лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок. Он старался понять, что с ним. Одна рука чуть двигалась, вторая была забинтована толстым слоем и движению не поддавалась.

— Значит, перелом, — подумал он, — и ноги, наверное, в таком же состоянии. Подождем врача. Конечно, Маша его ищет, и утром наверняка будет здесь…

Однако утром вместе с медсестрой пришел следователь. Извинился, но сказал при этом, что случай — особый, и врачи разрешили ему поговорить с Алексеем. Вопросы были простыми, касались они действий водителя. Алексей рассказал все, что помнил, а под конец разговора спросил:

— А что, водитель другое говорит? Но есть же Игорь, второй свидетель…

Следователь внимательно посмотрел на Алексея, потом махнул рукой и ничего не ответил. После его ухода словоохотливый сосед, внимательно наблюдавший за следователем, высказал свое мнение.

— Видимо, в живых никого не осталось, кроме тебя.

— Ну, скажете тоже!

— Скажу. Если следователь с утра прибежал, значит, есть трупы. Были бы все живы, куда ему торопиться?

— Типун вам на язык. Какие могут быть трупы?

— Самые обыкновенные. Конечно, дай бог, чтобы все обошлось…

Разговор закончился, но в голове у Алексея все продолжалось, и крутилось, словно старая заезженная пластинка. Врач заглянул на минутку, сказал сестре об уколах и микстурах, погладил по плечу Алексея и со словами — «молодец, молодец» — исчез. Уже от безысходности, Алексей подозвал разговорчивого соседа и попросил его позвонить Маше. Он был почти уверен, что ей никто не сообщил о нем.

От всех волнений и движений боль усилилась. В висках стучали молоточки. Болело все — ноги, руки, голова, грудь… Даже челюсти отзывались болью. Пришла сестра, сделал укол. Все поплыло перед глазами и постепенно исчезло, успокоилось и утихло, и он оказался внутри удивительного мира.

Он спускался с высокого, пологого холма. Дорога была сделана из каменных плит. Кругом росла изумрудная трава. Деревья такие же зеленые, на некоторых яркие пятна — спелые плоды. Он трогает бело-розовые абрикосы, хочет сорвать, но не может, они словно приклеены к ветвям. Тут и там разбросаны хинно-желтые курчавые кустарники, он силится вспомнить их название, нюхает, но память отказывается служить ему…

Алексей остановился, взглянул вверх, на бездонную синь неба, освещенного лучами яркого солнца. Глазам стало больно. Опустив взгляд, он увидел на соседнем холме такую же изумрудную зелень. И вдруг, совсем рядом, появилось синее-синее море. Алексей побежал навстречу морю, но оно не приближалось, а отдалялось, цвет его становился темным, ультрамариновым, а возле берега вода стала приобретать бирюзовый оттенок, сливаясь с красками травы и деревьев.

Вдоль моря показалась тропинка, ее защищали от знойных лучей стоящие в ряд пальмы, на вершине которых колыхалась густая бирюзовая крона. Большие двухметровые листья были похожи на распущенные хвосты гигантских павлинов. Алексей устал, присел на каменную скамью, но не мог оторвать взгляда от сказочно красивых долин, почти нереально зеленой травы с огромным количеством цветов. Вдали стояли небольшие селения со старинными домами и замками. Тропинка, по которой он только что шел, поднималась то вверх, то опускалась вниз, прячась в туннелях. Покатые холмы удивляли обилием растительности. Буйные субтропические растения наполняли воздух своими экзотическими ароматами и навевали мысли о рае.

Вершина холма, на котором стояла скамья, позволяла Алексею хорошо видеть море и другие холмы, покрытые аккуратными прямоугольниками полей и ровными рядами виноградников.

Вдруг он с удивлением подумал: а где же люди?

И увидел: рядом с ним, на скамейке сидел седой старик с пронзительно голубыми глазами. Алексей вздрогнул от неожиданности.

— Испугался? — то ли спросил, то ли просто сказал дед.

— Не знаю, я никогда не бывал в таких красивых местах.

— Да, такое место одно.

— На всей земле одно?

— На небесах одно.

— На небесах? — удивился Алексей.

Он еще раз посмотрел вокруг себя, а когда повернулся, старика рядом уже не было.

— Господи, чудеса-то какие. Вот здорово было бы найти здесь Машу.

И он увидел ее. Вернее, услышал запах знакомых духов Ее фигура терялась за большими пальмами.

— Маша, — закричал Алексей, — Маша! — махал он руками.

Она повернулась к нему, ее глаза были наполнены слезами.

— Маша, это я, — бормотал он. — Разве ты меня не узнаешь?

Он прижался к ней, вдыхая родной запах. Маша гладила его по голове.

Он хотел поцеловать ее, но страшная боль пронзила его правую сторону, она прошила его изломанное тело от головы до самых пяток. Алексей резко дернулся и открыл глаза. Рядом была Маша. Долю секунды он не мог понять, что это не сон, а когда понял, закричал, но вместо крика получился еле слышный хрип.

Маша ладошкой прикрыла губы Алексея.

— Помолчи, пожалуйста, не надо напрягаться.

— Что со мной, ты знаешь?

— Ты попал в ДТП, но самое главное — ты жив.

— А где Игорь? Он же был рядом со мной.

— Я не знаю. Всю ночь я искала тебя.

Снова пришла сестра, Алексею сделали уколы, через короткое мгновенье он уснул.

Врач пришел после полудня.

— Скрывать не буду, положение вашего мужа тяжелое. Он был госпитализирован со множественными переломами ног и рук, перенес несколько операций. Мы старались спасти правую руку, наиболее поврежденную, и хотя ампутация ему не грозит, слишком рано давать прогноз. Возможно, придется сделать новую операцию на кисти правой руки.

— Он будет ходить? — спросила Маша.

— На полное срастание костей потребуется три — четыре месяца, я уверен, что ходить ваш муж будет.

Алексей открыл глаза. Перед ним стоял высокий, уже пожилой доктор, с седыми волосами, которые по цвету почти сливались с его халатом.

— Ну, вот мы и проснулись. Как чувствуете себя?

Алексей не знал, что ответить. У него по-прежнему болела голова, его немного тошнило. Врач ждал.

— Болит голова, шея, — наконец произнес Алексей.

— Ну, ничего, вы молоды, все заживет. Шейные позвонки испытали большую перегрузку. Позвоночник — это ведь не цельная кость, строение его очень сложное. К сожалению, при автомобильной аварии травму позвоночника получает большинство пострадавших. Но, вам и здесь повезло: у вас не произошло смещение шейных позвонков, что обычно вызывает сдавливание шейной артерии, и не пострадал вестибулярный аппарат. Произошло сотрясение головного мозга. Будем наблюдать. К сожалению, автомобильная травма коварна, может приводить к длительным болезненным симптомам.

Алексей слушал и не понимал, о чем говорит врач. От усталости он закрыл глаза.

Первые несколько дней Алексей чувствовал себя отвратительно. Головная боль не давала покоя, больно было открыть глаза, сразу начиналась резь, чтобы взглянуть, нужно было сделать усилие. Боль пронизывала каждую клеточку. Иногда повышалась температура до тридцати девяти градусов. Молодой организм и препараты делали свое дело. Через