Жанна замолчала. С минуту все сидели молча, потом Селин отнял ладони от лица и хрипло проговорил:

— Я достану вам эти чертовы документы. Сколько вы мне за них заплатите?

Жанна и Егор переглянулись.

— Двадцать тысяч евро, — сказал Кремнев. — К сожалению, это все, чем я располагаю.

— Хорошо. Фотографии, негативы и двадцать тысяч евро. Я принимаю ваши условия.

Час спустя Егор и Жанна сидели в просторной гостиной «перевала-6». Селина они отправили в резиденцию — дорабатывать остаток трудового дня. Через два часа им снова предстояло встретиться с чиновником.

— А здорово вы его обработали, — сказал Егор, потягивая крепкий черный кофе.

Жанна нахмурилась.

— Чувствую себя настоящей свиньей.

— А выглядите, как королева. Парадокс!

— Возьмите этот парадокс и засуньте себе…

— Осторожней, — предостерегающе поднял палец Кремнев. — Иначе вы станете похожей на меня.

Жанна устало вздохнула:

— Идите вы к черту с вашими подколками.

— Нет, правда, — снова оживился Егор. — Я слышал про нейролингвистическое программирование. Но я не думал, что этот метод настолько эффективен.

— Это не было нейролингвистическим программированием. Это был простой разговор по душам. Вы — «злой полицейский». Я — «добрый полицейский». Только и всего.

Кремнев отхлебнул кофе и снова взглянул на Жанну. Вид у нее был задумчивый и мрачноватый.

— Скажите, Егор, — заговорила она медленно и задумчиво, — вы никогда не задумывались о моральной стороне нашей работы?

Егор покачал головой:

— Нет. Мы — солдаты. Как только солдат начинает задавать вопросы, он перестает быть солдатом и становится философом. Это в лучшем случае.

— А в худшем?

Егор дернул уголком рта:

— В худшем — он погибает. На поле битвы нельзя стоять с раскрытым ртом и считать ворон. Иначе эти вороны тебя же потом и сожрут.

Жанна взглянула на него с любопытством.

— Смотри-ка… Оказывается, и вам не чужда поэзия. Вы, случайно, стихи под одеялом не пишете?

Кремнев покачал головой:

— Нет. Под одеялом я сплю.

— Жаль. У вас определенно есть талант. Значит, вы солдат. А Уколов — генерал. Все верно. Как там было у Бродского?

Жанна замолчала Теперь уже Кремнев смотрел на нее с пристальным интересом.

— Вам действительно так плохо? — негромко спросил он.

Она пожала плечами:

— Не знаю. С одной стороны, мы загнали человека в угол. Гордиться этим глупо и подло. Но с другой — стали на шаг ближе к осуществлению операции. А это хорошо.

— Не стоит об этом думать, — сказал Егор спокойным, уверенным голосом. — На свете нет абсолютной правды. На любой вопрос, на любую проблему или ситуацию можно взглянуть с разных, диаметрально противоположных точек зрения. «Противоположности притягиваются», это еще Гегель сказал. Все слышали слово — «диалектика», но никто толком не понимает, что это такое. Потому что «диалектика» противоречит человеческой природе. Человек жаждет определенности. Но ее нет не только в мире, но даже в человеческих отношениях.

— Что же тогда делать? — тихо спросила Жанна.

Егор пожал плечами:

— Да ничего. Просто не думать об этих вещах, и все. По крайней мере, пока вы на задании. Потом, дома, вы об этом подумаете. А сейчас… Нужно просто делать свою работу.

Егор залпом допил кофе.

— Вернемся к нашему плану, — сухо сказал он. — Жозе Селин добудет электронный ключ от кабинета начальника отдела по координации действий с военной разведкой США Роже Леграна. Затем, в Рождественскую ночь, проникнет в кабинет и доберется до сейфа. До сих пор все легко и просто. Но остается непонятным — как Селин вскроет сейф?

— Вы меня об этом спрашиваете?

— Конечно.

Жанна пожала плечами:

— Я не знаю. Документы хранятся в бронированном сейфе «Мозлер-5М». Этот сейф невозможно открыть.

— Да, — задумчиво проговорил Егор, хмуря брови и потирая пальцами подбородок. — Этот сейф считается неприступным.

— Он действительно неприступен, — сказала Жанна. — Семь месяцев назад подобный сейф, установленный в лондонском офисе корпорации «Энерджайз», пытались вскрыть трое «медвежатников». Это были профессионалы, настоящие мастера своего дела. Но даже им «Мозлер-5М» оказался не по зубам.

Кремнев усмехнулся.

— Спасибо, вы меня утешили. И, тем не менее, мы обязаны его открыть.

— Может, взять в оборот Леграна?

Егор покачал головой:

— Нет. Это птица слишком высокого полета. Конечно, «поймать» можно любого, но у нас нет на это времени. Можно, конечно, действовать силой, но…

— Не получится, — уныло проговорила Жанна. — Легран передвигается по городу в компании двух телохранителей.

— В том-то и дело, — сокрушенно проговорил Кремнев. — Если они отобьются, то второго шанса у нас уже не будет. Пока мы не оказались у сейфа, мы должны действовать тихо и незаметно. Как призраки.

Жанна улыбнулась:

— Призракам проще. Они умеют просачиваться в щели. Вы, случайно, не обучены этому хитрому искусству?

— Фигурой не вышел, — улыбнулся в ответ Кремнев. — А вот вам стоит попробовать. У вас фигурка, как у цирковой гимнастки.

— Спасибо за комплимент. Но, боюсь, даже мне не справиться с этой задачей.

— Н-да, — вздохнул Егор. — Проблема кажется неразрешимой. — Он потеребил губу и вдруг сказал: — Есть, правда, один способ…

— Какой? — насторожилась Жанна.

Егор чуть прищурил свои серые колючие глаза и сказал:

— Что, если мы поручим дело профессионалу?

— Вы говорите о…

Кремнев кивнул:

— Да.

Жанна нахмурилась.

— Мне не нравится эта идея, — сухо проговорила она.

— Идея рискованная, — согласился Егор. — Но другой у нас нет. Собирайтесь! Мы отправляемся в путь!

Час спустя они стояли в темном холодном подъезде. Кремнев приложил ухо к обшарпанной двери и несколько секунд вслушивался. Затем повернулся к Жанне и тихо проговорил: