Провидица едко усмехнулась, щуря глаза, явно пытаясь каждым словом уязвить Эдмера. Зачем?

— Боюсь, предрекать тебе удается не так хорошо, как я думал. Где уж копаться в чужих душах! Займись лучше своими прямыми обязанностями, пока мне не пришлось выбирать другую зрящую.

Эдмер кивнул ей напоследок и твердым быстрым шагом покинул зал.

Спал он в эту ночь скверно. В голове постоянно крутились слова Одноокого, принимая значения одно другого зловещее. Та и свихнуться недолго!

Устав бороться с впечатлениями от прошедшего дня, Эдмер встал рано и перед завтраком вызвал к себе Селвина.

— Передай мейре Хингрэд, чтобы она явилась ко мне в кабинет как можно скорее.

Тот кашлянул, прижав кулак к губам, словно хотел скрыть улыбку.

— Мейре Хингрэд? Не Арейя? — уточнил он весьма ехидно.

Эдмер раздраженно махнул на него рукой.

— Ты все правильно услышал. Давай без намеков.

Дернув густыми бровями, Селвин поклонился и ушел. Его не было довольно долго, но наконец он явился, кажется, чем-то озадаченный, а может, даже расстроенный.

— В чем дело? — Эдмер поднял на него взгляд от записей, где отметил предсказания Одноокого. Так над ними проще размышлять.

— Боюсь, мейре Хингрэд не сможет прийти так скоро, как вам хотелось бы, — камергер развел руками и продолжил: — В покоях ее не оказалось. Зато стража видела, как она вечером встретила мейта Бодлера и тот унес ее…

— Куда?! — Эдмер бросил перо в чернильницу, но промахнулся.

— В свою комнату.

Илэйн/Регина

Когда я наконец проснулась, то с большой досадой поняла, что уже утро. Чувствовала себя, прямо сказать, как с большого жестокого похмелья. Вот только не понятно, какой паленой гадости перепила, что меня так размазало. Но, кажется, за ночь все постороннее наконец покинуло мое тело, оставив вялость и неприятный привкус во рту. Я открыла глаза, услышав возню и какой-то размеренный звон поблизости.

Вокруг все та же комната, что и была вечером — значит, не померещилось. А вот вчерашний принц, к сожалению, превратился в тыкву, как у заправской Золушки. Вместо изарда у стола под окном стоял невысокий, крепенький мужчина в темно-фиолетовом камзоле поверх черной рубашки, убранными в тугой пучок русыми волосами и чуть кривенькими ножками.

Да он и мне по плечо будет! Незнакомец на тыкву, конечно, не тянул, но на баклажан — вполне. Он замешивал в мисочке некий отвар и так был увлечен этим процессом, что не сразу заметил, что я уже вовсю его разглядываю.

— Вы проснулись! — воскликнул наконец, повернув ко мне голову. Его плотные, словно у Матрешки, щечки так и сверкнули на солнце. — Меня зовут Кейн, я личный лекарь светлейшего. Мейт Болдер так напугал меня, когда заявил, что от слабости вы вчера не смогли дойти до своих покоев.

Он подхватил ладонью керамическую мисочку, над которой поднимался ароматный пар, и ловко перелил содержимое в чашку через ситечко.

— Да, мне сейчас гораздо лучше, — яс сомнением проследила за его манипуляциями.

— Обыкновенное переутомление! — лихо поставил диагноз мейт Кейн и протянул напиток мне.

Вот не доверяю я здешним зельям! Но лекарь казался таким благожелательным и даже милым, словно Купидон-переросток, что отказывать было даже совестно. Отвар оказался на удивление приятным на вкус, травянисто-цветочным, с немного жгучим шлейфом. И правда, бодрит! Теперь можно спрыгивать с этой грандиозной кровати и бегом — к себе.

Пока я искала свои туфли и одновременно пыталась поправить крайне неприлично помятое платье, лекарь решительно открыл окно.

— Вам нужно пойти прогуляться, мейре! — посоветовал он. — Свежий воздух Долины вернет вам силы.

Да, средство и не блещет оригинальностью, но с ним и не поспоришь.

— Я тоже так считаю, — вдруг раздалось от двери.

Так и оставшись в позе креветки, с одной туфлей в руке, которую не успела надеть, я повернулась к источнику этого возмутительно бодрого голоса. Мой вчерашний носильщик стоял в дверном проеме, едва не заслоняя его собой полностью. При свете дня он казался чуть моложе, чем я подумала вчера. Его волосы отдавали в рыжину, а в глазах, словно в калейдоскопе, перекатывались сапфировые блики.

— Можете идти, мейт Кейн, благодарю, — проговорил изард строго.

Лекарь собрал свои плошки и сразу откланялся. А я наконец обулась и даже успела принять полный достоинства вид, словно здесь моя спальня, а этот правонарушитель скрытно сюда пробрался.

Повисла секундная неловкость, когда мы вновь уставились друг на друга.

— Позвольте представиться, — проговорил мужчина, неспешно приближаясь. — Айкен Болдер.

Он замолчал, явно ожидая моей реакции. Надо же, вспомнил о манерах!

— Тот самый Айкен Болдер, — протянула я. — Спасибо, что не позволили окончательно заплутать в коридорах Хэйвена. Но отчего же вы вошли не через окно? Вы ведь любите… окна.

Мой намек ударил точно в цель. Мужчина нарочито виновато усмехнулся.

— Прошу прощения! — его голос стал чуть мягче. — Я посмотрел в ваше окно случайно, но не смог отвести взгляд. Что я могу сделать для вас, чтобы загладить свою вину за это недоразумение?

— Вряд ли вы можете предложить то, что мне действительно нужно, — если только у него в кармане не завалялся портал на Землю.

Я встала и сразу чуть покачнулась от метнувшихся по телу отголосков слабости. Невольно оперлась ладонью на руку Айкена, а тот уверенно, но вместе с тем мягко схватил мое запястье.

— Вы так думаете? — он слегка потянул меня к себе, и я оказалась прижата к нему едва не вплотную. — Я могу взять вас на утреннюю прогулку и показать окрестности Хэйвена с высоты полета дракона. Если вы не боитесь, конечно!

Он мягко придержал пальцами мой подбородок и чуть склонился.

Вот же прыткий какой: и правда целоваться хочет или, может, проверяет, как быстро я влеплю ему пощечину? Я качнулась назад, разрывая наше соприкосновение. Широкая ладонь легла мне на талию, намекая, что надо бы остаться, ведь меня ждет самое интересное!

Еще чего!

И в этот самый миг с яростным верещанием в окно ворвался изумрудный, отливающий золотом вихрь. Смагарл, ничуть не тушуясь, бросился прямо в лицо Айкену. Тот уклонился, но дракончик все равно успел оставить на щеке изарда три царапины от когтей.

— Кто это? — возмутился мужчина, но меня на всякий случай отпустил.

— Это… — я отошла еще на шаг. — Это мой кавалер, если вам так угодно. Оч-чень ревнивый!

Довольный победой Смагарл опустился на изножье кровати и нагло уставился на изарда с видом «ну что, съел, хвостатый?».

— Что ж вы не предупредили. Я был бы вежливее, — тот осторожно тронул царапины кончиками пальцев.