на мне дольше положенного — увидела одобрение.

Он молча прошел в комнату и вышел оттуда спустя пять минут в другом костюме.

Все это время я настраивала себя, что и, правда, между нами не случилось ничего сверхъестественного — просто секс, который мог понравиться обоим. Если бы этот воротила бизнеса не был таким выпендрежником, который пытается мне что-то доказать.

Эти взрослые мысли стояла и внушала себе, пряча за ними всё, что на самом деле чувствую. А чувства, самые разные, уже через край бьют.

— Улыбайся, кивай, соглашайся со всем, и никакой самодеятельности, — с каменным лицом заявил мне Макар, паркуясь у ресторана. — Это очень важный человек.

Последняя фраза заставила меня резко выпрямиться на сиденье.

Очень важный человек, значит?

Зря он это сказал.

Мне терять нечего, потому, что Шварц уже у меня всё отобрал. И унизил. Посмотрим, как ему понравится мое поведение.

Моя самодеятельность.

И винит потом пусть только себя, он ведь сам притащил меня на свой бизнес-ланч.

К ресторану шла нарочито подняв подбородок, уверенной походкой женщины, что ежедневно обедает в подобных престижных местечках, знает деловой этикет и не путает, какой прибор под какое блюдо использовать.

Краем глаза следила за Макаром — тот слегка расслабился, линии на лбу разгладились, даже взгляд стал не таким колким.

Он повел меня к уютному столику у окна, где нас уже поджидал напыщенный толстяк в модных золотистых очках в тонкой оправе.

— Макар Матвеевич, — толстяк привстал, протянул руку через стол, когда мы с Макаром приблизились к диванчику напротив.

— Гурий Роальдович, — то ли у них так принято — при встрече называть друг друга по имени, то ли это он мне нашего сотрапезника представил.

Гурий.

Таких имен раньше не слышала.

— Это Эмма, — сказал Макар, усаживаясь на диван, когда Гурий бросил на меня заинтересованный взгляд. И с краткой заминкой закончил. — Моя невеста.

Покосилась на Макара.

Он невозмутимо открыл меню.

На Гурия эта невозможная новость тоже впечатления не произвела, он или не знает, что Макар до сих пор не развелся, или для него это норма — невеста при живой жене.

— Очень рад, что наш обед скрасит такая прекрасная девушка, — светски отозвался толстяк и пододвинул ко мне папочку меню. — Заказывайте, Эмма.

Открыла папку и откинулась на спинку дивана.

С минуту молчала, выбирая, что съесть, пока мужчины перебрасывались дежурными фразами.

Потом к нашему столику подошел парень-официант.

— Не могу найти у вас пиво, — подняла на него расстроенный взгляд. — Нефильтрованное. Такое, в запотевшей бутылке. А к нему луковые кольца. Чесночные гренки. Вяленого леща. И…

Макар под столом с такой силой сжал мое колено, что я поняла — если не замолчу, то леща получу от него.

— Она шутит, — холодно, без улыбки, пояснил Макар. — Девушке "Цезарь" и воду, мне пасту с лососем и кофе, спасибо, — без пауз выговорил он и взглядом отправил официанта вон отсюда.

Убрал руку.

Закрыл меню и посмотрел на Гурия.

— Эмма преподаватель психологии, — сказал Макар. Дождался понимающего кивка и продолжил. — Пишет диссертацию. Про социальные эксперименты.

— В таком юном возрасте и уже диссертацию, — Гурий с уважением оглядел меня. — Похвально.

Пока ждем заказ, они вернулись к обсуждению посторонних тем, а я сжала под столом папку и скрипнула зубами от досады.

Макар не идиот — я знала сразу, но как он так быстро вычислил, что я хочу сорвать ему ланч?

Официант поставил передо мной салат и высокий стакан воды, в котором плавает долька лимона.

Я не двинулась с места.

Ничего, ладно, пусть. Если Шварц думает, что заказать пиво и леща в престижном ресторане — край моей изобретательности — он ошибся.

То, что я устрою дальше — никакими социальными экспериментами не оправдать, и этот его Гурий Роальдович сбежит раньше, чем Макар выложит свое деловое предложение.

Глава 44

Шварцу принесли пасту с лососем и кофе. Гурий дождался свиные отбивные. Мужчины согнули пополам салфетки и положили их на колени.

Я такой мелочью пренебрегла.

Они начали трапезу. Параллельно обсудили погоду, детей, исторические достопримечательности и индекс Доу-Джонса.

Я все это время разрабатывала план. Начинать решила не сейчас, пока они болтают ни о чем, а позже, когда перейдут к делу.

Тарелки начали пустеть — и я поднялась.

— В дамскую комнату, — пояснила Макару и улыбнулась.

Зашагала по залу и оглянулась — он следит за моим передвижением цепким взглядом. Представила, как резко развернусь и вместо туалетов рвану к выходу — он бросит своего важного человека, побежит за мной?

Нет, однозначно.

И сбежать от него заманчиво, но я не могу. Меня изнутри раздирают злость и обида. Злость на себя, что сегодня позволила ему меня…трахнуть, так это называется.

А обида — обычная человеческая, на то, что этот хозяин города так со мной поступил, даже глубоко взрослые люди, уверяющие, что обижаться перестали еще в молодости — где-то да лукавят.

Поэтому, просто так не уйду, не оставлю его заниматься бизнесом и самодовольством.

В туалете перед зеркалом достала карандаш из шишки и бросила его на полку слева.

И замерла.

В углу лежит золотистая косметичка.

Вспомнила дамочку в длинном черном платье, что вышла буквально передо мной — это точно ее. Не раздумывая, схватила подарок, торопливо взбила пальцами растрепанные волосы и юркнула обратно в зал.

Официант уже забрал пустые тарелки. На столе остались лишь мой нетронутый "Цезарь" и чашки с кофе. Мужчины вот-вот начнут говорить о делах, Гурий уже роется в своем дипломате, тащит на свет какие-то папки с документами.

Присела рядом с Макаром. Взяла вилку. И повозила ей в тарелке, разворошив салат.

На эту выходку он отреагировал каменным лицом — все внимание сосредоточил на толстяке.

— М-м, — забросила в рот помидорку и поморщилась. Подцепила кусочек курицы, попробовала. И вилка звонко упала обратно в тарелку. — Нда, — качнула головой. — Не представляете, Гурий. Такую дрянь я в последний раз ела в Конго, когда спустилась в метро.

Гурий поднял на меня удивленный взгляд.

— Дорогая, в Конго нет метро, — Макар — само спокойствие, на этот раз даже мое колено под столом не сжал. Он бросил красноречивый взгляд на мои светлые волосы, намекая, что я просто не очень умная блондинка.

И Гурий, подавив ухмылку, кивнул.

Ладно…

Толстяк выложил на стол документы.