— Что так долго? Давай, дуй живее! Вот описание маршрута. Там тебя ждут.

Недоуменно хмыкнув, Крячко забрал бумагу, не преминув отметить:

— А чего долго-то? Сам же сказал — через час, а я всего за полчаса управился!

— Ну, понимаешь… — начал было Петр, однако закашлялся и совсем уже другим тоном закончил: — Ну, ты — понимаешь!..

И снова под колесами «мерина» полетели километры шоссе. Миновав Серпухов, на одном из малоприметных перекрестков Стас свернул влево на весьма потресканный асфальт, с кое-где вполне приметными выбоинами. В иных местах из трещин даже пробивалась по-осеннему пожелтевшая трава, видно, здесь ездили нечасто. Если бы не предписание свернуть у дорожного указателя «База отдыха «Светлячок», он бы подумал, что ошибся направлением.

Километров через пять Крячко увидел пред собой шлагбаум и каких-то людей в камуфляже. Подошедший к кабине рослый гражданин без знаков различия, зато с огромными усищами, лаконично поинтересовался, не заблудился ли «гражданин водитель». Уведомление Стаса о том, что он — представитель Главка угрозыска, а также продемонстрированное удостоверение оказались сродни сказочному «Сезам, откройся!» — шлагбаум поднялся, и «мерин» покатил дальше по такой же (видимо, для маскировки) выщербленной дороге.

Воинская часть была огорожена высоченными железобетонными плитами, с КПП, механическими воротами и парковкой невдалеке, с несколькими десятками стоящих на ней легковушек. Когда Крячко вошел в КПП и представился, дежурный лейтенант тут же куда-то позвонил, после чего минут через пять в дверях со стороны территории появился крепкий, широченный майор, который коротко распорядился:

— Ген, пропусти!

Пройдя в здание штаба следом за майором, отрекомендовавшимся как кадровик, Стас оказался в кабинете, забитом шкафами со всевозможной документацией. Майор Васильев, выслушав гостя, подтвердил, что названные им люди проходили в их части службу по контракту, но потом уволились в запас, хотя их убеждали его продлить.

— Что поделаешь? — посетовал он. — Парни женились, у всех появились дети… Ну, не всякому же понравится жить месяцами в отрыве от семьи, тем более что, видимо, им подвернулась непыльная работа с хорошей зарплатой. А почему именно эти трое вызвали интерес у уголовного розыска?

Предположение Крячко о вероятности того, что парни каким-то образом могли быть причастны к исчезновению крупного предпринимателя, майор воспринял с очень большим сомнением.

— Ну-у, нет! Наши ребята — народ надежнейший. Во-первых, к нам сюда отбор идет очень тщательный. Претенденты проходят всевозможные проверки, в том числе и у психологов, и на полиграфе. За свой состав могу поручиться — от и до. Давайте посмотрим их личные дела. Например, Алексей Храпулин — никаких взысканий, одни благодарности. Вот благодарность за то, что он, рискуя жизнью, во время учебных прыжков с парашютом спас бойца из молодого пополнения. Имеет награды. Вася Брынчук — отличный парень. Тоже сплошные благодарности, кстати, одна из них и от ваших коллег. В отпуск ездил, задержал особо опасного преступника. Юрик Жданкин. О нем могу также сказать только хорошее. За чужую спину никогда не прятался, брался за самые сложные и трудные задания.

Еще немного пообщавшись с майором, Стас отбыл восвояси. Подъезжая к трассе, он вспомнил о Юлии и решил с ней созвониться, чтобы согласовать планы на предстоящий вечер. Но едва он вывел джойстиком на монитор телефона имя «Юля», как его сотовый внезапно сам завибрировал и разразился мультяшным, кукольным голосом: «Ну, ты че, в натуре, друга, что ль, услышать не хочешь?! Хорош кукситься — дружбан на связи!..» Это звонил Лев.

— Стас, ты как там, со своими делами уже управился?

Крячко на какой-то миг (всего на малюсенькую секундочку!) замешкался, хотел было сказать, что занят до завтрашнего утра, но чувство долга возобладало, и он бодро откликнулся:

— Куда и во сколько?

— В восемнадцать ноль-ноль у ресторана «Гюлистан». Будем брать Шашлычника, — лаконично пояснил Гуров.

За все, без малого, десять лет существования «Гюлистана», что на многих восточных наречиях означает «Страна роз», в его стенах подобное произошло впервые. С утра вообще ничто не предвещало каких-либо форс-мажоров. В одном из залов ресторана с десяти утра отгуляла какая-то корпорация, отмечавшая свой юбилей. И хотя выпито было безмерно много, гулянка прошла, можно сказать, вполне цивильно. Затем отшумела «свадьба» двух дамочек-лесби, отпразднованная так называемым ЛГБТ-сообществом. Официанты восточных кровей, с изумлением взирая на «жениха» с «невестой», ошарашенно перешептывались о том, что «мужиков бы хороших этим дурам», чтобы те «драли их, как сидоровых коз», тогда бы у «новобрачных» поменьше было в голове подобной идиотчины.

Ближе к вечеру в назначенный час к ресторану пышно прикатила кавалькада из трех престижных иномарок, из которых вывалило более десятка граждан обоего пола. Швейцар с церемонным поклоном распахнул дверь перед ними, и компания проследовала в один из самых роскошных залов, где уже был накрыт длинный стол, вдоль которого взволнованно бегали официанты, без конца выверяя и уточняя, не упущено ли чего, не возникнет ли каких-либо замечаний и претензий? Появление участников банкета, возглавляемых весьма уважаемым в данном заведении господином, было встречено почтительными поклонами и подобострастным: «Добро пожаловать, уважаемый господин Фазильбеков!»

И банкет, как это было уже последние несколько месяцев, начал свое неспешное, сопровождаемое звоном фужеров и цветистыми восточными тостами течение. Великий Наставник произнес пространную речь-проповедь, в которой выдал массу сколь высокопарных, столь же и маловразумительных, расплывчатых сентенций. Говорили и другие о значимости учения Великого Наставника, каковое надлежало всемерно распространять среди стран и народов. Но, разумеется, самой первой, без остатка проникшейся духом «гениального учения» и полностью ему покорившейся, должна была стать Россия.

Впрочем, по мнению большинства участников банкета, название «Россия», уже давно вызывающее раздражение целого ряда стран, должно уйти в небытие, сменившись на нечто, куда более подходящее, например Эггельдэршу. Именно так называлась божественная страна, родственница великой Шамбалы, где Великий Наставник и смог получить свою безграничную мудрость. Впрочем, участники застолья считали никчемным и сохранение ущербного русского языка, так же, как и всей плебейской русской культуры. Причем самыми ярыми сторонниками этих «инноваций» были неофиты Наставника из числа аборигенов средней полосы. И никто из пирующих даже не подозревал, что их пир-месса очень скоро будет прерван самым бесцеремонным образом.

Ровно в шесть вечера все свободные места на корпоративной стоянке ресторана внезапно заняли несколько подозрительных транспортных средств. В их числе были «Соболь» с зашторенным окнами, два полицейских «уазика», серый «Пежо» и не вполне определенного цвета, уже видавший виды «Мерседес». Из «уазиков» и легковушек вышли человек семь крепких мужчин в штатском, которые направились к входу в ресторан. За их приближением растерянно наблюдал швейцар, даже приблизительно не представлявший себе, как ему надлежит реагировать на это нашествие.