– Вот мы и здесь, – сказал Лихо. – Это все, что у меня есть.

Я не отвечал ничего; последовало долгое молчание. Это был просто ночной кошмар, я силился проснуться, но без толку.

– Уютная комнатка, вот эта, – продолжал Лихо. – Одно из самых моих любимых мест, да. Полным-полно старых костей. Хотя вообще-то мне нужна свежая кровь, и лучше всего молодая. Но если мне не удается ее заполучить, старые кости тоже неплохо. Хотя свежие лучше – вкусные, мозговые… Мое излюбленное лакомство. Мне нравится раскалывать свежие кости и высасывать из них мозг. И все же старые кости лучше, чем ничего. Вот такие старые кости, как эти. Это лучше, чем голод, гложущий меня изнутри. Голод – это очень скверно.

В старых костях мозга нет. Однако, видишь ли, старые кости хранят воспоминания. Я поглаживаю старые кости не спеша, чтобы они выдали мне все свои секреты. Вижу покрывавшую их когда-то плоть, ощущаю надежды и честолюбивые планы, которые так и не осуществились, оставив по себе лишь хрупкие, мертвые кости. Это тоже дает мне пищу, тоже утоляет голод…

Лихо совсем близко наклонился к моему левому уху и почти шептал. Мною вдруг овладело сильное желание повернуться и посмотреть на него, но он, видимо, читал мои мысли.

– Не оборачивайся, парень, – предостерегающе сказал он. – Вряд ли тебе понравится то, что ты увидишь. Просто ответь на один вопрос…

Последовала долгая пауза. Я слышал, как в груди колотится сердце. Наконец Лихо задал свой вопрос:

– После смерти… что происходит?

Ответа я не знал. Ведьмак никогда не обсуждал со мной эту тему. Я знал лишь, что существуют призраки, по-прежнему способные думать и говорить. И что иногда душа покидает тело, но остаются какие-то ее обрывки. Однако куда уходит душа, когда покидает тело? Я не знал. Только Бог знает. Если Бог существует.

Я покачал головой, не произнося ни слова. И оборачиваться тоже не посмел, просто чувствовал, что позади затаилось что-то огромное, ужасное.

– А ничего нет после смерти! Ничего! Совсем ничего! – взревел Лихо прямо мне в ухо. – Просто черная пустота. Никаких мыслей. Никаких ощущений. Забвение. Вот и все, что ждет тебя по ту сторону смерти. Но выполни мою просьбу, парень, и я подарю тебе долгую-долгую жизнь! Три раза по двадцать и еще десять лет – вот и все, на что могут рассчитывать жалкие людишки. И это в лучшем случае. А я способен продлить срок твоей жизни в десять, в двадцать раз! И все, что требуется, это открыть ворота и выпустить меня! Просто открой ворота, а я сделаю все остальное. Твой хозяин тоже обретет свободу. Я знаю, ты хочешь этого. Вы сможете вернуться к той жизни, которую вели прежде.

Какая-то часть меня страстно желала ответить «да». Что меня ожидало? Ведьмака вот-вот сожгут, а я должен буду в одиночестве отправиться в Кастер, не имея никакой уверенности в том, продолжится ли мое ученичество. Если бы и впрямь можно было бы вернуться к прежней жизни! Искушение сказать «да» было очень велико, и все же я понимал, что это невозможно. Даже если Лихо сдержит слово, я не могу допустить, чтобы он свободно бродил по всему Графству, сея зло. Я знал – Ведьмак скорее умер бы, чем допустил, чтобы это произошло.

Я открыл рот, чтобы сказать «нет», но Лихо не дал мне произнести ни слова.

– С девчонкой было бы проще! – заявил он. – Все, что ей нужно, это тепло очага. Дом, где можно жить. Чистая одежда. Но только подумай, что я предлагаю тебе! И взамен прошу лишь немного твоей крови. Тебе это никак не повредит. Совсем чуть-чуть, вот и все, о чем я прошу. И тогда мы заключим с тобой договор. Только дай мне насосаться твоей крови, чтобы я снова стал сильным. Просто открой ворота и отпусти меня на свободу. После этого я выполню три твоих желания и подарю долгую-долгую жизнь. Кровь девчонки лучше, чем ничего, но твоя – вот что мне на самом деле нужно. Семь раз по семь, вот кто ты такой. Только раз мне довелось попробовать такой же крови, и я еще помню ее сладкий вкус. Каким сильным я стану! И как щедро вознагражу тебя! Разве это не лучше, чем пустота смерти?

Ах, когда-нибудь смерть, конечно, придет к тебе, что бы я ни делал. Подкрадется, словно туман на речном берегу сырой, холодной ночью. Однако я могу отсрочить этот миг, отсрочить на годы и годы. Пройдет очень много времени, прежде чем ты взглянешь в лицо тьмы. В лицо пустоты. Ну, что скажешь, парень? Я способен на многое, но я связан. А ты можешь мне помочь!

Я в страхе снова попытался проснуться, но вместо этого с моих губ вдруг сорвались слова, почти помимо моей воли, как будто их произнес не я, а кто-то другой:

– Я не верю, что после смерти нет ничего. У меня есть душа, и если я буду жить по справедливости, то и после смерти весь не умру. Что-то там да будет. Не верю, что не будет ничего. Не верю в это!

– Нет!!! – взревел Лихо. – Ты не знаешь того, что известно мне! Ты не способен видеть то, что я вижу! Я вижу, что лежит за гранью смерти. Пустота. Ничто. Я знаю! И понимаю, как это ужасно – стать ничем. Ничем, ничем, ничем!

Неожиданно сердце у меня перестало бешено колотиться, я успокоился. Лихо по-прежнему стоял за спиной, но в склепе стало теплее. И вдруг я все понял. Понял, в чем беда Лиха, почему он вынужден питаться плотью и кровью людей, их надеждами и мечтами…

– У меня есть душа, поэтому весь я не умру, – очень спокойно сказал я. – В этом и состоит разница между нами. У меня есть душа, а у тебя нет! Для тебя после смерти и впрямь не будет ничего! Совсем ничего!

Демон схватил меня и ударил головой о ближайшую стену, за спиной послышалось гневное шипение, тут же сменившееся ревом ярости.

– Глупец! – заорал Лихо.

Его голос гремел, эхом отдаваясь от стен склепа и раскатываясь по темным, длинным туннелям катакомб. Лихо дергал мою голову из стороны в сторону, лоб мне царапали холодные твердые камни. Краем глаза я видел гигантскую руку, вцепившуюся мне в волосы. Вместо ногтей на ней были огромные желтые когти.

– Я дал тебе шанс, но теперь ты упустил его навсегда! – ревел Лихо. – Однако ты не один в состоянии помочь мне! Я не сумел заполучить тебя, но уж ее не упущу!

Меня отшвырнуло на груду костей в углу. Они поддались, и я стал падать сквозь них, все дальше и дальше вниз, глубоко в бездонную чашу, полную костей. Свеча не горела, но кости, казалось, мерцали во тьме: оскалившиеся черепа, реберные кости, кости рук, ног, фрагменты пальцев… сухой прах покрывал мое лицо, забивался в рот, в нос и дальше в горло, так что в конце концов я едва мог дышать.

– Вот какова смерть на вкус! -закричал Лихо. – Вот как выглядит смерть!

Кости исчезли, теперь я не видел ничего. Совсем ничего. Просто падал во тьму и сквозь тьму. Я ужаснулся при мысли, что Лихо каким-то образом сумел убить меня во сне, но все равно силился проснуться. Нет, нет, просто он разговаривал со мной, пока я спал, и теперь мне было ясно, кого он будет уговаривать сделать то, что я делать отказался.