Криминолог размышлял.

— Не знаю… Никак не могу уловить смысл. Мне не удается найти этому объяснение.

— Вот и у меня такое же ощущение, — согласился с ним Борис. — Этот некто, с кем мы общаемся, похож… похож на умственно отсталого или того, у которого большие проблемы с психикой.

Горан подошел к Борису поближе:

— Ты должен заставить его выйти из тени.

— Но как?

— Не знаю… Скажи ему, что ты больше в нем не уверен и что подумываешь о том, чтобы все прекратить. Скажи ему, что «они» следят за тобой, а затем попроси его проверить тебя… Вот что: попроси его позвонить тебе по надежному номеру!

Борис поспешил напечатать этот вопрос. Но в отведенном для ответа месте, кроме мигающего индикатора, долго ничего не появлялось.

Наконец на экране стали возникать слова.

«не могу говорить по телефону, они подслушивают меня».

Все стало ясно: либо этот некто был очень хитер, либо действительно боялся, что за ним следят.

— Настаивай. Пробуй и так и эдак. Я хочу знать, кто такие «они», — сказал Горан. — Спроси его, где они находятся в данный момент…

Ответ не заставил себя долго ждать.

«они близко».

— Спроси его, насколько близко? — не унимался Горан.

«они здесь рядом со мной».

— Ну и что это может значить? — недовольно фыркнул Борис, раздраженно хватаясь руками за голову.

Роза откинулась на спинку кресла и разочарованно покачала головой:

— Если «они» находятся так близко и следят за ним, почему они не могут видеть того, что он делает?

— Потому что он не видит того, что видим мы.

Эта фраза исходила от Милы. Она не без удовольствия заметила, что остальные даже не удосужились взглянуть на нее, словно с ними только что говорило привидение. А между тем ее утверждение вызвало у всех интерес.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Мы сочли само собой разумеющимся тот факт, что он, так же как и мы, сидит перед черным экраном. Но по-моему, его диалоговое окно находится на виртуальном сайте, на котором могут присутствовать и другие элементы: графическая анимация, разные надписи и изображения… Вот почему «они», будучи совсем близко, не могут видеть того, что он общается с нами.

— А она права! — произнес Стерн.

Комната вновь наполнилась странной эйфорией. Горан обратился к Розе Сара:

— А мы можем увидеть то, что видит он?

— Безусловно, — ответила женщина. — Я пошлю туда опознавательный сигнал, и когда он доберется до его компьютера, то мы узнаем его адрес в Интернете. — Не прерывая объяснений, Роза открыла свой ноутбук, чтобы вторично подключиться к Сети.

Спустя некоторое время на компьютере Александра Бермана возник вопрос:

«ты еще здесь?»

Борис посмотрел на Горана:

— Что мы ответим?

— Тяни время. Но так, чтобы он ничего не заподозрил.

Борис попросил своего неизвестного собеседника подождать еще немного, потому что позвонили в дверь и ему нужно отлучиться ненадолго, чтобы ее открыть.

Тем временем Розе Сара удалось на своем ноутбуке скопировать адрес незнакомца в Интернете.

— Вот все и готово.

Затем она загрузила полученные данные.

Мгновение спустя на мониторе возник виртуальный сайт.

То ли от изумления, то ли от ужаса, но все вдруг разом лишились дара речи.

На экране медведи танцевали в обнимку с жирафами, бегемоты били в такт бонга, а одна шимпанзе исполняла укулеле. Звуки музыки заполнили все пространство комнаты. И на фоне этого тотального оживления лесных обитателей парила разноцветная бабочка, приветствовавшая посетителей сайта.

Ее звали Присцилла.

Остолбеневшие от удивления сыщики с трудом верили своим глазам. Борис перевел взгляд на компьютер Бермана, где все еще маячил вопрос:

«ты еще здесь?»

Только тогда молодой человек смог наконец произнести эти четыре невероятно тяжелых для всех слова:

— Черт подери… Это — ребенок.

На первом месте среди наиболее часто вводимых в поисковую систему слов является слово sex. Вторым в этом ряду значится God. Всякий раз задумываясь над этой проблемой, Горан задавался вопросом: а почему, собственно, кому-то хочется отыскать свое божество именно в Интернете? Ведь на самом деле третье месте в этом списке принадлежит словам Britney Spears. Наряду с death, смертью.

Секс, Бог, смерть и Бритни Спирс.

А между тем Горан впервые ввел в поисковую систему имя своей жены три месяца назад. Он сам не знал, зачем это сделал. Это произошло как-то неосознанно. Он совершенно определенно не надеялся ее разыскать, как, впрочем, и случилось. Но Интернет был последним официальным местом, где криминолог надеялся найти информацию о ней. Но почему он так мало знал о своей жене? С того момента внутри него работал какой-то механизм.

Он понял, почему так упорно стремился ее разыскать.

В действительности он не хотел ничего знать о ее местонахождении. Она была совершенно ему безразлична. Но Горану необходимо было знать, счастлива ли она в данный момент. Ведь как раз именно это в большей мере и вызывало его негодование: она отделалась от него и Томми для того, чтобы быть счастливой на стороне. Возможно ли, преследуя свое эгоистическое желание обрести счастье, быть способным нанести глубокую рану близким? Очевидно, да. Она пошла на этот шаг и, что самое страшное, так и не вернулась, чтобы все исправить, чтобы помочь затянуться этой ране, этой бреши в теле человека, вместе с которым она добровольно решила подарить миру существо, ставшее частью ее собственной плоти. Можно и даже нужно вернуться. Всегда наступает момент, когда, шагая вперед и глядя только перед собой, ощущаешь внутренний зов оглянуться, чтобы понять, осталось ли все по-прежнему, либо поменялось то, что у тебя за спиной и в тебе самом. Такое случается со всеми. Но почему не с ней? По какой такой причине она даже не попыталась этого сделать? Ни одного безмолвного звонка среди ночи. Ни одной неподписанной открытки. Сколько раз Горан украдкой выжидал у школы Томми в надежде застать ее тайно подкарауливающей сына. Все тщетно. Она не пришла даже для того, чтобы убедиться в том, что у ребенка все в порядке. И тогда Горан стал задумываться над вопросом: а какого, по его мнению, человека он смог бы вытерпеть рядом с собой в течение всей жизни?

И в чем тогда его отличие от Вероники Берман?

Эта женщина тоже стала жертвой обмана. Муж воспользовался ею как ширмой с целью создать видимость благопристойности, с тем чтобы она взяла на себя заботу обо всем, что ему принадлежало: о его имени, доме, его имуществе, абсолютно обо всем. А между тем он хотел совсем другого. Но в отличие от Горана эта женщина предчувствовала пропасть, таившуюся под их мнимым благополучием, и распознала исходивший из нее гнилостный дух. Но она хранила молчание. Она поддалась обману, даже не будучи вовлеченной в него. Она стала безмолвным соучастником, его неизменной спутницей в этом фарсе, храня верность супругу и в хорошем, и в плохом.