— Да, как же это? Ведь у Красновского как изобретателя стеклянного носителя в контракте четко прописано, что ему положены проценты от контракта производства самого носителя? Вы как ему эту всю ситуацию сможете объяснить?

— Мистер Кларк решил кинуть Красновского. Когда стекляшка будет готова к производству, он разорвет с ним контракт, предложив ему полмиллиона долларов. И если даже Красновский подаст на него в суд, все издержки с лихвой покроются, не составляя даже малой части той колоссальной прибыли, которая ждет его в будущем.

«Ах, вот оно как?! Эти двое уже разыграли все карты в своих личных интересах! Значит, все же, еще стекляшка не доведена до степени массового ее производства?! — агент Эсэр чувствовала некое облегчение. — Значит, у меня есть еще немного времени… совсем немного, чтобы заполучить все научно-технические разработки, но вот только каким образом? — Холл начинал постепенно смыкать веки. — Он вот-вот заснет, а, проснувшись, действие препарата и вовсе пройдет. Нужно вытянуть у него код сейфа, где все хранится, если, конечно же, ушлый американец его знает».

— Послушайте, Джон, а вы знаете, где хранит всю научную документацию Красновский?

Джон изо всех сил боролся со сном, но это давалось ему с трудом. В очередной раз он приоткрыл веки и изрек: «В сейфе, у него в кабинете… Его сразу и не найдешь, спрятан хорошо за совсем небольшой невзрачной картиной».

— Очень хорошо. Вот, возьмите, выпейте воды, вам будет легче. — Сара налила из своего термоса стакан холодной воды. Холл с жадностью опрокинул стакан и попросил еще один.

— Нет, хватит! Потом я вам налью другой. Вам известен код сейфа? — «Хоть бы он назвал его!! Без сомнений, Эдуард не согласится переезжать в Швейцарию, слишком это все рискованно для его репутации ученого! Узнают во всем мире, что он меняет лаборатории и научные центры не ради самой науки, а ради длинного рубля — не видать ему всемирного призвания и уважения!»

— Да, нам с Кларком известен код. Мы периодически, когда никого нет, открываем и проверяем содержимое сейфа в целях безопасности. После того как Красновский так поступил со Сколковом, естественно, полного доверия ему нет.

Сара не стала тратить время на то, чтобы узнать, каким образом они узнали код, а приказала Холлу побыстрее назвать эти цифры.

— Код примитивный по своей сложности… даже странно, что такой гениальный ученый не смог придумать что-то более сложное, — ухмыльнулся Джон. — Это дата рождения его обожаемой мамаши, — все более тихим голосом говорил американец, — 7241953… — Произнеся это, Джон свалился набок и громко захрапел.

Получилось! Сара быстро ехала по направлению к жилищу американца. Подъехав к дому и взяв из кармана Холла ключи, она втащила его внутрь пентхауса, положив его на первое, что ей попалось под руку, — на огромный угловой диван.

— Извини, дружище, до спальни я тебя не донесу.

Наутро у Джона Холла ужасно раскалывалась голова. Приняв обезболивающее, он попытался припомнить события вчерашнего вечера.

«Я вчера точно перебрал… А где я был? А, ну да… в моем любимом ночном клубе… Там еще баба какая-то знакомая была… — напрягал свою память делец от науки, — Ну да, вспомнил, подружка русского гения Красновского! Так, наверное, она меня сюда и привезла? — Только он это предположил, как раздался звонок на его мобильном телефоне:

— Доброе утро, мистер Холл. Это Сара Гольдман. Мы вчера с вами отлично провели вместе время в ночном клубе, надеюсь, вы помните об этом?

— А… Сара… Доброе утро… Рад вновь вас слышать! Конечно, я все помню, — как можно бодрее старался отвечать Холл, хотя его самочувствие оставляло желать лучшего. — Это вы, наверное, помогли мне добраться до дома, не так ли?

— Ну, конечно же, я. Не могла же я оставить, так сказать, в беде коллегу моего близкого друга! Хи-хи! К тому же мне это ничего не стоило.

— Мне очень неловко перед вами, дорогая Сара! Вам пришлось поздней ночью возиться с сильно пьяным мужчиной. Поверьте, мне очень стыдно за мое поведение! — «Надеюсь, я ничего лишнего ей не наговорил??!» — Я вел себя, наверное, просто ужасно?

— Да что вы, Джон, наоборот, вы пытались за мной ухаживать и делали мне такие прелестные комплименты, — отвечала Сара, отводя всяческие подозрения от реальных вчерашних событий.

«Слава Богу! Надеюсь, только этот Красновский не вздумает ее приревновать ко мне и не устроит мне сцену ревности на работе! Да нет, мне нечего бояться, она, как мне показалось, баба умная и ничего ему не расскажет!»

— Только давайте, вчерашняя наша встреча в клубе останется нашим с вами ма-а-а-леньким секретом, хорошо, Джон? — попросила американца агент Эсэр.

«Точно, умная баба!»

— Дорогая Сара! У меня и в мыслях не было никому об этом рассказывать! К тому же между нами ничего такого не произошло, — уверенным тоном подтвердил он, хотя сам мало что помнил и вовсе не был в этом уверен!

— Вы совершенно правы: нам нечего с вами скрывать! Хорошего дня, Джон.

— И вам также…

Еще вчера, почти на рассвете агент Эсэр доложила полковнику Васильеву, что вариант с отъездом и заключение нового контракта с Красновским в швейцарском научном центре больше ею не рассматриваются. Ей удалось узнать код сейфа ученого.

— Молодец, девочка! Отлично сработано! — главный куратор был очень доволен Сарой! Все же он не зря на нее поставил! Постепенно из девчонки получается отличный секретный агент! — Надеюсь, у тебя уже есть конкретный план, как незаметно и безопасно проникнуть в его лабораторию и завладеть всей документацией?

— Так точно, товарищ полковник! Такой план у меня есть! Буду держать вас в курсе!

— Хорошо, агент Эсэр! Только не рискуй понапрасну. Если нужна помощь, пошлем тебе наших людей.

— Спасибо, товарищ полковник. Пока справляюсь сама! До связи!

Тем временем она продолжала встречаться с Красновским, который все больше привязывался к ней и, казалось, вот-вот сделает ей предложение руки и сердца.

«Только мне этого не хватало! Надо как можно скорее выкрасть документы!»

Разработав некий план, агент Эсэр прошлась еще раз по плану самого здания, где находилась лаборатория, присматриваясь ко всем людям, работающим в нем. Она даже попыталась попасть туда официально, попросив своего Эдика показать ей место его работы («хотелось бы, так сказать, соприкоснуться вживую с его гениальным детищем»).

— Я бы с удовольствием, милая, ты же знаешь: для тебе все и более того… Но, увы, это невозможно! Ты же у меня умница и не обидишься, правда, счастье мое?

«Жаль… Ну, ничего, будем действовать по плану Б», — заключила Сара Гольдман. А он состоял в том, чтобы, переодевшись в одну из технических сотрудниц, попасть незаметно в лабораторию.

Все больше наблюдая за жизнью университетского научного центра, агент Эсэр приходила к выводу, что с Джоном Холлом не все так просто! То что они с Кларком обманывали изобретателя Красновского — это еще полбеды! Холл каждый вторник и четверг ближе к обеду отлучался из лаборатории минут так на сорок. Саре не удалось выяснить, с кем именно он встречается в эти дни. Но, следя за ним, ей, все же, удалось сделать несколько фотографий.