перемещения и пристыковку дополнительных вагонов ушло довольно много времени, и к Парижу подъезжали на рассвете. От столицы полетели самолеты-разведчики и тут же повернули назад.

«Надо думать, что сейчас начнется знатный переполох!» — с невеселой, даже нервной усмешкой подумал Михаил.

Но одно было хорошо, он добрался до железнодорожного узла и составы начали переход на линию Париж-Труа.

Климов так же надеялся, что французы не поймут его истинных намерений и решат, что РОД просто старается откатиться от лини фронта и избежать возможного столкновения с французской армией, где его могли как минимум хорошо обработать артиллерией.

Под Парижем кстати тоже хватает артиллерии, по крайней мере им точно хватит, но Климов надеялся, что успеет проскочить до того, как заговорят пушки.

Проскочил.

Полтора часа хода и вот составы подошли к месту от которого до Мелёна имелась минимальная дистанция.

— Выгружаемся!

Климов решил взять с собой всю роту гвардейцев на пяти транспортерах, плюс десять танков «рено».

Дополнительно к транспортерам подцепили три ста двадцатимиллиметровых пушки, не столько для того, чтобы реально из них стрелять, сколько для взятия на понт если вдруг возникнут какие-то проблемы.

Два часа они медленно ползли до этого Мелёна, потеряв по пути один транспортер и три танка из-за поломок. В сторону города кстати улетел один из самолетов-разведчиков, так что о гостях конечно мелёнцы узнали загодя. Вот только что они могли сделать. Гарнизон чисто символический и состоит из все тех же ополченцев-территориалов да выздоравливающих раненых.

Вперед Михаил послал один танк с белым флагом и парламентер — один из поручиков, передал приготовившимся к обороне ультиматум, дав на обдумывание десять минут. Больше нельзя ибо в Париж уже отстучали сообщение и в Мелён вполне могли отправить подкрепление.

Демонстративно готовили к стрельбе орудия, так что принимающие решения люди приняли правильное решение, а именно удовлетворить требования полковника и отпустить всех задержанных русских. Оно и понятно, зачем им умирать ради них? Тем более что судебная перспектива у этих пленников вполне радужная в том смысле, что наверняка всех отпустят за отсутствием состава преступления, тут даже знатоком законодательства быть не нужно.

Так что уже чрез полчаса на окраине городка появилась толпа численностью больше тысячи человек. Мужчины и женщины, аристократы (не все успели, смогли или захотели убраться из занятой социалистами территории Франции) и подлое сословие, хватало там и детей… Все гудели.

«И что мне с ними делать?» — подумал Михаил, видя, что многие в этой толпе бросают на него злобные взгляды.

Достав пистолет, Климов несколько раз выстрелил в воздух. Это наконец сделало свое дело и толпа начала затихать. Встав на транспортер, командир дивизии прокричал:

— Мне нужны пилоты! Все, кто желает присоединиться к РОДу, что сейчас следует обратно в Россию, подходите ближе. Все, кто желает остаться в милой Франции — оставайтесь, вы мне не нужны.

— Да кто ты такой?!

— Предатель!

Толпа взорвалась криками.

Пришлось снова достать пистолет и выпалить в небо остаток магазина.

— Кто там кого предал — я союзничков или союзнички Россию, вопрос очень спорный и я не собираюсь по этому поводу дискутировать. Но я пришел и вытащил вас всех из тюрьмы, при этом ни Временные, ни и их противники, не вякнули ни полслова, когда «союзнички» вас схватили! А теперь послушайте меня внимательно, господа… Мне насрать с высокой колокольни на то, что вы обо мне думаете. Скажу лишь раз, французы с англичанами решили нас подставить под немецкие молотки и я решил подставить в ответ под эти молотки самих французов с англичанами. Мы возвращаемся домой наводить порядок в том бардаке, что нам устроили все те же французы с англичанами и американцами пропустив туда революционеров-марксистов вскормленных их разведками. Лично я считаю тех, кто останется во Франции, когда дома творится бардак, коей надо быстро ликвидировать — дезертирами. А теперь, без базарных воплей, что по вашему мнению свойственно лишь быдлу, кто желает вернуться домой — выходим сюда. Кто желает остаться — оставайтесь и в дальнейшем в отношении вас я умываю руки.

Первым из тревожно гудящей толпы выступил в кожанке невысокий круглолицый плотного телосложения мужчина с усами и одиноким орденом Святого Владимира на груди. Ему бы фуражку вместо странной шапочки и получился бы вылитый комиссар.

— Федоров Виктор Георгиевич, су-лейтенант, — представился он и козырнул.

«Так вот ты какой Воздушный казак Вердена», — подумал Михаил.

— Добро пожаловать в РОД, Виктор Георгиевич. Много наслышан о вас. Вы — легенда. Назначаетесь командиром всей авиационной группы… если к нам присоединится хоть еще кто-то.

Но договаривая последние слова Климов уже видел, что Федоров не останется единственным пилотом РОДа. Из толпы стали сначала несмело и неуверенно выдвигаться еще люди и все они оказались пилотами, поступок Воздушного казака, что действительно имел бешеный авторитет среди прочих пилотов из России, стал примером для остальных, а дальше словно плотину прорвало и выходить стали десятками.

— Принимайте под командование, Виктор Георгиевич, — кивнул на добровольцев Климов.

— Слушаюсь, господин полковник!

— Товарищ полковник… товарищ су-лейтенант. Хотя думаю ваша новая должность больше соответствует капитанскому званию. Так что я подам рапорт о присвоении вам внеочередного звания.

— Благодарю… товарищ полковник! — широко улыбнулся Федоров.

Собственно, на этом рекрутинг можно было заканчивать. Почти все пилоты, около пяти десятков человек (довольно много пилотов сразу после революции смазало пятки и уехало на север, остались только сочувствующие идеям социализма), присоединились к РОДу, а на остальных Михаилу действительно было наплевать.

— Я правильно понял, что к вам могут присоединиться не только пилоты? — спросил некто средних лет одетый по гражданке, но явно из военных причем из кадровых.

— Верно. РОД рад всем патриотам.

Толпа тем временем загудела сильнее, кто-то с кем-то жарко спорил, ругался, и в какой-то момент из нее стали выходить новые люди. Тоже сначала неуверенно, а потом поток все увеличивался и ускорялся. В итоге набралось чуть меньше двух сотен человек от совсем молодых, до весьма пожилых.

С последними, как подумал полковник, точно возникнут проблемы, гонора много, ибо звания велики, полковники да генералы. Так что их следовало обломать сразу, еще так сказать «на берегу».

— Если кто-то из вас думает, что я вас просто возьму и поставлю на командные должности в роты, батальоны и полки, то он думает неправильно, этого не будет за редким исключением, если вы специалист в какой-то области. Так что из вас будет сформирована отдельная рота и согласно революционного порядка, вы сами выберете промеж себя командный состав, ну и Солдатский комитет заодно.

— То есть, хотите сказать, что мы