Повернувшись, он обнаружил, что брат наблюдает за ним.

— Ты уже прочитал письмо отца? — спросил его Эр-Джей.

Удивительно, но он не испытал привычного раздражения при упоминании о письме. Наверное, ему действительно пора его прочитать.

— Увидимся позже, — сказал Мэтт, направляясь к двери.

Войдя в свой кабинет, он сразу выдвинул второй ящик стола, достал из-под бумаг конверт, который не видел со дня оглашения отцовского завещания, вскрыл его и, вынув из него листок бумаги, прочитал:

«Дорогой Мэттью!

Я медлил с написанием этого письма, потому что знал, что ты больше всех во мне разочаруешься. Ты имеешь право меня судить. Ты знаешь, как сложно быть отцом. Знаешь, что родители хотят дать своим детям все самое лучшее. Когда родился Флинн, ты посвятил ему всего себя, а после смерти Грейс ты стал для него не только отцом, но и матерью.

Различие между нами состоит в том, что ты стал для Флинна лучшим отцом, чем я для любого из своих детей. Особенно я подвел Джека. Я скрывал от вас его существование все эти годы, и вы узнаете о нем, когда меня уже не будет в живых.

Все, о чем я могу сейчас тебя просить, это о прощении. Все, что я могу тебе предложить, это слова извинения. Если ты меня не простишь, я тебя пойму. Знай, что я люблю тебя и горжусь тобой.

Папа».

Эмоции, охватившие его, были такими сильными, что у него сдавило горло. Он такого не ожидал. Он думал, что в этом письме будут сплошь оправдания и просьбы подружиться с Джеком и Аланом, а оно оказалось проникнуто любовью и восхищением.

Но его отец ошибся. Его, Мэтта, вряд ли можно считать образцовым родителем. Он совершил ошибку, позволив Флинну привязаться к Сюзанне, а затем отпустив ее.

Сюзанна.

Она сказала, что он окружил себя и Флинна секретами, и была права. Он злился на своего отца за то, что тот скрывал существование внебрачного сына, в то время как сам никому не говорит, кто в действительности биологическая мать Флинна.

Мэтт подошел к окну, из которого открывалась панорама Чарлстона.

— Прости, Грейс, — прошептал он, глядя на белые облака, — но я так больше не могу. Я не могу допустить, чтобы Флинн тоже рос, окруженный секретами.

Он должен сказать своим родным, что Сюзанна биологическая мать Флинна. Необходимо, чтобы она при этом присутствовала и все подтвердила.

Достав из кармана мобильный телефон, он набрал ее номер.

Только Сюзанна вошла в свою квартиру и отпустила ручку чемодана на колесиках, как зазвонил ее мобильный. Достав его из сумочки, она, не глядя на дисплей, нажала кнопку соединения и поднесла его к уху. Когда она услышала свое имя, произнесенное до боли знакомым голосом, ее сердце бешено заколотилось.

— Мэттью? У вас что-то случилось? Что-то с Флинном?

— С ним все в порядке. Он сейчас с моей матерью.

— Слава богу, — произнесла она, чувствуя невероятное облегчение.

— Но я бы хотел, чтобы ты вернулась в Чарлстон для одного дела.

Если он сейчас начнет ее уговаривать, хватит ли ей духу сказать «нет»?

— Мэттью…

— Я не хочу, чтобы Флинна окружали секреты, — решительно заявил он. — Я собираюсь сказать своей семье, что Грейс не была его биологической матерью. Что в действительности ты его мать. И я хочу, чтобы ты при этом присутствовала.

Чувствуя, что у нее подкашиваются ноги, Сюзанна добрела до ближайшего стула и опустилась на него.

— Что заставило тебя принять это решение? Ты говорил, что никогда не нарушишь клятву, данную Грейс.

— Мои обязательства по отношению к Флинну важнее обещания, данного Грейс. Я собираюсь поступить так, как будет лучше для моего сына. Сначала я поговорю с остальными, а он все узнает, когда немного подрастет.

Флинн узнает, что она его биологическая мать!

В ее душе затеплился огонек надежды, но она потушила его, прежде чем он превратился в пламя. Что почувствует Флинн, узнав, что у него есть еще одна мама, которая с ними не живет? Позволит ли Мэтт ей общаться с мальчиком?

— Должно быть, это было непростое решение, — произнесла она, гадая, что так внезапно заставило его передумать.

— Меня к нему подтолкнули.

— Кто?

— Ты. Эр-Джей. Мой отец. — Прежде чем она смогла спросить, как он получил совет от своего покойного отца, Мэтт спросил: — Ты приедешь?

— Когда ты собираешься все им рассказать?

— В это воскресенье. Обычно мы обедаем все вместе в родительском доме по воскресеньям. Когда Флинн заболел, нам всем было не до этого, но теперь мы можем возобновить семейную традицию.

Ей даже представить себе было страшно, как отреагируют Кинсейды, когда узнают, что она биологическая мать Флинна. Но она твердо сказала себе, что должна быть там. Ради Флинна. Ради Мэттью. Ради самой себя.

— Хорошо, я приеду, — произнесла она в трубку, надеясь, что поступает правильно.

Встречая Сюзанну в зале ожидания аэропорта, Мэтт обнаружил, что нервно постукивает пальцами по бедру. Они не виделись всего несколько дней, но у него было такое чувство, будто прошла целая вечность. Он тосковал по ней. Дом казался пустым без нее. Лежа по ночам без сна в своей постели, он многое осознал. Если он сможет найти подходящие слова, возможно, ему удастся убедить ее остаться.

Наконец в потоке пассажиров, выходящих из коридора, появилась она. Ее распущенные светлые волосы слегка колыхались, губы были сжаты в тонкую линию, глаза искали его среди встречающих. На этот раз у нее не было чемодана. Только большая дамская сумочка. Очевидно, она собирается вернуться в Джорджию вечерним рейсом. Внутри у Мэтта все упало.

Когда она наконец увидела его, он подошел к ней и поцеловал ее в щеку.

— Ты хорошо долетела?

— Да, спасибо, — сухо ответила она.

Неужели это та самая женщина, которая совсем недавно отдавалась ему с такой страстью?

Положив руку ей на талию, он повел ее к выходу. Снаружи у двери она неожиданно остановилась и сказала:

— Мэттью, с того момента, как ты мне позвонил, я постоянно думаю о родителях Грейс. Как они будут дальше жить, когда ты?..

— Они уже знают. Я подумал, что будет правильно, если они все узнают раньше моих родных, и нанес им вчера визит.

— Как они восприняли новость?

— Оба не смогли сдержать слез, — ответил он, ведя ее к своей машине. — Думаю, когда шок пройдет, с ними все будет в порядке. Я им сказал, что ничего не изменилось. Что они навсегда останутся бабушкой и дедушкой Флинна и смогут навещать его, когда пожелают.

— Ты хороший человек, Мэттью Кинсейд.