– Элои не являются центром мира, и искусство навигации ведомо не только им одним.

– Кто ты? – И без того немаленькие голубые глазищи Постумии стали еще больше, глядя на Сашу в упор.

На миг у него возникло желание рассказать ей все, но он сдержался:

– Лучше тебе не знать.

– Опять эти тайны Парменона. Ты такой же непонятный, как и он.

– А ты? Так и будешь охранять храм? Может, вместе махнем на море?

– У меня контракт, осталось еще два года. Если ты не знаешь, то разорвать его нельзя, это дезертирство.

– Вряд ли тебя там достанут.

– Я свое отвоевала. С меня хватит. Да и кем я туда пойду? Я-то навигацией не владею, морского дела не знаю. Значит, мне прямая дорога в абордажную команду, а это, поверь мне, мясо. Здесь я прикоснулась к краю истины, мне иногда кажется, что еще чуть-чуть, и я ее осознаю. А там опять кровь, грязь, попойки… Надоело. Но мне очень жаль, что ты уезжаешь. Ты действительно необычный. Я… – Постумия оборвала свою речь, не решаясь произнести что-то важное.

– Я знаю, – мягко сказал Саша, обнимая ее за плечи. – Но я не могу вечно жить здесь на птичьих правах. А жрец из меня будет плохой.

– Ты иногда высказываешь очень интересные и необычные мысли.

– Иногда, Постумия. Лишь иногда. А заниматься рутиной, улаживая семейные ссоры между сельскими жителями, я не смогу. Не мое это. – И помолчав, Саша продолжил: – Я с детства мечтал о море и верю, что это мое призвание. И сейчас чувствую, что должен туда отправиться. Другого шанса может и не быть.

Она смотрела на него, не сводя глаз, ловя каждую тень на лице, каждое изменение в глазах, вся превратившись вслух. Потом медленно отвернулась и, тяжело вздохнув, сказала:

– Да, это твой путь. Теперь я это знаю.

– Мне пора. – После небольшой паузы она грустно промолвила: – Надеюсь, эту ночь мы проведем вместе.

– Можешь даже не сомневаться, – последовал ответ.

– И… приходи вечером в тренировочную – я задам тебе хорошую взбучку напоследок, – пытаясь казаться веселой, сказала Постумия, ткнув Сашу кулаком в бок.

За обедом состоялся серьезный разговор об их дальнейшей судьбе. Саша и Сергей выразили твердое желание отправляться с Дмитрием. Не менее однозначно озвучил свое решение и Игорь, что встретило понимание у старших товарищей. А вот Коля так и не определился. Отправляться на корабль он не хотел, но и другие варианты его не устраивали. Понимающе переглянувшись, Дмитрий с Леонидычем предложили ему все же отправляться в Бригес (Усть-Камчатск), а там подумать еще. Во всяком случае, как заверил Дмитрий, он всегда его сможет пристроить на складе, который обустраивает в интересах некой новой компании и где будет иметь свой интерес. Математике он обучен, остается только подтянуть навыки адаптации своих знаний к местным реалиям, и тогда из него может получиться неплохой клерк. А дальше видно будет. Колю такой вариант вполне устроил.

Вечером состоялся жаркий бой. Схватка была настолько отчаянной, что он всерьез начал опасаться за свою жизнь. Глаза противницы сверкали гневом, тело кружилось в завораживающем и опасном танце, а рука с тупой шпагой жалила с такой стремительностью, что он еле успевал парировать и уворачиваться, все же получив несколько очень болезненных тычков и один особенно обидный удар плашмя по подставленному заду. Как ему до сих пор не переломали ребра, оставалось только удивляться. Но тут Постумия была, скорее всего, права – именно этот страх получить вполне реальную травму заставлял его быть предельно собранным и фехтовать всегда на пределе своих сил. Впрочем, он тоже в долгу не оставался, сумев пару раз дотянуться до нее, разумеется, как она и требовала, не жалея. Так что и ее тело украсилось двумя новыми синяками. Дмитрий, наблюдавший за этим со стороны, ухмыльнулся и обменялся многозначительными взглядами с лейтенантом, с которым они были поверхностно знакомы.

Когда поединок был закончен, выяснилось, что за ним наблюдали все собравшиеся здесь, прекратив занятия. Тяжело дыша, Саша обтирался мокрым полотенцем, болезненно морщась от его соприкосновения со свежими ссадинами.

– И что, у вас всегда так? – поинтересовался Дмитрий.

– Почти, – выравнивая дыхание, ответил Саша. – Но сегодня особенный день. Поэтому ты мог и не дождаться своего нового рекрута.

– Догадываюсь, – хмыкнул капитан. – К сожалению, признаки того, что женщина тебя любит, такие же, как если она хочет тебя убить.

Саша замер, переваривая эту оригинальную мысль, но, бросив взгляд на приводившую себя в порядок Постумию, бросил в ответ:

– Не в этом случае, – и начал одеваться.

Поскольку все знали о его бурном романе с «капральшей» и даже сочувствовали, то Леонидыч сам пригласил ее на ужин. Но новое общество было ей непривычно, а серьезных тем не поднималось. Поэтому, когда Саша сжал под столом ее руку и они, переглянувшись, поблагодарили хозяйку за угощение, оба испытали явное облегчение. Последняя ночь в бане была по накалу страстей сравнима разве что с первой. Постумия отрывалась по полной. Не было никаких слез, клятв, уверений в вечной любви. Они просто прощались, стараясь насытиться друг другом, насколько это возможно, уснув только под утро, тесно прижавшись друг к другу телами.

Рано утром их разбудил Сергей, громко стуча в дверь.

– Иди, – тихо сказала Постумия, кутаясь в одеяло. – Я приду, когда вы будете отправляться.

Саша быстро ополоснулся под душем и оделся, поцеловав ее в губы напоследок. Вещи были собраны еще до ужина. Надо было только привести себя в порядок и позавтракать.

Снова был кофе, который окончательно взбодрил, потом все начали одеваться. Похудевшие рюкзаки с вещами разобрали по своим лошадям сопровождающие Дмитрия, ребятам снова предстояло топать налегке, что становилось уже привычно. А путь на этот раз предстоял неблизкий. Стоило задуматься о том, чтобы научиться верховой езде, иначе любое подобное путешествие сильно затягивалось.

Постумия стояла на углу гостиницы и не сводила с отправляющихся глаз. Пока Дмитрий-Кордил обменивался с Леонидычем последними словами, Саша быстро направился к ней. Один шаг за угол, и они прижались друг к другу, слившись губами. Сейчас ему уходить совсем не хотелось, он привык к этой странной и красивой женщине, между ними точно было что-то большее, чем просто страсть. Но отступать было поздно. Оторвавшись от ее губ, он посмотрел в бездонные глаза и спросил:

– Когда кончается контракт?

– Через два года, в начале зимы.

– То есть уже меньше? Дата!

Постумия назвала.

– Я обязательно вернусь за тобой в течение той зимы. Надеюсь, я уже буду не простым матросом, а человеком с кое-каким весом. Дождись меня обязательно.

Она молча и совершенно оторопело смотрела на него, не в силах вымолвить ни слова. Саша снова крепко поцеловал ее и быстро направился к процессии. Все ждали только его.