Двое мужчин в колпаках вышли вперед и грубо стащили с повозки первую пленницу – женщину с длинными, густыми седыми волосами почти до пояса. Пока они волокли ее к ближайшему костру, она плевалась, осыпала их проклятиями и отчаянно пыталась освободиться. В толпе засмеялись, начали отпускать колкости и всячески обзывать ее, но она каким-то чудом сумела вырваться и бросилась в темноту.

Не успели охранники сделать и шагу вдогонку, как квизитор проскакал мимо них на своем коне, из-под копыт которого во все стороны летел дерн. Он схватил старуху за волосы, ударил ее кулаком и дернул вверх с такой силой, что спина у нее выгнулась дугой, а ноги почти оторвались от земли. Пока квизитор волок ее к костру, она вопила высоким, тонким голосом. Охранники снова схватили приговоренную и быстро привязали к одному из столбов ближайшего костра. Ее судьба была предрешена.

Сердце у меня упало – следующим из повозки вытащили Ведьмака. Его подвели к самому большому костру и привязали к центральному столбу. Он не делал попыток вырваться. Я снова вспомнил его слова о том, что смерть на костре – одна из самых тяжких и что поэтому он никогда не поступает так с ведьмами. Это было невыносимо – видеть, как он стоит здесь привязанный к столбу, ожидая страшной участи. У некоторых людей квизитора в руках были факелы. Я представил себе, как они подносят их к кострам и пламя охватывает Ведьмака. Ужас сковал меня, по лицу заструились слезы.

Что он там говорил о том, будто кто-то или что-то все время наблюдает за нами? И если мы живем по совести, так он говорил, то в час нужды это что-то или кто-то встанет рядом с нами и даст нам часть своей силы? Ведьмак всю жизнь жил по совести и делал то, что считал правильным. Разве он не заслуживает, чтобы ему помогли?

Если бы я вырос в семье, где принято ходить в церковь, я бы сейчас помолился. Однако у меня не было такой привычки, я не знал, как нужно молиться, и все же, не отдавая себе в этом отчета, начал нашептывать что-то. Я не собирался молиться, но, полагаю, именно так это и называется.

– Помоги ему, пожалуйста, – прошептал я. – Пожалуйста, помоги ему…

Неожиданно волосы на голове у меня зашевелились, я ощутил очень сильный холод – к нам приближалось нечто, принадлежащее тьме. Нечто сильное и опасное. Алиса вдруг тяжело задышала и застонала. В то же мгновение в глазах у меня потемнело, и, потянувшись к ней, я не смог разглядеть даже собственной руки. Приглушенный шум голосов толпы затих в отдалении, воцарилась тишина. Возникло чувство, будто я отрезан от остального мира, остался один в темноте.

Я знал, в чем дело. Это появился Лихо. Я ничего в кромешной тьме не видел, только чувствовал, что он рядом – огромный темный дух, страшная тяжесть, угрожающая выдавить из меня жизнь. Я был в ужасе – боялся и за себя, и за всех собравшихся тут ни в чем не повинных людей, – но не мог сделать ничего, лишь дожидаться, пока тьма рассеется.

Когда в глазах прояснилось, я увидел, что Алиса устремилась вперед. Прежде чем я смог остановить ее, она вышла из тени и направилась прямо к Ведьмаку, рядом с которым стояли два палача. Квизитор тоже был рядом. Когда она приблизилась, он развернул коня в ее сторону и пустил его легким галопом. У меня мелькнула мысль, что он хочет сбить ее с ног, однако он вдруг резко остановил коня, так близко от Алисы, что мог бы дотянуться до нее рукой.

На его лице заиграла жестокая улыбка. Должно быть, он узнал в ней сбежавшую пленницу. То, что Алиса сделала дальше, мне не забыть до конца моих дней.

Во внезапно наступившей тишине она вскинула в сторону квизитора руки, указывая на него обоими указательными пальцами. И вдруг расхохоталась – так громко, что смех эхом прокатился по холму, – и снова волосы у меня на затылке встали дыбом. В этом смехе звучали вызов и торжество, и я подумал, как это странно – квизитор собрался сжечь на костре невинных, несправедливо обвиненных людей, в то время как настоящая ведьма, обладающая подлинной силой, на свободе и смело смотрит ему в лицо.

Потом Алиса раскинула руки в стороны и завертелась волчком. На носу и голове белого жеребца квизитора проступили темные пятна. Поначалу я не понял, что происходит, но потом конь испуганно заржал и встал на дыбы, и я увидел, как капли крови срываются с левой руки Алисы. Оттуда, где совсем недавно сосал кровь Лихо.

Откуда-то налетел мощный порыв ветра, ослепительно полыхнула молния, и загрохотал гром, с такой силой, что у меня заломило уши. Я стоял на коленях, люди вокруг кричали и плакали. Оглянувшись на Алису, я увидел, что она по-прежнему крутится, все быстрее и быстрее. Белый конь снова встал на дыбы и на этот раз сбросил с себя квизитора прямо в костер.

Еще раз полыхнула молния, и вдруг край костра вспыхнул. Пламя с треском взметнулось вверх и охватило стоящего на коленях квизитора. Охранники бросились к нему, чтобы помочь, однако толпа тоже хлынула вперед, и одного из охранников стащили с коня. То, что происходило дальше, выглядело как самый настоящий бунт. Одни люди яростно сражались вокруг, другие начали разбегаться. В воздухе звенели крики и вопли.

Я выронил мешок и бросился к своему наставнику – пламя распространялось быстро и грозило поглотить его. Не раздумывая, я кинулся прямо в костер, чувствуя жар пламени, от которого уже начали загораться крупные куски дерева.

Я неумело пытался распутать узлы на веревке Ведьмака. Слева какой-то человек развязывал седовласую женщину, которую привязали первой. Меня охватила паника – ничего не получалось. Слишком много узлов! И они слишком сильно затянуты, а жар все сильнее!

Внезапно слева раздался торжествующий вскрик. Человек освободил женщину, и одного взгляда оказалось достаточно, чтобы понять, как именно он это сделал: в руке у него блеснул нож. Мужчина повел женщину от костра и тут бросил взгляд в мою сторону. Шум стоял страшный – вопли, стоны, треск пламени. Даже если бы я крикнул, он меня не услышал бы, поэтому я просто протянул к нему руку.

На мгновение он заколебался, но потом бросил мне нож.

Он упал неподалеку, в огонь. Не раздумывая, я сунул туда руку и нащупал нож. На то, чтобы разрезать веревки, ушло всего несколько секунд.

Меня охватило чувство огромного облегчения: Ведьмак, только что стоявший на пороге смерти, был свободен. Однако радовался я недолго. Вокруг было полно людей квизитора, нас запросто могли заметить и схватить. И на этот раз мы сгорим оба!

Нужно было увести Ведьмака от горящего костра во тьму, туда, где нас никто не сможет увидеть. На это, казалось, ушла целая вечность. Он тяжело наваливался на меня и делал маленькие, неуверенные шаги. Вспомнив про мешок, я свернул к тому месту, где оставил его. Нам просто на редкость повезло, что мы не наткнулись на людей квизитора. Самого его нигде не было видно, но в отдалении направо и налево рубили мечами всадники. В любую минуту кто-нибудь из них мог напасть на нас. С каждым шагом двигаться становилось все труднее и труднее – Ведьмак наваливался на меня всей своей тяжестью, а я еще в правой руке нес и его мешок. Но потом кто-то подхватил его под другую руку, и мы устремились под деревья, во тьму и безопасность. Это была Алиса.