дочери в коробках FedEx. Ponimayesh?[55]

— Я отправлю тебя обратно в ад за это, Дьявол.

— Не могу дождаться, — ответил Ронан. — Мы скоро поговорим, Алексей.

Он закончил разговор прежде, чем папа успел ответить. Телефон тут же зазвонил. Он отключил его и уставился на меня тяжелым взглядом, от которого у меня по коже побежали мурашки.

— Ты так предана своему отцу, — холодно сказал он, хотя глаза его были темнее ночи. — Даже после того, что я тебе показал?

Я даже не хотела думать о том мальчике и, что с ним сделали. Это выворачивало мне желудок и заставляло сомневаться во всем. Но у меня не было времени обдумать все это, и прямо сейчас у меня два варианта: дьявол или мой отец. Выбор прост. Мой взгляд горел этим убеждением.

Его челюсть дёргалась.

— Похоже, в тебе больше крови твоей матери, чем я думал.

Я ненавидела то, на что он намекал, что она была кем-то еще, кроме почтенной мамой, которая умерла до того, как я узнала ее. Он лжец. Он лгал с самого первого момента, как я его встретила.

Мое тело напряглось, когда он подошел ко мне. Его тень была живым существом, которое проникло в мою грудь и украло дыхание из легких.

— Ты не должен этого делать, — сказала я ему.

— Опять ошибаешься, kotyonok, — сказал он, обходя мой стул. — Твой отец заплатит за сделанное. — я выдохнула, когда он потянул мою голову назад за конский хвост, его голос стал жестче. — Он будет чертовски потеть из-за того, что я делаю с его драгоценной дочерью. А когда я закончу с тобой, его голова украсит мою каминную полку.

Я судорожно сглотнула.

— Ты болен.

Он провел большим пальцем по моим губам, размазывая кровь от моего укуса.

— У каждого из нас свои пороки, так ведь?

Мои глаза горели несогласием.

— Malen’kaya lgunishka[56], — протянул он. — Я не забыл, как быстро ты набросилась на меня и на всю мою руку, если уж на то пошло. Ты сама сказала, что если бы не я, то кто-то другой. — его хватка в моих волосах усилилась. — Возможно, Альберт.

Меня затошнило.

Почувствовала слабость.

Я не знала, смогу ли пережить это.

— Теперь, когда формальности закончены, может быть, мы покажем твоему отцу, что будет дальше?

Я моргнула, когда его телефон оказался перед нами.

Дьявол был сардоническим и технически подкованным. Моя шея болела от его безжалостной хватки на хвостике, когда он позировал для искривленного селфи.

— Улыбнись в камеру.

Щелчок.

Глава 14

Мила

Machiavellian — злой, подлый, лживый.

— Ты могла хотя бы попытаться, — сказал Ронан, будто он был разочарован во мне, рассматривая фотографию, которую он сделал.

Этот человек был озабочен.

Дьявол ходящий по улицам Москвы.

Он положил телефон в задний карман и присел передо мной на корточки. Развязав веревки на моих запястьях, он рассеянно провел большим пальцем по шершавой коже под ними. Эти маленькие ласки убедили меня только вчера, что он заботился обо мне, но, может, это тепло было просто тайной, которую злодеи передавали друг другу, привлекая свою добычу, прежде чем растоптать их сердца.

— Твой отец такой же сумасшедший, как и ты? — спросила я без эмоциональным голосом.

Он удивленно посмотрел на меня.

— Не уверен. Никогда с ним не встречался. Но если тебе от этого станет легче, то моя мать была такой же садисткой, как и твоя.

Мои глаза вспыхнули от негодования, но выражение его лица и тот факт, что он был достаточно близко, чтобы снова ударить меня, удержали мой ответ. В его взгляде светилось предупреждение, прежде чем он встал и выключил любительское порно по телевизору.

Я потерла запястья и поднялась, морщась от боли в мышцах, и осторожно наблюдала, как он прислонился к комоду, его внимание было сосредоточено на телефоне. Наверное, посылая эту дурацкую фотографию моему папе.

Он мог бы вложить гораздо больше силы в эту пощечину раньше; красный отпечаток руки на моей щеке сделал бы селфи лучше. Я не была так уж уверена, что он хотел причинить мне боль.