Мама, прочувствовав всю бесперспективность увещеваний, тяжело вздохнула и сдалась. Печально поджав губы, перешла от семейной тематики к политической. Более позитивной:

– Слышала, Пузин-старший сбежал?

– Откуда знаешь? – Настя моментально бросила печатать, по-птичьи наклонила голову и взглянула на расстроенную родительницу с любопытством сороки, нашедшей советский рубль.

– Рынок… Все из-за проверки московской. Хоть какая-то польза от твоего этого… как его? Дай Бог, и остальные разбегутся…

Настя тут же схватила мобильник. Надо обрадовать Антона, если он не знает. Тыкая «хохломой» в кнопки, ей же любовалась. Красота! Надо будет за руками ухаживать, во всяком случае, пока Антон не уехал.

Услышав абсолютно счастливое дочкино «Антон, привет!», мама в очередной раз вздохнула больной совой, вытерла горючую слезу косынкой и удалилась. Вся в отца. Тот тоже малахольный – до сих пор зимой с крыши на заднице катается, как пацан. Десантура. Забыть не может.

Вопреки Настиным ожиданиям, Золотов не выказал особого восторга от новости. Наоборот. На ее предложение написать развернутую статью с его, Золотова, комментариями и фото заявил решительный протест. Только этого не хватало для полноты счастья – его фотографии в газете. Чтобы потом возбудили другую статью – про следователя-самозванца.

Вячеслав Андреевич отпил воды из графина, взял себя в руки и строго попросил Настю никакой информации до поры до времени не давать. Авторитетно напомнил про тайну следствия. На Настино нытье пообещал, что даст отмашку, как только придет час.

– Но мы ведь сегодня встречаемся, да? – Та честно пыталась скрыть досаду. – Хочешь, заеду за тобой?

Зря, что ли, за «хохлому» последнюю копейку отдала? Завтра полы помоет и все облезет? И перчатки не спасут.

Золотов не возражал. Готов. Всегда готов.

– Тогда я поехала, да? – Профессиональный долг отодвинулся на второй план. – Жди меня и никуда не убегай! Обедать пойдем. Ты же не отобедал еще?

После кафе помчались в гостиницу. Нужно же где-то продемонстрировать маникюр во всей красе. И новое белье.

Но до белья мужские руки не дошли. Бдительный Вячеслав Андреевич сразу заметил в номере серьезные изменения. Вернее, одно изменение.

Попросил Настю ничего не трогать патриотичными пальчиками и вышел. Вернулся в номер еще более озабоченным в плохом смысле этого слова. Сказал, что горничная сегодня не убиралась и хозяин тоже не заходил.

– А какие, вообще, проблемы?

– Журнал. Утром он лежал Мальвиной вверх, точно помню.

– Я бы не запомнила.

– Увы, ты – женщина.

Настя взяла в руки полиграфический шедевр, внимательно рассмотрела отфотошопленный до нереальщины бюст Мальвины на обложке. Хмыкнула и нахмурилась. У нее, Насти, никогда не было такого откровенного белья из кружев с перьями. И не будет. Пошлость какая-то. И фотошопа тоже не будет. Моветон.

Золотов заметно напрягся, ожидая бурной сцены. Но сцены не случилось.

– Если ты так уверен… – Настя вернула на тумбочку «Мальвину», – может, у тебя что-то найти хотели? Дела, например?

– Я работу на дом не беру.

– Но мужики-то не знают… В смысле – подследственные.

– Не исключено.

Вячеслав Андреевич не то чтобы расстроился, но и не обрадовался. Это не Ланцова работа. Тот бы прислал придурков вроде Кишки с Лешим, которые и дверь бы ногой вышибли, и номер вверх дном перевернули. А тут чисто сработано. Кто еще захотел майорского тела?

– Антон, ты в детском лагере был? – Вопрос подруги застал врасплох.

– Нет, я не судимый, – на автомате ответил столичный гость.

– Я не о том. Лагерь отдыха?

– Не был. Не судьба. Я все больше по приютам. Не имея родного угла… А жизнь вообще начал в трущобах городских.

– А я была. Мы там в палатках ловушки ставили, чтобы старшие по тумбочкам не лазили. И ночью к нам не забирались с глупостями. Хочешь, здесь поставим?

Это, конечно, был ненадежный и не очень разумный способ борьбы с неведомой силой, но лучше, чем ничего. Он молча кивнул, выражая согласие.

Пришлось прокатиться на рынок, к палатке «С Новым годом!», прикупить хлопушек и петард, а в рыболовном ряду – крючков и леску. Динамит брать не стали – денег не хватило. Да и стремно.

В деле устройства ловушек Настя оказалась крупным специалистом. Золотов похотливо наблюдал, как она, вооружившись катушкой лески, прыгает со стула на стол и ползает под кроватью. И не очень внимательно слушал ее расклады про местные преступные схемы. Хотя схемы были хороши.

Очередной ловкий фокус был связан с поставкой городу электроэнергии «Великозельскими сетями». Город платил за электроэнергию не всегда вовремя, с опозданием. Бдительные сети моментально подавали в арбитраж и стабильно выигрывали. Что здесь особенного? Маленькая деталь. «Великозельские сети» фактически принадлежали Марусову, разумеется, через подставных лиц. Как только штрафные деньги из бюджета поступали, они моментально выводились в офшоры.

– Ты представляешь, – пыхтела под кроватью Настя, завязывая узелок, – он только за прошлый год двадцать миллионов на этом деле увел. А есть ведь еще аренда. Вот, например, некое ООО «Парадокс», оформленное на жену Марусова. Ему принадлежат земли, на которых стоит муниципальная собственность, в том числе больница. И за аренду земель город тоже платит семье мэра. Примерно пять миллионов в месяц. Не слабо?

– И что, про это никто не знает? – Золотов оторвал взгляд от выглядывающего из-под Настиных джинсов соблазнительного кружевного краешка.

– Почему, я же знаю. И остальные знают. Только Марусов ведь не псих-одиночка. Он – человек с доброй душой и обширными связями. Губернатор области с ним в доле, это тоже всем известно. У нас парочка депутатов пытались эти вопросы поднять, но дальше Интернета дело не пошло.

– Ну плохо…

– С другой стороны, Марусов связан с криминальными авторитетами. Через Ланцова. А с этой публикой никто не хочет воевать. Я вот считаю, что жена Самарина не сама собой исчезла.

Золотов мягко улыбнулся. Он только сейчас заметил ее расписные когти.

– Что ты смеешься? – рассердилась Настя.

Она такой информацией поделилась, а он улыбается!

– Ты собираешься что-то делать?

Золотов хмыкнул и убрал улыбку с лица.

– И ты считаешь, что я со всем этим справлюсь?

Не, ребята, я не Бэтмен, не заглядывая вдаль, так скажу – не надо денег… Я простой московский чиновник, да и то с приставкой «экс-». И с криминальными авторитетами связываться не очень хочу. В этот раз ведь не задницу отстрелят, а башку. Хотя уже связался.

– Ну хоть попробуй, – прошептала Настя, подойдя неприлично близко, – мы поможем…