– Хорошо, но справиться с Финном это не поможет. – Дариус замолчал, однако лицо его нахмурилось. – Он мог тебя убить.

– Но не убил, – напомнила Элоиза.

– Он непредсказуем и ставит нас всех под удар.

– Меня, ты хотел сказать.

– Всех, – ответил Дариус, с трудом сдерживая гнев. – Сегодня он был в связке с тобой; завтра на твоем месте может оказаться любой из нас.

– Я показала ему кое-какие дыхательные приемы. Это могло бы стать хорошим началом, чтобы помочь ему управлять чувствами.

– Я не хочу, чтобы ты сражалась с ним в связке. Я тебе запрещаю!

Элоиза вскинула бровь и тут же обняла мужа.

– Если бы тебе нужна была покорная жена, ты бы взял ту уродину, которую твоя мать приводила домой, когда ты положил на меня глаз.

Нежная улыбка появилась на лице Дариуса, но быстро померкла.

– В день свадьбы я поклялся уважать и защищать тебя. И, кажется, у меня не очень-то получается.

– Все обойдется.

Дариус фыркнул.

– У тебя больше веры, чем у меня.

Элоиза крепко обняла мужа, и они вдвоем смотрели в огонь, пока мысли кружились на ветру, будто пепел. Отчасти она верила в то, что говорила, однако в глубине души беспокоилась за Финна. Он мог натворить дел. Сегодня во время битвы кузнец трижды каким-то чудом сдержал в себе вулкан силы. Не совладай он с собой, Элоиза, которая была с ним в паре, превратилась бы в пепел. Финну не хватало порядка. Он не думал наперед, не просчитывал ходы, а полагался на грубую силу, целиком отдаваясь чувствам. Пока он не справится со своими способностями, угроза не исчезнет. Оставалось надеяться, что Элоиза и Балфрусс сумеют на него повлиять. Пока еще не поздно.

– По-моему, это плохая идея, – повторила Шани в десятый раз с тех пор, как они вышли из дворца. Армия неуклонно отступала к столице, но Таландра с отцом и Граэгором вернулась домой впереди войска. Требовалось лично устроить несколько дел, и здесь у нее было больше возможностей, чем в лагере.

– Главное, смотри под ноги, – отозвалась принцесса, поплотнее натянув капюшон на лицо.

– Я вижу в темноте, забыла? – Шани сверкнула во мраке янтарными глазами.

– Не забыла. Вот и указывай мне дорогу.

Перед самым выходом Гундер прислал весточку о первосвященнике Филбине. Семя упало в благодатную почву. Оставалось лишь позаботиться, чтобы по возвращении в Зекоррию Филбин получил соответствующее письмо. Его содержание значения не имело – главное, упомянуть раз-другой об «истинной вере».

Обычное письмо, адресованное первосвященнику, не прошло бы дальше нижнего круга его подчиненных, но послание от принцессы ляжет ему прямо на стол. Никто не мог поручиться, что Перицци сохранит независимость, а войскам Севелдрома и дальше будет сопутствовать удача на поле боя, поэтому нелишне было заручиться поддержкой могущественного союзника и постараться разрушить альянс изнутри. Более того, у себя на родине Филбин обладал почти такой же властью, как Тэйкон. К тому же подручные первосвященника надежно его охраняли, а значит, своевременный несчастный случай ему не грозил.

– Можно было выбрать место поприличнее, – сказала Шани, отвлекая принцессу от раздумий. – Высокопоставленных чужестранцев принимают во дворце, это никого бы не удивило.

– Нельзя нарушать обычный распорядок. Срочный вызов во дворец выглядит очень подозрительно.

– Ну и упрямство! А если тебя узнают? – воскликнула Шани с ноткой отчаяния в голосе.

Таландра понимала, что морринка всего лишь хочет ее защитить, но другого выхода не было. К тому же ей редко удавалось побродить по улицам без надзора. Прогулка инкогнито по родному городу дарила странное чувство свободы.

– Если кто и узнает меня, ему не поверят.

Шани вздохнула и остаток пути провела в угрюмом молчании.

Нужное здание ничем не выделялось среди соседних: у него не было ни особых примет, ни краски на окнах, ни украшений и вывесок на входной двери. Девушки несколько минут смотрели на дом из переулка напротив, пока Шани не сделала знак: «путь свободен». Обойдя парадное крыльцо, она провела принцессу до конца улицы, а там свернула на узкую дорожку между рядами зданий.

– Почему не войти через главный вход? – прошептала Таландра.

– Он только для клиентов.

Шани трижды стукнула в неприметную дверь и отступила. На высоте головы распахнулось окошко, в нем показались два карих глаза на широком лице.

– Здравствуй, Ред, – сказала Шани.

Сегодня они с Таландрой оделись в поношенные шерстяные платья тускло-бурого цвета. Все драгоценности, дабы не привлекать к ним внимания, остались во дворце. Лишь свое лицо принцесса не могла изменить, пришлось воспользоваться капюшоном.

– Кто это с тобой? – спросил Ред из-за двери, и Таландра шагнула вперед, чтобы он ее разглядел. – Чего вам?

– Поговорить с Мариссой. – Шани сняла с пояса кошелек и позвенела монетами. – Мы отблагодарим.

– Ждите. – Окошко закрылось, и тяжелые шаги за дверью постепенно затихли.

– Здесь всегда такие приветливые? – спросила Таландра.

– Марисса очень осторожна. У нее нет выбора – с ее-то клиентурой!

Скоро заскрежетали засовы. Дверь распахнулась. За ней стоял Ред – до того высокий, что его лысая голова почти доставала до притолоки. Из одежды на нем был один килт, под которым виднелись волосатые ноги, каждая в обхвате чуть ли не с принцессу. Если бы Ред захотел, то легко переломил ее надвое, как прутик. Таландра уже засомневалась, так ли умно было идти на встречу самой. Несмотря на знакомство с Шани, Ред держал в свободной руке кинжал. Его вид нельзя было назвать неприветливым, но глаза настороженно бегали по сторонам. Гостьи проскользнули внутрь, и верзила запер за ними дверь.

– Можно поговорить с Мариссой? – спросила Шани.

– Не раньше, чем меня ублажите, – отрезал охранник.

– Возьми себя в руки, Ред, – произнес хриплый женский голос. – Ведь это друзья. Правда, Шани?

– Да, Марисса, друзья, – ответила та с глубоким поклоном.

Шани предупредила Таландру, чего ожидать, однако к встрече с Мариссой не подготовила. Такой красавицы принцесса в жизни не видела: соблазнительное, но без излишеств тело, мудрое, но без единой морщинки лицо… Его выразительные черты намекали на смешанное происхождение. Волосы цвета воронова крыла с единственной белой прядью, явно крашеной, ниспадали до узкой талии. Скромное черно-красное платье, плотно сидевшее на фигуре, мало показывало, но почти ничего не скрывало. Таландра старалась не слишком глазеть на пышную грудь, однако не завидовать было трудно. Пожелай принцесса облачиться в такой наряд, он повис бы на ней мешком. Рядом с Мариссой она напоминала костлявого мальчишку.