Я попыталась высвободиться, но Блейн меня не пустил.

— Ничего вы не знаете… — проговорил он. — Да и я понятия не имею, когда и как мы успели связаться.

А я вот знаю. Тоглуана, храм Великого Дракона… Вот я молодец! Мало того что я спасла этого мерзавца, так я еще и связалась с ним! Вот почему только когда он рядом мой огонь имеет силу! У нас с ним связка, видите ли!

— И что все это значит? — спросила я с вызовом.

— Да ничего такого… просто теперь я знаю, что могу управлять вашим огнем. И это просто ве-ли-ко-леп-но! — заявил Блейн и рассмеялся. Пока я горько жалела о том, что вышла в тот вечер из комнаты ллары, плад отсмеялся и, притянув меня еще ближе к себе, отчеканил: — А теперь слушай внимательно, дочь Брадо. Я могу сделать так, что ты лужей передо мной растечешься, я могу брать тебя, когда захочу, а ты будешь просить еще и еще, и то, что ты меня не переносишь, не имеет значения. Я могу отнять у тебя не только огонь, но и разум. В общем, в нашей связке главный я, и все будет по-моему. Ты поняла?

Да, я поняла.

Что все стало в десять раз хуже…

Слова Блейна о том, что в связке главный он, меня не порадовали, мягко говоря. Какое-то время я переваривала эту информацию, а потом сказала:

— А теперь ты послушай меня, Блейн. Плевала я и на тебя, и на твои замашки, и на связку, и на имперскую дурь и на Великого дракона в придачу. Ты можешь воображать о себе что угодно, но если хоть пальцем меня тронешь, я тебя убью. Ты понял?

— Я уже тебя трогаю, — усмехнулся плад.

Я вырвалась… точнее, попыталась вырваться. Как ни старалась я освободиться, ничего у меня не получалось; даже когда я уперлась ногами и нагнулась, Блейн и тогда с места не сдвинулся, легко удерживая меня на весу.

Ситуация стала почти комической.

— Сильный плад силен во всем, — пояснил Блейн. — Можешь и дальше пыхтеть, стараясь от меня отделаться, но ничего не выйдет, пока я сам тебя не отпущу.

— Вот именно, — прерывисто сказала я, продолжая упираться, — я тоже сильный плад.

— Но ты женщина, и по умолчанию слабее.

— Ха-ха, — мрачно сказала я и сделала очередной рывок.

Блейн, как и прежде, не шелохнулся и руку мою не отпустил, но вот простыня с его тела упала. Упала и я, от неожиданности. Перестав сопротивляться, я уставилась на открывшееся безобразие. Плад легко мог удержать простыню, пока она спадала, но специально не сделал этого и, оставшись нагим, посмотрел на меня насмешливо.

— Фу, какая мерзость, — процедила я и демонстративно отвернулась.

— Судя по тому, как долго ты смотрела, не такая уж и мерзость, — сказал весело Блейн. — И раз уж мы говорим о мерзости, лучше вспомни прошлую ночь и свое поведение.

— Ты меня отпустишь или нет? — раздраженно сказала я, продолжая старательно смотреть в стену.

— Нет.

— Почему? Это что, пытка такая?

— Нет. Просто хочу, чтобы ты хорошенько уяснила свое положение.

— А то я не понимаю, какое у меня положение! — едко сказала я; моя рука уже начала затекать.

— Не понимаешь, — с легким сожалением произнес Блейн. — Но я буду так добр, что еще раз тебе все растолкую. Мы связаны, и главный в связке я. Через огонь я могу управлять тобой и звать тебя, и как бы ты ни противилась, ничего уже не изменить. Это узы, разорвать которые могу лишь я.

— Так разорви!

— Ни в коем случае. Бедняга Рензо не может управлять тобой, так что эту тяжелую и крайне обременительную обязанность мне придется взвалить на себя.

— Использовать хочешь? — прошипела я. — И как ты собираешься это делать?

— Буду контролировать твой огонь.

— Вот и прекрасно! Я сама с ним плохо управляюсь. Можешь вообще отнять у меня способность пыхать, я только рада буду.

— «Пыхать»?

— Ну, взрываться огнем.

— А-а, это… даже вырожденцев, чей огонь бесцветен, с детства учат сдерживать огонь. Но ты не можешь себя контролировать, словно только обрела силу… Почему?

— У меня рука устала, — сказала я, — и в сторону неудобно смотреть. Может, ты все-таки отпустишь меня и оденешься? А потом обсудим создавшееся положение.

— Посмотри на меня.

Что-то в голосе плада подсказало мне, что он серьезен, так что я повернула голову и взглянула в его лицо, чуть опухшее после сна. Мужчина пристально на меня смотрел, и взгляд его светло-зеленых глаз пугал. Я многое слышала о Блейне. Пошляк, циник, развратник… и — ученый, ближайший советник императора, плад, являющийся одной из главных целей чистокровников. У меня нет ни малейших сомнений, что если будет надо, он меня прикончит. Поэтому меня так беспокоят их дела с Рензо…

— Ты напоминаешь мне дикого зверька, загнанного в укол: шипишь, щелкаешь зубками, шерстку топорщишь и готова искусать всех вокруг, защищая свою жизнь. Тебе претит жизнь на поводке, пусть и в красивом дворце со слугами. Дикое нутро зовет тебя на волю, но придется обуздать себя, иначе потеряешь сына. Ты старалась быть паинькой последнее время, но всем плевать, никто не оценит, даже твой собственный муж. Не захотела обсуждать со мной дела за чашечкой кофе? Большая ошибка. Теперь правду из тебя я вытяну силком.

Блейн шагнул ко мне и одновременно потянул меня за руку; едва я оказалась рядом, что-то случилось с комнатой — она утонула в темноте, и мне показалось, что я тону в этой темноте. Это было страшно, дико страшно, и я инстинктивно кинулась к пладу, ухватилась за его плечи.

— Говори правду, — услышала я повелительный голос Блейна.

Страх, чернота перед глазами, бешеное колотье сердца мешали думать, так что я продолжила цепляться за мужчину, которого больше не видела.

— Правду, — повторил он.

«Верни свет», — хотела я попросить, но не стала. Я вспомнила, как меня лечил Мариан и свои удивительные ощущения при этом. Я чувствовала тепло, ласку солнечного света, запахи цветов — так работал целительный огонь жизни, огонь Сизеров. А у Блейна — пламя смерти, пламя убивающее. Как и у меня… Мой огонь откликнулся на эту мысль и мрак начал рассеиваться; я увидела ничего не выражающее лицо Блейна и восторжествовала. Ага! Главный, значит? Как бы не так…

Шумно выдохнув, я попросила жалобно:

— Верни свет, пожалуйста, я все-все расскажу…

— Вот как расскажешь, так и верну, — отрезал Блейн.

— Что ты хочешь знать? — жалко спросила я, внутренне торжествуя.

— Все. Кто ты, кто твоя мать, где ты родилась, как попала к Брадо.

— Я перерожденная. О прошлой жизни ничего не помню.

— Не лги мне!

Не знаю, что сделал Блейн, но меня вновь стало утягивать в холодные глубины мрака, но мне и на этот раз удалось справиться с эмоциями и ситуацией. Я видела плада и видела комнату, но нарочно таращила глаза так, словно передо мной непроглядная темнота.