Говори, Вольга, что делать надо! Хватит с нас доли холопской! Биться будем! А коли поляжем, так вместе все! Лучше всем смерть, чем смотреть, как детей твоих в рабство продают! На миру и смерть красна, а в одиночку и каравай невкусен!

— Ну, будь по-вашему. Только смотрите, чтобы делать всё как скажу. Коли не сдюжит кто — все сгинете. А коли каждый для других жизнь свою положить готов будет, так хазар как пыль разметём!

— Веди, Вольга! Всех разметём! Тут наша земля! Наша воля!

— Тогда так сделаем. Я с дружиной пойду хазар на подходе громить. А вы к осаде готовьтесь. С вами Метель останется да Ласка. Их слушайте. Что скажут — немедля делайте! Коли до осады дойдёт, стойко держитесь! А мы их с тылу бить будем. Ни минуты покоя не дадим.

На том все и порешили. Собрал Вольга дружину свою и увёл ворога на подходе громить.

А хазары уже к Доменкам шли. Набрали они кроме своих войск ещё и холопов с усадьбы, пообещав им долги наполовину простить. Многие на такую халяву позарились. Хазар вон сколько, а в Доменках народа всего ничего. Их всё равно побьют, а тут хоть долги проклятые простят.

Вышло войско хазарское из усадьбы — и заплутало в лесу, пока колдун хазарский не спохватился. Встал он на перекрёстке дорог да сказал Слово сильное. Спало заклятие чудное, а Леший, их по чаще водящий, в дебри от такой силы сбежал да в ельнике густом спрятался. Пошло войско хазарское скорым шагом, но вброд через речку сунувшись, чуть не полсотни хазар утонуло. Вышел и тут колдун на берег да опять Слово сильное сказал. Заметался Водяной по реке, забурлил водою и в омут поглубже занырнул. Кто знает, что за колдун такой сильный объявился?

Пошло дальше войско хазарское да встретило рать доменскую. И была та рать тридцать человек, да ещё два — Вольга с Всеславом. Долго смеялись хазары над глупостью дикарей местных, да как на колдуна своего глянули, так смех у них как ножом отсекли. Бледным стоял колдун. Испуганным!

А от войска малого вышел Всеслав-волхв да говорил таковы слова:

— Что, Гордеюшка, неймётся тебе власть над Миром получить? А не говорил ли я тебе глупому, что настоящая власть только тем даётся, кто, о себе забыв, о подданных своих день и ночь печётся? Нет настоящей власти от силы! Нет настоящей силы от власти! Но не понял ты ничего. Снова судьбу пытаешь.

— Неправ ты, волхв! — заговорил колдун. — Не научил ты меня заклинаниям многим, не показал ритуалов да обрядов нужных. А потому и не получалось у меня ничего. Но многому меня хазарские маги научили. Они-то знают, как власть к рукам прибрать да как подданных в страхе держать. И не тебе, старому да немощному, меня остановить. И тем более не войску твоему хилому.

Слыша хулу такую на наставника своего, кинул топор один воин молодой в колдуна, да тот лишь рукой повёл, так топор в сторону и улетел, в кустах затерявшись.

Но вышел дальше Всеслав. Почти у самого хазарского войска остановился.

— Что же, ученик мой бывший Гордеюшка, придётся мне по новой прогнать тебя в земли чужие. Коли сам пойдёшь, так со всем войском отпущу. Только холопов оставите и слово дадите, что на земле нашей больше не появитесь. А коли биться будем, так не обессудь. Разнесу по Всемирью, что и следа от тебя не останется.

Долго стоял колдун Гордей, да видимо, решил исподтишка ударить. Вскинул руку, закричал страшно! Вся дружина Вольгова от силы его назад попятилась. Да Всеслав готов был. Стоял как скала, ни один волос на его голове не дрогнул! Ни одна ресничка не шелохнулась!

Долго пытался колдун Гордей Всеслава сдвинуть, да не получилось. Сам шататься начал. Задымил, закоптил, пламенем вспыхнул. А как пламя сошло, так ничего от него и не осталось! Закричали хазары горестно. Зашлась криком радостным дружина Вольгова! И прянула на врага, на число не глядючи. И пробила строй поганый насквозь, будто топор харалужный — гнилой пень. Пробовали хазары защищаться, да какое там. Своя сила, к силе Земли Родной прибавленная да на умение умноженная, никаких преград не знает. Рубила дружина Вольгова щиты да доспехи хазарские, наполы разваливая. Летели головы поганые под ноги. И не выдержала рать вражья напора такого, в бега бросилась. Лишь холопы, оружие побросав, на колени попадали, стали о милости просить. Пощадил их Вольга, велел по домам расходиться. А за то, что против своих на рать пошли, наказал им кремль вокруг Доменок поставить. Да не простой, а дубовый. Чтобы века простоял, честной люд от ворога бороня. На том и прощение им будет.

Вернулась дружина в Доменки полным составом, никого не потеряв! А там люд, про победу великую прознав, уже столы накрыл да чествовать героев приготовился. И был там пир на весь мир. И плясание, и гудение, и песен пение. И удаль молодецкая, и потехи забавные. А коли не видел сего кто, тот сам виноват. Нечего брагою упиваться.

После праздника пришли люди из усадьбы, да Крица с Рудни, да ещё соседей несколько и просили Вольгу под свою руку их взять. От ворога боронить, от напастей стеречь, править мудро, да суд судить. Весь люд его упрашивал княжение принять. Долго отказывался Вольга. Говорил, что путь его лежит в знания, а не в управление. Говорил, что есть много людей, более его достойных. Говорил, что хочет к Крице сватов заслать, и женившись на Ласке, просто жить да жизни радоваться с женой молодой. Но говорили ему в ответ люди, что не кто-то другой их от ворога уберёг, а он — Вольга. Что знаниям княжение не помеха. А к Крице всем миром пойдём, чтобы тебе дочку отдал. Да и потом их разлучать никто не собирается! Живите себе на здравие, нам на радость!

— Что, Крица, отдашь дочку за князя?

— Так ить он не князь ещё! — отвечал Крица.

— А так что? Не отдашь?

— Да пожалуй, и отдам, только пусть как положено сватов засылает, а там посмотрим. Может, дочка и не согласится за такого замуж пойти!

— Это Ласка-то, да не согласится? Да она с него глаз не сводит!

— А может, она оберег такой на него держит? Потому и везение Вольгу не покидает!

Долго они ещё перешучивались да препирались, но всему конец приходит.

Согласился Вольга. Взял на себя княжение да тут же к Крице сватов заслал, Ласку в