– Нельзя?! – снова возмущенно крикнула Лана. – Да из меня вода лилась, когда Вивьен меня разбудила, спросите ее, она подтвердит! Если бы не она, я бы уже умерла! Но однажды она может опоздать. Не хотите учить меня снохождению – не надо, сама разберусь, под мою ответственность. Но расскажите хотя бы, как просыпаться. Должен же быть способ управлять этим процессом! Это в любом случае мне пригодится, потому что у меня всегда будет риск провалиться в чей-то сон. Моего будущего мужа, например, если я усну на его подушке. Или в любой гостинице. В любой гостевой спальне друзей, в конце концов. Не могу же я всю жизнь таскать за собой собственную подушку!

Братт несколько секунд гипнотизировал ее взглядом, после чего медленно кивнул.

– Да, пожалуй, это логично. Я могу показать, что нужно делать. Но тебе придется… погрузиться в мой сон.

Лана только удивленно приподняла брови, а Братт в ответ пожал плечами.

– Есть вещи, которые можно постичь только на той территории.

– Ясно… Хорошо… Когда?

– Чем плохо сейчас? – усмехнулся он, делая приглашающий жест в сторону ширмы.

Лана обернулась, только теперь в полной мере осознавая, что на ней лишь весьма соблазнительная ночнушка, тонкий халат и тапочки, а на нем – пижамные штаны и футболка. Слишком мало одежды. Но отказываться глупо. Вдруг он передумает?

– Сейчас ничем не хуже, чем любой другой раз, – нервно улыбнулась она и шагнула в указанном направлении.

За ширмой действительно обнаружилась широкая двуспальная кровать, постель на которой была смята только с одной стороны. На нее Братт и указал.

– Залезай, устраивайся поудобнее.

Сам он лег с другой стороны поверх одеяла.

Лана замешкалась лишь на секунду, а потом нырнула под одеяло. Простынь еще хранила тепло его тела, а подушка – запах шампуня для волос.

– Почти как в детстве, – пробормотала Лана, вдыхая терпкий хвойный запах.

К счастью, Братт то ли не услышал ее, то ли только сделал вид.

– И как мы уснем? – поинтересовалась Лана, чтобы как-то отвлечься от внезапно накатившего смущения.

– Сейчас половина пятого утра. Не знаю, как ты, а я спал от силы часа три. Немного тишины и неподвижности – и усну без проблем. Возможно, ты тоже.

Лана молча кивнула, пытаясь устроиться поудобнее. Но она привыкла спать на боку, а сейчас все не могла решить, куда повернуться. Спиной к нему – как-то невежливо. Лицом… как-то страшно.

– Только если нас кто-нибудь застукает, – неожиданно произнес Братт, – придется сказать, что ты моя любовница. Потому что даже учить тебя выходить из сна я не имею права.

Лана распахнула глаза и удивленно посмотрела на куратора. Тот лежал на спине, как и она, его глаза были закрыты, но губы кривились в едва заметной улыбке.

– А как же ваша невеста? – не удержалась Лана.

– А при чем здесь моя невеста? – нарочито равнодушно переспросил он.

– Не заревнует?

– Это, если что, будет не твоя проблема.

Лане оставалось только снова кивнуть. Действительно, отношения Братта с невестой ее никак не касались.

* * *

Это была практически последняя ее связная мысль. Как куратор и предсказывал, раннее утро и недосып сделали свое дело очень быстро: стоило закрыть глаза и замолчать секунд на десять, как Лана провалилась в сон. В чужой.

Место, в котором она оказалась, было ей совершенно незнакомо. Она сидела на ступеньках небольшого, но очень аккуратного Дома Развоплощенной – древней королевы Роны Риддик. Даже странно: двенадцать лет прошло с тех пор, как ее магический поток официально признали ревоплощенным, а посвященные ей Дома, куда раньше люди приходили послушать ее историю и обратиться к потоку за присмотром и защитой, все еще стоят. Проводятся службы, венчаются пары, младенцы получают благословление… Старые привычки умирают с трудом. Словно никто уже толком не помнит, что именно стоит за ритуалами, но все продолжают их проводить, потому что так людям комфортнее.

Лана поднялась со ступенек и огляделась. Дом, как водится, окружал большой красивый сад, полный цветущих, невзирая на середину лета, деревьев. Наверное, здесь, во сне, еще была весна. Все это находилось на отшибе и небольшом возвышении, а дорожка, ведущая ко входу в дом, другим своим концом убегала к окраине небольшой деревни. Ярко светило солнце, отражаясь от склонов разноцветных крыш, щебетали птицы, но вокруг не было ни души.

Услышав за спиной шаги, Лана обернулась к Дому: из глубины церемониального зала к распахнутым дверям подошел Рейн Братт в костюме нежно-голубого цвета. Лана опустила взгляд на длинную юбку своего платья: она была того же оттенка. В мире за Занавесью это означало, что они одеты как жених и невеста.

Братт улыбнулся, довольно успешно скрывая легкое смущение. Лишь то, как он засунул руки в карманы брюк, выдало неловкость.

– Не стоило говорить о помолвках перед засыпанием.

Лана вопросительно приподняла брови и уточнила:

– Поэтому мы так одеты? Кто из нас отвечает за антураж сна?

– В каком-то смысле это совместное творчество, – после небольшой паузы признал Братт. – Образы из моей головы, но сноходец влияет на то, какие именно образы всплывают.

– И как он это делает? – с невинным видом, как бы между прочим, поинтересовалась Лана.

Братт выразительно посмотрел на нее, давая понять, что уловка не прошла не замеченной. Но все-таки ответил:

– Во многом это зависит от того, с какой мыслью засыпает сам сноходец. Ты спросила меня про невесту, очевидно, подумала о свадьбе, после чего сразу уснула – и вот мы здесь в таком виде.

– А где мы? – не удержалась от еще одного вопроса Лана, снова оглядываясь. – Что за место?

– Моя мать родом отсюда. И неподалеку находится дом моей невесты. Собственно, так мы и познакомились. Я долго отсутствовал в мире за Занавесью, а когда вернулся, решил навестить родные места.

– Вы жили по другую сторону Занавеси? – заинтересовалась Лана. – Долго?

– Достаточно.

– Вам там нравилось?

– Нет, не очень.

– Тогда почему?

– Я был вынужден уехать… Из-за отца…

Братт вдруг прикрыл глаза и стиснул зубы, недовольно поморщился, а потом попросил:

– Лана, пожалуйста, не расспрашивай меня о личном здесь. Я осознаю, что мы во сне, но все равно… Здесь мне сложно противиться твоим расспросам. Я потом не буду толком помнить сон, как это обычно и бывает. Мне бы не хотелось откровенничать в столь… неравных условиях.

– Хорошо, – Лана серьезно кивнула. – Не буду. Только один вопрос, профессор Братт. Марта знает, что вы помолвлены?

Вопрос его явно удивил.