Он сжал ее ногу.

— Хватит о ней.

Наташа накрыла его руку своей.

— Но ты любишь сына.

Он посмотрел туда, где бесились мальчишки.

— Да, сам от себя не ожидал. Марк мой, кто бы ни была его мать.

— Наташ, мне бы очень хотелось, чтобы ты поехала со мной. Но у меня несколько встреч, плотный график, сплошная беготня и попытка втиснуть очень много в очень узкие рамки за три дня, — Денис в очередной раз убеждал скорее сам себя, — два ночных перелета.

— Не волнуйся, мы разберемся с мальчишками, — она подошла, обняла его за талию и прижалась к нему.

Он обнял ее в ответ, приподнял ее подбородок.

— Раз буду на юге, постараюсь заскочить к родителям. Они уже несколько лет живут там постоянно. Для обоих климат лучше.

Она кивнула и улыбнулась. Он ее поцеловал, привлекая еще ближе к себе. Она отстранилась первой:

— Денис, ты опоздаешь на самолет.

— У меня бизнес-класс, можно приехать и впритык по времени, — снова поймал ее губы.

— Почему мне нельзя тебя проводить? — недовольно пробубнила ему в уголок рта.

— Потому что тогда я точно никуда не улечу, — выдохнул он.

«Я на месте»

«Слава богу! Как полет?»

«Нормально. Работал. Уже скучаю»

«И я» И фото ее губ в поцелуе.

«Сумасшедший день. Еду в аэропорт»

«Устал?»

«Немного. Как вы?»

«Получили школьную форму для МИ-2, перебрали канцелярию, докупили тетради и прочую мелочь. Денис, я взяла им рюкзаки»

«Обоим?»

«Ты же видел списание. С твоей карточки, как ты и настаивал. Спасибо, но все равно это очень дорого»

«Остальное к школе докупим вместе, когда вернусь. Хочу вас увидеть»

Фото. Сидят на диване с мороженым. Все показывают ему языки.

«Дразнилки! Моя футболка?))»

«Так ты будто немного ближе»

Переговоры затянулись. Мигнул экран телефона.

Фото. Он чуть не поперхнулся. Ее грудь в каком-то невидимом телесном кружеве. Следом еще одна фотография. Грудь чуть сбоку, обхваченная плотным материалом глубокого синего цвета. И смайлик. Смущающийся. Твою…!

«Ты что творишь?! Хочешь, чтобы я из-за стола выйти не смог?! Как мне теперь закончить встречу?!»

«Прости! Я подумала, у тебя перерыв на обед и…Удалить?)»

«Не смей ничего удалять! Искусительница!) Бери оба»

Еле дождался перерыв.

«Покажешь низ?»

«Увидишь дома))»

«Почему не пришло списание? НАТАША!!!»

«Считай, это мой тебе подарок»

«Мой подарок под оберткой»

«Но тебе же понравилась упаковка?»

«Не представляешь, с каким удовольствием я ее разверну»

«Почему же)) Представляю»

«Хочу к тебе»

«Хочу тебя»

«Рррр!»

Она метнулась в него, слетев с лестницы, обвивая шею, выдыхая в нее «Вернулся!» Он подхватил ее за талию, отрывая от ступеней. Она легкими поцелуями прошлась по его щеке и прижалась к губам. Он нежно и быстро поцеловал ее, обнял крепче, повернул голову в сторону двери:

— Мам, пап, это Наташа.

Она наконец заметила растерянно улыбающихся родителей Дениса, замерших у порога. Щеки вспыхнули, она смущенно улыбнулась в ответ:

— Здравствуйте! И простите. Эта сцена предназначалась только для двоих.

Взглянула на довольного Дениса, добавляя:

— Я просто очень соскучилась.

Окинула всех взглядом.

— Почему ты не предупредил, что вы приедете все вместе?

Он широко улыбнулся.

— Сюрприз!

— Марк очень похож на Дениса.

— Да, — бабушка посмотрела на внука, — очень похож. Только он активнее и подвижнее. Дениска в его возрасте был спокойнее и рассудительнее, не по годам. Хотя он и сейчас остается тем же довольно аккуратным и сдержанным Денисом. Не припомню ни одного случая, когда бы он кричал или, например, порвал штаны.

Наталья почувствовала, как неминуемо краснеют щеки, при так некстати всплывших картинках, как он разрывает на ней одежду и рычит в ответ на ее вскрики. Она ощутила его взгляд. Он же, пользуясь тем, что стоял позади кресла матери, недоуменно пожал плечами, всем видом фальшиво намекая, что не понимает причины ее смущения. А карие бесенята танцевали в глубине его глаз.

— Мама, ты описала такого скучного правильного ребенка, — обиженно пробубнил Денис.

Женщина обернулась.

— Ни один ребенок не может быть скучным или неправильным, — ответила Наташа и похлопала по дивану. Денис сел рядом.

— Ни в коем случае! Аккуратность у тебя в крови. Зато все ямы, котлованы в округе были его. Он подбивал других мальчишек, и они устраивали глубинные исследования. При этом, все возвращались с хлюпающими сапогами и вымазанные грязью, а у моего только обувь немного запачкана и руки.

— Не хочется разочаровывать твою мать, но, видимо, пришло время ей узнать горькую правду, — раздался с лестницы голос Сергея Алексеевича. Денис закатил глаза.

— Пап!

— Этот хитрюга очень бережно относился к матери с детства — надо отдать ему должное. Пришел ко мне. Сколько тебе тогда было? Восемь?

— Угу.

— И выдал расклад. Нужны болотники до попы, чтобы случайно не провалиться. Ему, мол, все равно, а мама расстроится. Я тогда понял, что этот парень далеко пойдет. У него в бане были припрятаны высокие сапоги, которые он надевал для своих экспедиций, а потом переобувался в обычные. Но однажды провалился. До последнего сапоги не скидывал, пытался в них выбраться. Промок насквозь, извозился до макушки. В итоге всё равно утопил сапоги, зато вылез сам. Притопал домой. Помню, как стучал веткой в окно кабинета. Пришлось отмывать его из чайника в холодной бане, чтобы мать в обморок не грохнулась, увидев мелкого черта. А сапоги он позже все-таки вернул. Упертый малый.