— Здесь? — неуверенно произнес Гольян. Скелетон сурово кивнул.

— Может, вы, наконец, объясните, чего мы ждем? — поинтересовался Кирилл. Говорил он все так же красиво и грамотно, не глотая гласных, не спотыкаясь на шипящих. Артикуляция, которой мог бы позавидовать любой актер!

— Ждем сюрпризов, — насмешливо откликнулся Тимур. — Скоро они последуют.

Скелетон обернулся к гостям.

— Вас ведь привезли к нам, чтобы наглядно показать, кто хуже, а кто лучше, так?

— И вы, похоже, собираетесь нам продемонстрировать свою крутизну? — в том же тоне отозвалась Матильда. В полумраке зубы ее ослепительно блеснули, и я впервые подумал, что она тоже, наверное, красивая девчонка. Особенно когда улыбается. Несмотря на кучерявые волосы, несмотря на смуглую кожу.

— А мы ее уже продемонстрировали, — спокойно отозвался Скелетон. — Только вы ломаете этот мир и пытаетесь доказать, что без взлома никак не получается. Мы доказывать ничего не собираемся, мы просто покажем вам то, как вы поступаете с нами.

— С вами?

— С нами и с теми, кто подобен нам, — Скелетон на секунду прислушался. — Мы в точке загона, и на подходе к нам две семьи зубарей. Похоже, это должно произойти где-то здесь…

— Что?! — Кирилл чуть не подпрыгнул на месте, мигом забыв о своей невозмутимости. Мне показалось, что и смуглое личико Матильды стало чуть бледнее.

— Вы шутите? Зубари здесь?

— А вам, видимо, ничего не сказали? — Гольян фыркнул. — Ну, конечно, кесарю — кесарево. То бишь каждому свою положенную информацию. Не бе и не ме…

— В смысле? — не понял его насмешки Серж.

— В смысле: кому — мегабайты, а кому и терабайты. Кому — нано, а кому и микро…

— Не мудри, — Тимур поморщился. Остроты Гольяна и впрямь были не очень уместны. — Мы не привитые, и зубари тоже сумели отторгнуть несколько поколений вакцин…

— Зубари — мутировавшие от радиации медведи! — возмутился Серж.

— Байка для вашего брата. То есть обычными медведями их уже, конечно, не назовешь, да только радиация тут ни при чем. Это вакцина их сделала такими, уж нам ли это не знать!

— Но ведь вы… — Кирилл открыл и закрыл рот. Парнем он был соображающим и что-то, видимо, для себя успел вывести. Во всяком случае, в качестве допустимой версии — с погрешностями и оговорками.

— Мы такие же, как они. Несколько десятилетий вакцинирования сделали свое дело: кого-то превратили в обычных граждан, кого-то убили и покалечили, а кого-то видоизменили настолько, что появились вепри, умеющие соображать, маскироваться и рыть тоннели. Появились зубари — сверхчувствительные к любым полям и воздействиям, способные замораживать взглядом и даже сбивать с курса боевые беспилотники. О простых охотниках я и не говорю. Герои-одиночки, желающие поохотиться на зубарей, давно уже перевелись. Даже среди вашего продвинутого брата.

— При чем тут какие-то братья?

— Ты не обижайся, Серег, это аллегория. Всего-навсего… — Гольян шлепнул Сержа по плечу. — Тебе ведь объяснить пытаются, что Земля круглая, толково и вдумчиво. А ты ерепенишься.

— Но вы городите вовсе уж что-то несусветное…

— Тихо! — Скелетон поднял руку. Ладонь его была обращена в сторону леса. — Значит, так: пока вы с нами, зубари вас не тронут, поэтому настоятельно советую оставаться на месте. Ни в коем случае не впадать в панику и не отбегать в сторону. Все ясно?

— Не разумнее ли будет…

— Поздно, — Скелетон стоял все так же с поднятой рукой. — Генераторы включены, их гонят с трех сторон. И спутники почти над нами…

Он не договорил, потому что мы и сами услышали приближающийся рев. Это рычали приближающиеся зубари. Мне показалось — целое стадо. И рык был низким — на уровне инфразвука. Должно быть, таким образом звери пытались отвечать на звуковую атаку генераторов. Между тем их гнали практически к нам, Скелетон вычислил точку довольно точно. И впервые я подумал, что в чем-то он просчитался. Потому что… Ну, просто потому что мне стало безумно страшно. И Викасик рядом тоже дрожала, и Матильда вцепилась что есть сил в стоявшего рядом Сержа.

— Спокойно, — произнес Скелетон напряженным голосом. — Повторяю, нам ничто не угрожает.

Прозвучало это совсем не убедительно, поскольку конец фразы утонул в очередном раскатистом реве.

Нет, мы, конечно, видели много разной хроники — и рык львов с леопардами, и шипение анаконды, и утробное уханье гиппопотамов, но рев зубарей перекрывал все мыслимые диапазоны. Собственно, потому и была бессмысленной любая охота на них. На пределе видимости зубарь вгонял в ступор любого героя. И ни базука, ни наушники с пластиковыми шлемами не могли спасти от этой холодящей кровь звуковой атаки. Добавить к этому их умение создавать помехи в силовом поле Земли, способность подвергать анализу видимые образы, — и противостояние превращалось в серьезнейшее испытание.

Мне показалось, что кустарник на том краю просеки затрещал под лапами бегущих чудовищ. Они вынеслись на открытое пространство двумя группами — огромные, лохматые. Рассмотреть их в подробностях представлялось невозможным из-за сгущающейся тьмы, да мы бы и не успели этого сделать. Дымчатое небо над нами полыхнуло сдвоенной молнией, и земля взорвалась под спасающимся вожаком. Огромное тело подбросило, словно игрушечное, и прямо в воздухе насквозь распороло второй молнией. Взвилось пламя от горящей шерсти, остро запахло паленой плотью. Первая группа животных в растерянности заметалась, вторая повернула к нам.

— Стоять! — скрипучим голосом скомандовал Скелетон и крепко стиснул локоть попятившегося было Кирилла.

И снова оглушительно треснуло небо. Теперь уже работало сразу несколько спутников. Мы их, конечно, не видели, зато видели результат их огня. Сразу несколько боевых лазеров вразнобой и залпами били по просеке, вырывая землю гигантскими ломтями. Зубари увертывались от огня, поворачивали назад, но с тыла их продолжала гнать неслышимая нам волна — может, какой-нибудь особо омерзительный ультразвук, а может, и что похуже. Загонщики работали четко и безошибочно. За те несколько минут прохождения над данным сектором Земли спутники должны были успеть справиться с поставленной задачей. Термоядерные накопители бесперебойно напитывали могучие батареи, и направляемые сверхсильной оптикой пучковые излучатели били и били по мечущимся внизу зубарям. Огонь рвал землю, точно рыхлую ткань, настигая прыгающих животных, вбивая их в дерн, вторым и третьим попаданием превращая в раскаленные уголья. Рев стоял такой, что мы все, наверное, оглохли. Кирилл с Сержем сидели на земле, и даже Матильда утратила свою всегдашнюю невозмутимость. Да что там! — все мы тряслись, потому что спокойно внимать этому безумному рокоту было невозможно.

Очередная молния ударила совсем близко, и в свете ее я рассмотрел махину зубаря, несущегося прямо на нас.