– Я знаю. На протяжении двадцати четырех часов наши с Элизией судьбы неразрывно связаны.

Я несколько раз сглотнул. Мне нужно попить воды. Солнце припекало, и я чувствовал, как его лучи обжигают кожу.

– Нужно оповестить охрану на Палиндромене, – сказал Рэй. – Только так мы сможем быстро и незаметно ее вернуть.

– Нет. Тогда ты потеряешь работу, а твоя семья лишится дома. Я не могу этого допустить.

Вздыхая через каждое слово, он ответил:

– А что еще нам остается?

– Мы сами их найдем. Нам нужно вернуть их сюда.

– Слишком рискованно.

– Попытка не пытка.

Он дотронулся до моей руки.

– Ты же не хочешь испортить мне будущее, а я не стану ставить на кон твою жизнь. Я готов рискнуть – возможно, Нессандра меня простит. Главное – вернуть пациентку. А для этого лучше всего подойдут спасательные катера Палиндромены.

– Исключено. – Если на станции узнают о моем участии в их побеге, мне придется отвечать перед ними за смерть Калена. Взять на себя ответственность. Но я был не готов к этому! Только не сейчас.

– Почему? – спросил он. – В чем дело, Лор? – Он очень редко звал меня по имени. Это навело меня на мысль о том, что можно рассказать ему некоторые детали, не раскрывая всей правды.

– Я Лор Риттер, – я пожал плечами, чтобы снять напряжение. – Сын Нессандры.

– Нессандры? – он моргнул. – Ты имеешь в виду директора? – Я кивнул.

– Но у нее нет сына. – сказал он.

Я рассмеялся. Естественно, она никогда обо мне не говорила. Иногда мне казалось, что Нессандра любит станцию больше, чем меня, своего сына. Мама унаследовала Палиндромену от своих родителей. Притом что у них возникали сомнения насчет их творения с точки зрения морали, маму это никогда не волновало.

После того, как они умерли, находясь в океане, мама поставила перед собой цель – разгадать загадку смерти, чтобы больше никто и никогда не лишился родителя, ребенка или друга. Казалось бы, благородная задача, однако она была готова пожертвовать всеми и всем, чтобы добиться своего.

Рэй всматривался в скалы за моей спиной, будто он мог видеть станцию, находящуюся за ними.

– Скажи, что это шутка.

– Поверь, я бы с радостью. – Как же я завидовал детству Рэя. Поскольку его мама не была Королевой смерти, то он мог ходить в школу, заводить друзей, отрываться на вечеринках, то есть вести жизнь обычного ребенка. В то время как я все детство провел в окружении трупов, наблюдая, как мама втыкает иголки в попытках их оживить.

Я был для нее сплошным разочарованием, поскольку предпочитал целыми днями карабкаться на скалы, вместо того чтобы узнавать подробности оживления. Я не хотел унаследовать Палиндромену, а кроме того, я никогда не видел своего отца. Мама сказала, что он был рыбаком и давным-давно умер.

Став старше, я мечтал сбежать с острова, чтобы посмотреть мир. Однако после известных трагических событий больше всего на свете я хотел оставаться в подземелье. А теперь мое спокойное и безопасное будущее оказалось под угрозой.

– Что же ты мне об этом не рассказывал? – сказал он, скрестив руки на груди. – Не понимаю.

– У нас с мамой разные взгляды на ее компанию. Я считаю, что мы должны оставить мертвых в покое, а мама думает, что Палиндромена приносит успокоение людям. Она не должна узнать о побеге пациентки. Тогда она выгонит меня из Аквариума, а мне больше некуда идти. – Надеюсь, он не станет интересоваться почему.

Рэй сжал губы, но ничего не сказал.

– Я не хотел тебя подвести, Рэй. Давай я все исправлю, я могу это сделать. – Мне меньше всего хотелось, чтобы еще один друг пострадал из-за моей ошибки. – Доверься мне.

– Зря я попросил тебя меня подменить, – произнес он наконец. – Столько усилий насмарку.

Я не хотел спрашивать, но все же не смог удержаться:

– Что произошло у врача?

Не поднимая на меня глаз, он ответил:

– Она сказала, что скоба поможет мне передвигаться по Эквиноксу, но я не смогу носить ее под водой, так как она заржавеет. – Он помолчал минуту. – Поэтому она предложила акватерапию, чтобы накачать другие мышцы и немного снять боль, но нагрузки, которые бывают на глубине, мне противопоказаны.

– Сочувствую. – Выходит, оставалась одна надежда на Палиндромену и ее медиков. Ему обязательно нужна эта работа. – Давай я тебе помогу, доверься мне.

Ничего не ответив, Рэй повернулся и направился к своей лодке. Я не винил его за желание поскорее уйти. Увижу ли я его еще когда-нибудь?

– Садись, – крикнул он мне через плечо. Поняв, что я продолжаю стоять на песке, он добавил: – Что стоишь? Поймаем этих рыбок.

Я с трудом влез на борт траулера.

– Прошу, прости меня за все, – сказал я. – Нужно было…

Он поднял руку.

– Я втянул тебя в эту передрягу.

– Ты же не знал, что я не справлюсь.

Его губы тронула улыбка.

– Мне следовало догадаться.

Я не смог сдержать смеха, это помогло немного снять напряжение. Несмотря на все события, он все еще доверял мне.

А зря.

– Давай найдем Темпесту, – сказал я, стараясь заглушить предательскую дрожь в голосе. – Они не могли далеко уплыть.

– Так зовут клиентку?

Я кивнул, и он нажал на газ. Катер сорвался с берега, словно чудище, которое долго сидело взаперти, а затем наконец вырвалось на свободу.

Полуденное солнце отражалось в океане. Я закрыл глаза, чтобы не смотреть на яркий свет.

– У тебя все хорошо? – спросил Рэй, глядя на меня с мостика и держа в руках штурвал. – Укачало?

Я покачал головой. Я чувствовал себя хорошо, даже отлично. Ведь я оказался на свободе. Чем меньше становился остров, тем лучше мне было. Вот бы я мог уплыть, куда глаза глядят. И никогда больше туда не возвращаться.

– Расскажи, что там произошло, Лор?

Сначала я хотел соврать, сказав Рэю, что я не смог различить сестер и далее историю, которую они выдумали. Однако на самом деле, как только Элизия вышла из комнаты, я сразу понял, что это не Темпеста.

Ведь не только эта девушка изучала меня все утро, я тоже ее изучал. Я ничего не мог с собой поделать. В ней чувствовалась какая-то загадка, которую я не мог разгадать, интересная головоломка.

Почему же тогда я не сразу среагировал, когда из дверей вместо нее появилась Элизия? Сам не знаю. Может, меня ошеломил тот факт, что передо мной стояла девушка, которая несколько часов назад была мертва. Или мне было просто любопытно узнать, что будет дальше? А может быть, из-за того, что