На слух заметно вербальное согласие по поводу того, что можно назвать балканской судьбой. Это можно было бы сформулировать так: не хотим жить на Балканах, хотим в Европу! Джуканович на эту тему был особенно красноречив: «В политической истории Балканы воспринимаются как синоним всего отсталого и ретроградного. Как родина ксенофобии и мифомании, регион, лицом повернутый в прошлое, антипод тенденциям современной цивилизации. Тем не менее, географически и исторически Балканы – часть Европы. Поэтому будущее Балкан неотрывно от будущего Европы. Будущее Балкан, безусловно, в современной европеизации, в содержательном объединении с Европой».

Конечно, у каждого из ораторов была своя причина, чтобы приукрасить действительность. Вольфгангу Петричу полагается быть оптимистом. Буквально на днях он завершил свою миссию лорда-протектора, и ему, естественно, хочется продать ее подороже… Легко хорватскому Стипе Месичу нынче быть терпимым и великодушным, всю грязную и кровавую работу уже сделал его предшественник… Когда Мило Джуканович с привычным пафосом заговорил «о таких международных приоритетах, как борьба с организованной преступностью, коррупцией и прочей противозаконной деятельностью» и о том, что «страны переходного состояния, так называемые нарождающиеся демократии, и прежде всего страны, находившиеся долго в изоляции от международного сообщества, представляют собой хорошо унавоженную почву для подобных явлений», коллега Пауль Лендвай не выдержал и проворчал: «Этот черногорец знает, о чем говорит…»

Нужно быть очень наивным, чтобы принимать слова политиков за чистую монету. Нетрудно обнаружить в новой риторике балканских лидеров игру на публику, эгоизм и просто корысть. В модном балканском лозунге «Долой прошлое, даешь будущее!», безусловно, ключевое слово «даешь». И тем не менее насколько это здоровей того, что звучало в этих краях все минувшее десятилетие. Словарь ненависти взывал к мести и крови. Язык-пламя разжигал одну войну за другой. Речь превратилась в сечь… Обратный процесс начался с того, что боль приходится заговаривать, а будущее привораживать бесконечным повторением универсальных и за последние полвека доказанных формул европеизма. Есть надежда, что из власти этих слов уже не вырваться. Почему? Уроки от противного еще слишком свежи в памяти… Международное сообщество вложило слишком много сил и средств, чтобы Балканы перестали быть черной дырой Европы, в которой роится Средневековье… Этого мало? Голос крови способен заглушить голос разума, и потому рациональные аргументы действуют лишь до поры до времени, а потом случается обвал, и тогда уже ничто не важно и все горит синим пламенем?..

Ну, хорошо, это правда. Но на этот пожарный случай теперь есть гарантия. Эта гарантия называется Гаага. Новые кандидаты в националистические вожди могут быть так же алчны до власти и славы, как и вожди прошедшего десятилетия. Теперь они, однако, знают, что их ждет. Вариантов немного. Оказаться в шкуре Милошевича, который на подмостках Международного суда натужно и фальшиво играет последнюю оставшуюся ему роль – псевдо-Димитрова, из автора трагедии превратившись в героя фарса. Или удариться в бега, как Караджич и Младич. Правда, Туджман нашел-таки спасительное убежище – вовремя ушел в могилу. Но и этот исход не слишком заманчив…

Ушел в мир иной Алия Изетбегович. Факт этот остался почти незамеченным в нашей стране. Это несправедливо, следовало бы проводить его хотя бы тихим незлым словом.

До недавней поры этот человек находился во главе новообразованного независимого государства Босния и Герцеговина. Точней, он был первым лицом Боснии мусульман – их борьбы и войны за независимость. И он был одним из трех главных лиц югославской трагедии. Двумя другими были хорватский Франьо Туджман и сербский Слободан Милошевич.

Эту троицу называли «лордами войны», они вели ее с упоением и страстью – любой ценой и до победного конца. Подписи этой же троицы стоят под Дейтонским миром – очень плохим миром. Наш решительный классик назвал бы его «похабным» и был бы почти прав, потому что мир этот, во-первых, не решил многих проблем прошлого и будущего, а во-вторых, был откровенно принудительным. Правда, он все-таки положил конец войне. «Лордам войны» мировое сообщество и прежде всего прямолинейные американцы просто-напросто выкрутили руки, силой и подкупом заставив превратиться в миротворцев. И они превратились из Савлов в Павлов, продолжая на деле интриговать и воевать – только уже другими – политическими и бюрократическими средствами, хотя и не только ими.

Внутри этой троицы были свои нюансы.

Двойниками были Туджман и Изетбегович, националистические вожди – один хорватов, другой мусульман. Оба боролись за государственную независимость своих народов против коммунистической и просербской мини-империи, каковой они считали СФРЮ. Оба, кстати сказать, отсидели свое за национализм при коммунизме.

Милошевич отличался от них тем, что был первым среди равных. Сначала он стал сербским, что фактически означало общеюгославским, коммунистическим лидером. Потом буквально в одночасье переметнулся из коммунизма в национализм и стал сербским националистическим вождем, что внутренне предполагало ставку на сербскую гегемонию в регионе.

Еще они различались результатами своей деятельности.

Туджман выполнил свою программу на все сто: Хорватия стала национальным государством хорватов и даже очистила от сербского населения спорный кусок территории, который назывался Сербской Краиной.

Изетбегович тоже мог считать себя победителем. Конечно, Босния и Герцеговина – не чисто мусульманское государство, а фактически конфедерация, в которую входят и территории, населенные и управляемые хорватами (Герцеговина), и территории, населенные и управляемые боснийскими сербами (Республика Сербская). Так уж настояли грубые и прямолинейные американцы и международное сообщество, не желавшие потрафлять чистому национализму. И все же цель, которую провозглашал Изетбегович, достигнута.

В самом незавидном положении оказался самый амбициозный из них Милошевич. Он посулил своим сородичам Великую Сербию, а в итоге привел нацию к разбитому корыту. Сотни тысяч сербов были изгнаны из Сербской Краины и из Косова.

Разница чувствительная. Однако более существенно то общее, единокровное, что их объединяет. Все трое подняли знамя национализма. Все трое провозгласили единственным и главным законом своей земли закон крови. Именно это пламенное вожделение и сделало их вождями. Им искренне и истово поклонялись миллионы людей. Они превратились в национальных героев.

Мы не остановимся ни перед чем для достижения национальных задач своих народов, одинаково провозгласили все трое. И они не остановились. Погром. Пожар. Война своих против несвоих, а фактически всех против всех. Всеобщий распад. Вот что они принесли на землю Югославии. Остановить это удалось только всем миром – усилиями ООН и НАТО, за что ООН и особенно НАТО многие попрекают до сих пор.

На самом деле Милошевич, Туджман и Изетбегович – военные преступники. Со стороны это ясно как божий день. Впрочем, амок прошел сегодня и на Балканах. Преобладающее настроение – горькое послевкусие войны. Оказавшись в реальности национальных государств, сильно отличающейся от былых мечтаний и заветов, сербы, хорваты и босняки предпочитают не вспоминать о недавнем героическом прошлом и его флагманах. Инстинктивно очень хочется похоронить их в темных глубинах национального сознания.