Прокорпел над своим «проектом» я целый час. Ни черта не помню, чем я увлекался на Земле, но, судя по всему, оружие мне было небезразлично. В голове всплыло название «планка Пикатинни». И о, чудо! Таковое имелось на винтовке. И имелось оно как раз там, где можно было установить фонарик — снизу или сбоку от ствола.

Конечно же, в процессе «рисования» крепления под фонарь возникли определенные сложности. Они выражались в необходимости провести точный замер крепежной точки, создать захват, который бы в точности до миллиметра совпадал с толщиной планки. Это стало бы проблемой, ведь на тяп-ляп делать не хотелось — в таком случае был высок риск того, что фонарик просто отпадет в самый неподходящий момент или будет болтаться, раздражая меня. Но в хранилище корабля я обнаружил штангенциркуль, и все проблемы решились — я смог прописать принтеру размеры крепления с точностью до 1 сотой миллиметра, чего было более чем достаточно.

Я приладил полученную деталь, зафиксировав в ней фонарик. К слову, пришлось еще и два болтика сделать — отверстия под них я таки догадался соорудить сразу, а то бы пришлось еще в хранилище дрель искать. И очень я сомневаюсь, что она бы там была. Наверняка пришлось бы создавать и ее, и сверла на принтере. Впрочем, время у меня было, мог бы попробовать. Но все получилось и так.

Я взял винтовку, упер приклад в плечо. Кстати, забавно — зачем тут приклад, если отдачи практически нет? Дань традиции? Или просто привычка военных? Ну, нет, я попробовал сложить приклад, и понял, что так держать оружие будет намного неудобнее, да и непривычно. Вот опять же, интересный момент: почему непривычно? Дома, на Земле, мне приходилось иметь дело с оружием? Включил фонарик, сделал пару шагов, развернулся, прицелился в ближний угол, в дальний, наклонился в сторону, словно бы выглядывая из-за угла.

Мне понравилось, как все получилось. Удобно, практично, и вроде как надежно…

Тем временем прошло уже несколько часов, а никто так и не появился. Терпению моему пришел конец, чем себя еще занять я не придумал и решил снова отправиться на станцию. Но сначала попробую выйти на связь.

На корабле делать это бессмысленно — передатчик слабенький. А значит, нужно снова лететь на станцию.

Я собрался и вышел из шлюза.

Конкретно этот выход не требовал от меня спешки — времени у меня было с запасом.

И, наверное, именно поэтому я залюбовался открывшейся мне картиной: там, за моей спиной, висела целая планета, Огромный красный шар, чем-то отдаленно напоминающий наш Марс, но в несколько раз больший.

Прямо передо мной в пустоте была станция, освещаемая лучами местного светила. Блики от планеты создавали впечатление, будто начался закат — красные лучи отражались от блестящей поверхности станции.

Мне вспомнился настоящий закат на Земле. Я был на морском побережье, слышал звуки прибоя, крики чаек…Красное заходящее солнце светило на поверхность воды, оставляя длинную дорожку, тянущуюся от линии горизонта прямо ко мне, моим ногам, на которые мягко накатывали волны.

Воспоминание было таким ярким, четким, что казалось, еще немного, и я смогу вспомнить, где это было, когда. Еще мгновение, и я вспомню, как там оказался, что последовало за этим счастливым часом.

Но нет, внезапно нахлынувшее воспоминание ушло так же резко, как и появилось.

Я неудачно дернул рукой, совершенно забыв, что как раз ею и управлял полетом. Меня развернуло, крутнуло, и я тут же пришел в чувство, осознал, где нахожусь на самом деле.

Несколько секунд отчаянной борьбы с инерцией, и я перестал вращаться вокруг собственной оси. Я продолжал двигаться в правильном направлении, но меня развернуло лицом в открытый космос.

И там было на что посмотреть: словно бы усеянное камнями поле простиралось настолько далеко, что увидеть край мне так и не удалось. Настолько ровная линия, что прямо диву даешься, как такое вообще возможно? Вдали, там, где крупные валуны виделись уже мелкими песчинками, так сказать, на заднем фоне, сияла и переливалась туманность, в центре которой горела звезда. Туманность была недвижимой, я не видел особых изменений в ней, но стоило только отвести взгляд, вернуть его назад, как понимаешь — цвет изменился. Только что поле камней было словно бы подсвечено зеленым цветом, делая все вокруг мистическим, странным. Миг, и от астероидов отражается синее свечение.

Астероидное поле было не одно: по диагонали, поперек, параллельно с ним были другие. Расстояние, их угол постоянно менялись, все находилось в настолько хаотичном движении, что предсказать, где будет та или иная линия астероидов, было невозможно.

Но я знал, что ошибаюсь — Ади вычислила закономерность и нашла время, когда среди творившегося здесь хаоса появится чистый коридор без единого камня, по которому я и смогу улететь, вырваться из астероидного плена.

Время любования пейзажами истекло — я сам того не заметил, как оказался рядом со станцией. Уцепился рукой за ближайшую скобу, отключил рюкзак и не спеша пополз к входу…

* * *

Я минут десять пытался докричаться хоть до кого-нибудь на общем канале. Но нет, не повезло — никто мне не отвечал. Я даже задумался, а не почудилось ли мне вообще все это? Быть может, я сам себе придумал и девушку-оператора, и Дона?

Ну, нет! Я говорил с людьми. Это было! Хватит уже изводить себя, доводить до сумасшествия! Я не псих, и у меня нет глюков. Я видел то, что видел, и слышал то, что слышал! Я уже просматривал записи со шлема и убедился, что ничего мне не привиделось. А значит и сейчас я говорил с живыми людьми, а не голосами в своей голове.

Но где же они?

— Обнаружен неизвестный объект. Расстояние ‒ 4 километра. Идентифицирую. Идентификация произведена. Шахтерский корабль «Крот», бортовой номер 81.

Сообщение появилось на экране так быстро, что я подпрыгнул от неожиданности, чуть не вырвав провода из терминала. Вот и началось. Кто-то прибыл. Но кто? Дон или «техники»? И как они смогли появиться так близко?

Я дернул штекера из своего шлема и чуть ли не криком спросил:

— Кто вы? Назовите себя!

Тишина в эфире.

— Дон? Это вы?

Еще одна попытка не увенчалась успехом.

— Ади! Расстояние до объекта?

Вот блин! Ади тоже не отвечает. Что такое? Заблокировали сигнал? Или уже успели добраться до моего корабля и отключить ИИ?

— Шахтерский корабль «Крот-81» вне пределов действия сенсоров.

Улетел? Почему? Зачем?

К черту! Я валю! Что-то мне подсказывало, что пропавшая связь — это очень плохой знак. А еще хуже то, что внезапно появившийся рядом со станцией корабль вдруг пропал.

Как оказалось, я слишком долго думал — едва я подошел к шлюзу, как экран над сенсорной панелью мигнул, предупреждая о сбросе давления. Внутренняя дверь уже заблокировалась.

Вот черт! Вот черт!