На берегу начала собираться небольшая толпа, прямо за нашими с Энкидом спинами. Мы стояли на узком причале. Гомон усиливался, и мне странно было слышать свое имя из уст людей, которых я никогда не встречал. Казалось, Иолка, наконец, достигла весть о том, что произошло с гидрой в ее болоте и как я привез в город вепря. К тому же многие видели, как я разговаривал с героем. Многие теперь считали, что и я из их отряда.

Я услышал, как кто-то пробормотал у меня за спиной:

– А правда, что он насмерть забил льва дубинкой?

Вскоре говор толпы стал громче, когда группа молодых людей, многие из которых были выше среднего роста, стала пробираться через толпу. Причал покачивался под нашими ногами под весом приближавшихся рослых героев.

Я повернулся было к берегу, как глубокий голос окликнул меня:

– Это тебя зовут Гераклом?

– Меня.

Говоривший, человек лет на десять меня старше, был выше меня ростом. Он был роскошно одет, голову окутывала пышная грива темных волос, борода его тоже была густой и роскошной.

– Меня зовут Ясон. Ты считаешь, что достоин присоединиться к нам?

– Не могу ответить, господин. Я не знаю, чего ты ожидаешь от своих спутников.

Масса темных волос колыхнулась. Ясон с удовлетворением кивнул.

– Хороший ответ.

Ясон объяснил, что до него и многих других дошли слухи о великих деяниях юнца по имени Геракл. Все считали, что я прибыл в Иолк, чтобы присоединиться к героям. И когда они пришли к людному причалу, они явно уже решили между собой, что следует каким-то образом испытать меня.

Из обрывков разговоров в толпе я вскоре узнал, что боги знают, какое количество юных якобы героев уже были отвергнуты после испытаний. В большинстве случаев хватало пары не особенно яростных сходок в борьбе. Я не сомневался, что большинство уже подтвердивших звание героя молодых людей, что находились здесь, думали, что я провалюсь.

Я облегченно вздохнул – боялся, что испытание будет более кровавым.

– Ну, поборемся? – весело предложил Ясон. – День теплый, так что проигравший не будет против того, чтобы искупаться.

Вообще-то вода под причалом была грязной – вполне естественно для оживленной гавани, в которую сливалось большинство городских нечистот. А сегодня ветер и прилив были слабыми, так что вряд ли кто из нас мечтал именно здесь принять освежающую ванну.

Прежде чем началось испытание, большинство аргонавтов представились мне. В конце концов, они столпились на причале, вытеснив на берег еще большую толпу зевак. Среди новоприбывших я заметил Мелеагра, который явно не пострадал после вчерашнего посещения харчевни. Но его пребывание там не затянулось так надолго, как мое.

Мелеагр спросил, как я чувствовал себя поутру, после ночных приключений.

– У меня голова малость побаливает, – добавил он.

И тут случилось то, чего я вовсе не ожидал, – и жизнь моя изменилась навсегда. Сначала я услышал невдалеке ее голос, такой неожиданный, мучительно знакомый…

…а потом я поднял взгляд и увидел ее всего в нескольких ярдах, за полосой грязной воды. Как я понял, она смотрела не на меня, а на стоявшего рядом со мной мужчину. Пара зеленых глаз, которые я видел лишь три раза в жизни, в совершенно разных обстоятельствах, но забыть их я не мог. Последний раз я смотрел в них при свете свечей в темноте кухни.

Посмотрев на Мелеагра и увидев родовое сходство между ними, я понял, почему его лицо показалось мне таким знакомым.

Сейчас она была одета совершенно по-другому, чем когда я ее видел в последний раз, но это была вне всякого сомнения та же самая девушка, которая помогла двум юным бродячим работникам, которых нагло обдурили.

Она позвала Мелеагра. Он небрежно махнул ей рукой и обернулся ко мне, чтобы познакомить нас.

– Вон там моя сестра Деянира. Дома мы ее зовем Данни. Данни, это Геракл, который говорит, что хочет вместе с нами отправиться за золотым руном, – тут он остановился, и на его честной физиономии отразилось понимание. Он стукнул себя ладонью по лбу и тут же об этом пожалел.

– Да что я говорю? Вы же уже встречались! Вот где я слышал твое имя, Геракл! – снова воскликнул он. – Клянусь Гадесом, Данни, я должен был помнить то, что ты мне рассказывала!

Остальные герои ожесточенно спорили, правда, по-дружески, о том, кто будет меня испытывать. Никто особенно не горел желанием, поскольку испытание зеленого новичка вряд ли сулило славу. Данни воспользовалась заминкой и подошла к нам. Когда она приблизилась, я нежно взял ее за руку, как и подобало знатному жителю Кадмеи при знакомстве с равной ему по знатности прекрасной госпожой.

Она кивком приветствовала Энкида и снова повернулась ко мне. Ветерок чуть шевелил ее прямые каштановые волосы.

– Вижу, Геракл, что вы с твоим спутником бросили ремесло конюшенных работников?

– Работать приходилось долго, платили мало – хотя под конец дела пошли лучше, и я был с лихвой вознагражден ночлегом в доме твоего дяди. Кстати, как у него дела? Надеюсь, не слишком хорошо?

Она хихикнула в ответ.

Мелеагр явно тоже был не в ладах со своим жадным дядюшкой. Он дружески хлопнул меня по плечу – обычный человек зашатался бы.

– Вам с Энкидом повезло, что в ту ночь случился потоп!

– Да, – сказал я. – Нам повезло. – Но я уже снова смотрел на его сестру и не мог думать уже ни о чем, кроме глубины ее зеленых глаз.

– Надеюсь, что ты поедешь с нами, – сказал Мелеагр. Говорил он искренне, но по его тону я понял, что он не ожидает, что я выдержу испытание.

Когда я впервые увидел Данни, я лишь мельком рассмотрел ее. Но затем я все время возвращался взглядом к ней, через какие-то минуты. Когда она снова посмотрела на меня, я сказал:

– Думаю, мне нужно пойти побороться с твоим братом.

Ее ответ каким-то образом прошел мимо меня. Зеленые глаза – или в них был серый океанский отлив? – заставляли мое сердце биться быстрее, в них было немое обещание. Я видел, как в ненастную погоду вода вот так же меняет свой цвет.

Но она была так молода… Конечно, и я был не слишком взрослым. Возможно, она не была для мужчины идеалом красоты, да и никогда не станет… но мне она казалась олицетворением нежности. Ее тело только-только начало наливаться женственностью. В голове у меня вспыли слова моего романтического наставника: «… шея ее все еще цвела юностью. Она еще не была знакома с уловками Афродиты, очаровательницы мужей».

Но какое бы впечатление ни произвела на меня Данни, у меня было мало времени на разговоры.

Аргонавты после долгого негромкого спора решили, наконец, какое именно испытание я должен пройти. По разговорам героев я понял, что именно этому испытанию подвергали нескольких искателей, недавно пожелавших присоединиться к их походу.