— Ну, здравствуй, Валерий Анатольевич! — запираю кабинет на ключ. — Что же ты как не родной притаился на краешке дивана? Нужно было сразу пристроить свой зад на директорское кресло!

Полноватый доктор напряженно подскакивает. Достает из кармана платок и промачивает вспотевший от страха лоб и глянцевую лысину.

Фамилия у шарлатана Ледянский, но цвет кожи он успел приобрести очень даже бронзовый — южный загар.

— Расценивать ли вашу иронию за благо? — осторожно выясняет.

— Кончилось для тебя благо, аферист, — обхожу стол и усаживаюсь на свое место. Взмахиваю рукой, указывая на противоположное от моего кресло. — Присядь, Ледянский, будь любезен. Мне чертовски хочется узнать мотивы твоих безмозглых поступков.

Доктор крадется так, словно перед ним не человек, а самый настоящий зверь. Приземляется, но чувствует себя скованно, будто я могу пустить по креслу ток и оставить от него лишь горстку пепла. Тяжело сглатывает, повинно опускает голову:

— В моей, теперь уже бывшей, клинике было много пациентов. Состоятельных, таких как вы, я принимал сам. Людей попроще, тех, что обязывала лечить от бесплодия местная депутатская власть, отдавал другим специалистам. Мисс Хилл была одной из самых уважаемых женщин, но, к сожалению, ее яйцеклетки оказались совсем непригодными для оплодотворения. А с вашим материалом все отлично. В это же время ради пиара клиники я проводил благотворительный розыгрыш, правда, победитель был определен заранее. Я хотел отдать место очень известной интернет-блогерше взамен на рекламу моего имени. Но каково было мое удивление, когда среди претенденток мне внезапно попалась девушка — точная копия вашей невесты…

— Какой же ты мерзавец, — беру со стола карандаш и сжимаю в кулаке. Не рассчитав силу, ломаю его пополам. — Продолжай.

Ледянский кашляет.

На меня же его попытки изобразить траурное состояние не действуют. Много видел таких симулянтов.

— …Полонская всерьез заинтересовала меня. В ходе беседы и взятии первых анализов крови я выяснил, что девушки близнецы. Однако они не общались друг с другом на тот момент. Такое бывает, когда, к примеру, их разлучают в далеком детстве. Моей задачей было угодить вам, и я принял решение подсадить клетку Юлии вашей невесте. У девушек ведь одинаковые ДНК. В самый ответственный день было слишком много народа, суета, шум. Я крикнул лаборантке, что на прием пришла Юлия, а она расслышала, как Джули. Сестер реально не различить внешне. Я так торопился, не хотел долго возиться с Полонской. Ждал мисс Хилл. Впервые в жизни не перепроверил информацию на пробирках, понадеялся, а когда осознал ошибку, было уже поздно. И тогда я испугался вашего гнева, вылетел не только из клиники — из страны! Я рассчитывал, что вы меня никогда не найдете…

Не знаю, как реагировать, глядя на этого самозванца. Язык не поворачивается сказать слово «врач».

— Ты сломал жизнь трем людям, — наваливаюсь локтями на стол. — Ледянский, чертов душегуб, и что теперь мне с тобой делать?

— П-простить, Демид Леонидович, и отпустить, — краснеет.

Сейчас на его наглой физиономии не испарина, а какой-то Ниагарский водопад.

Валерий Анатольевич вынужден снова и снова вытираться насквозь промокшей салфеткой.

— Нет, Валерка, — панибратски обращаюсь к мужчине, — я не искупительно много потратил на тебя времени, денег и нервов. Так не пойдет. Знаешь, как-то раз я наткнулся на статью, в которой говорилось об огромной сумме, что готовы выплатить ученые мужчине, если тот сможет забеременеть. Ее бы хватило компенсировать все, что я потратил на твои поиски, и возместить моральный ущерб, — прищурившись, прожигаю взглядом трясущегося доктора. — Так что, Ледянский, рискнешь? Ты же вроде как профессионал в теме деторождения.

— Побойтесь бога! — жмется к спинке и хватается за живот.

На своем кресле я откатываюсь ближе к окну и ударяю ладонями по подлокотникам. Встаю.

— Не стращай меня карой. Я атеист, — прячу руки за спину, — да и в тебе нет ничего святого. Сколько тебе осталось до пенсии?

— Девять лет… — с опаской шепчет и смотрит на меня снизу вверх щенячьим взглядом.

— Мало, конечно, но да ладно. Как я понял, ты у нас благотворительностью балуешься, тебе не впервой помогать людям. Остаток рабочих лет будешь трудиться на меня безвозмездно, грешки искупать перед тем, кем пытался запугивать.

— А должность?

— На все руки мастер тебе подойдет. Крыльцо подметать будешь, за парковкой следить. Сотрудникам моим помогать. Представляешь, Ледянский, как ни спрошу кого выйти в выходной день поработать, так слышу отмазки: то кот запоносил — надо к ветеринару везти, то у ребенка температура поднялась и отставить не с кем. Теперь есть. С кем. Я выражаюсь понятно?

— Да, — болванчиком кивает.

Шагаю к двери и отпираю.

По ту сторону кабинета замечаю, как собрались взволнованные подчиненные.

В центре толпы стоит Нина и держит наготове аптечку.

Они всерьез думали, что я могу изувечить этого негодяя?

Валерию повезло. Сегодня у меня в крови слишком много эндорфина после общения с Юлей и встречи через экран с дочерью.

— Свободен, — холодно говорю, — и не показывайся мне больше на глаза. Семенихина расскажет, что тебе предстоит делать, а то, кроме нее, в фирме никто нормально не работает, — оборачиваюсь к девушке. — Ведь так?

— Ох, да, Демид Леонидович. Спасибо, что нашли мне помощника, а то я с утра до вечера в заботах. Зад притулить некуда!..

Последняя моя фраза была прошита сарказмом. Так я пытаюсь отвлечься от яростных побуждений.

— …Кстати, — Ниночка снова подает голос, — ремонт во втором особняке полностью завершен. Можно организовать переезд. Заняться этим?

— Я сам.

Отхожу, выпускаю Ледянского из кабинета.

Помимо разговоров о Валерии, не перестаю слышать за спиной шепотки о грядущем кризисе в фирме. Подчиненные в курсе, что кредит не выплачивается, и беспокоятся и о своем шатком положении.

Пришлось подыграть и объявить о задержке зарплаты на неделю — для правдоподобности. Я учел момент, что кто-нибудь может проболтаться. А через пару дней волокита с документами Хилл закончится, и офисная система выплат вернется в привычное русло.

К вечеру возвращаюсь домой. Нужно обрадовать Юлю новостью о смене жилья.

Все мысли заняты Полонской, сквозь них в голове пробивается еще одна интересная идея.

Юля когда-то говорила, что любит животных. Может, подарить ей питомца? Верного друга или подружку, скажем, щенка немецкой овчарки?

Это очень умная порода и при верном обращении и дрессировке станет незаменимым защитником для девушки. Собаки не умеют предавать. Тем более Юлия будет жить в частном доме.

Во дворе особняка замечаю одиноко разгуливающую Хилл. Она слишком огорченная.